— Итак, Дамблдор, полагаю, уж вам-то известно, что именно искали мальчишки? — озвучил он вопрос, который, как я подумала, интересовал всех, кроме Рона. Ну естественно, Уизли-то знал ответ. Хм, ну что ж, если сейчас у профессора Поттера не получится разговорить Дамблдора, придется мне взять в оборот рыжего гриффиндорца…
— Разумеется, Джаред, — невозмутимо кивнул Дамблдор, снова возвращая себе обычный, непробиваемо-непоколебимый вид. — Однако, боюсь, я не могу посвятить вас в его подробности. Вы оказали нам неоценимую помощь, это верно, но при этом вы даже не член Ордена Феникса, а дело очень деликатное.
— Каким бы деликатным ни было дело, — повысил голос Поттер-старший, ожесточенно хмуря брови, — оно, боггарт вас побери, касается Гарри! Я его старший родственник, и имею право знать, во что вы втянули моего внука!
При этих словах у меня отвисла челюсть — и не у меня одной. Не этот ли человек почти грубо бросил при первой встрече, на глазах у толпы старшекурсников и остальных профессоров Аппарационной Комиссии, что не назовет внуком «щенка грязнокровной девки»? Конечно, с тех пор прошло несколько месяцев, в течение которых у него была возможность присмотреться к Гарри, но все же подобное заявление — это было, пожалуй, чересчур.
— Ну надо же, как вы заговорили! — зашипел, вторя моим мыслям, Снейп. — Какая трогательна забота! А когда вы оскорбляли и его, и его мать в присутствии профессоров и других студентов, вы тоже беспокоились о нем?
У меня второй раз за какие-то две минуты отвисла челюсть, да и у Рона тоже. Да-а, защищающий Гарри Поттера Снейп — это зрелище не для слабонервных! Да что там, Северус, кажется, и сам был удивлен. Кажется, невозмутимым оставался, как всегда, один только Дамблдор, молча ухмылявшийся себе в бороду, — но, впрочем, так, чтобы ни Северус, ни Джаред этого не заметили.
— Я уже признал, что погорячился тогда! — вспыльчиво отозвался Джаред. — И в любом случае, если магия уже все решила за меня, так кто я такой, чтобы протестовать? Этот мальчик — мой наследник, единственная надежда моего ода! Вы ведь знаете, Дамблдор, что ни один чистокровный не вправе пренебрегать такими узами!
— Да, знаю, — мрачно, и как-то неохотно кивнул Дамблдор. — И если уж говорить об узах, нужно поставить в известность о происшедшем и других родственников Гарри, а так же и родных Драко, — сказал директор, искусно оставляя в стороне претензии старшего Поттера.
— Вы хотите отправить известие Дурслям? — не поверила я, не в силах сдержать удивление. Не следовало лезть в беседу старших, но уж слишком велико было потрясение. Директор только головой покачал.
— Нет, Блейз, я говорил о Сириусе, — объяснил он. — Во-первых, он имеет право знать, что происходит с его крестником и наследником, а во-вторых, он и Люпин знают замок, как никто другой. Ну, вероятно, следует принимать во внимание и Питера Петтигрю, однако, не думаю, что в нашей ситуации это важно. Возможно, Сириусу и Ремусу удастся создать нечто вроде аналога их знаменитой карты, и тогда с ее помощью мы найдем наших юных авантюристов. Хотя, разумеется, появление в Хогвартсе Блэка и Люпина может повлечь множество проблем… В любом случае, необходимо сообщить Сириусу о пропаже Гарри. Думаю, это нужно сделать как можно скорее, а лучше всего — немедленно. Что-либо предпринимать с его помощью мы станем ближе к утру, а пока… Зная импульсивность Сириуса, я хотел бы дать ему время на то, чтоб осознать случившееся. Северус, к тебе у меня будет просьба того же характера. Будь любезен, утром свяжись с… Нарциссой Малфой и ее… родными, — проговорил Дамблдор, явно намекая на Люциуса. — Дай Мерлин, чтобы мальчики держались вместе, но может статься, что им пришлось разделиться. Гарри мы найдем с помощью Сириуса или, если придется, — с помощью Джареда, используя магию Родственной Крови. Но чтобы найти Драко нам может понадобиться помощь и ЕГО кровных родственников.
— Да, директор, — мрачно буркнул Снейп, скривившись как от зубной боли. Думаю, его, мягко говоря, не очень радовала перспектива объяснять чете Малфоев, что их единственный и обожаемый сын пропал неизвестно куда из тщательно охраняемой школы, которая, как предполагалось, была чуть ли не самым безопасным местом Магической Британии. Ну, по-правде говоря, в этом я вполне его понимала… В мире есть очень немного причин, способных заставить Люциуса Малфоя рассвирепеть по-настоящему, до такой степени, чтобы он начал громить помещения и крушить все подряд — но исчезновение Драко среди таких причин может занимать, несомненно, только первое место.
Остаток ночи, благодаря постоянной занятости, пролетел для меня почти незаметно — помню только постоянную тревогу за ребят. Стоило только Дамблдору заговорить о том, что нужно связаться с Сириусом, как в углу Выручай-комнаты мгновенно нарисовался огромный камин, — не меньше, чем в Междунарожном Каминном Узле, — и в нем весело потрескивали дрова. Сунув в него голову, директор долго что-то объяснял собеседнику, в то время как мы с Роном, под руководством Северуса, осторожно разгребали кучи мусора, пробивая дорогу к предположительному центру комнаты. Уизли украдкой шепнул мне, что именно там, по его прикидкам, и разворачивались основные события, но что именно он имел в виду под этим, я все еще не могла взять в толк. Нда, кажется, никто не горел желанием просвещать неподготовленные умы, а сама я соображала, признаться, с трудом — ну еще бы, в третьем часу ночи! Надо будет, выспавшись, сесть, и хорошенько обо всем этом подумать. Или, как и собиралась, взять в оборот Уизела, вот только для этого стоило остаться с ним наедине, без профессоров.
Добравшись до центра, мы могли убедиться, что разрушительная сила, похозяйничавшая в этой комнате, исходила именно отсюда. Если у входа и близь стен предметы мебели и прочее были еще в более-менее целом виде, то здесь, казалось, не уцелело совсем ничего. Пол устилали какие-то каменные и деревянные обломки, громоздясь вокруг того, что когда-то, наверное, было большим квадратным шкафом. Теперь о нем напоминала лишь валяющаяся на земле дверца и одиноко торчащий обломок задней стенки. Однако Дамблдора, который к тому времени успел к нам присоединиться, переговорив с Блэком, заинтересовало не это, и даже не обнаруженный нами под каменной крошкой выдранный с корнем клык василиска, воткнутый в продолговатый кусок мрамора, похожий на осколок какой-нибудь колонны или что-то в этом роде. Впрочем, камень интересовал меня мало — зуб Короля Змей был куда загадочнее. Откуда ему здесь взяться, оставалось лично для меня секретом, однако ни директор, ни, как ни странно, Рон, удивленными не выглядели.
— Вот, значит, как, — пробормотал Дамблдор, извлекая клык из камня, куда он воткнулся наподобие дротика для дартс, и торчал вертикально. — Что ж, умно. Вы давно это планировали, или достать клык из Тайной Комнаты было придумано экспромтом? — спросил он у Рона. Уизли смущенно пожал плечами.
— Да нет, не совсем, — признался он. Я понимала едва ли половину того, о чем говорили эти двое, но жадно прислушивалась, боясь упустить хоть слово. Правда, было мало надежды сейчас уразуметь хоть что-то полезное, но ничего, недаром же я слизеринка! Позже у меня еще будет время над всем этим поразмыслить — и хорошенько поразмыслить! Кое-какие подозрения начали зарождаться уже сейчас, но нужно было, во-первых, выспаться, чтобы взяться за дело с ясным умом, а, во-вторых, собрать побольше информации. — Мы поначалу подумали, что диа… — Рон запнулся и бросил опасливый взгляд по сторонам, сглотнул и виновато покосился на директора. — Ну, Гарри подумал, что… эээ… эта вещь, которую мы ищем, что она и есть в Тайной Комнате. Ну, он доказал довольно убедительно, что так… что так могло быть. Ну вот, мы и пошли туда. Но ничего не нашли, кроме дохлого василиска. Потом Малфой наложил чары поиска, и обнаружил, что д… эээ… что эта вещь, она где-то наверху. Ну, а при виде василиска мы и подумали, что его клык — это разрушительное оружие, и что… Что оно нам пригодится. — Рон снова запнулся, и посмотрев на меня, а потом на Снейпа, хмуро разглядывающего обломки стула, покрытого серебристо-зеленой слизеринской символикой, замолчал совсем. Дамблдор со вздохом покачал головой, и, нагнувшись, поднял с пола оплавленную, по все-видимости, серебряную металлическую полоску, бывшую, наверное, когда-то частью какого-то украшения, о чем свидетельствовали остатки серебряной филигранной вязи, кое-где уцелевшие. Чтобы взять ее, директору пришлось приложить некоторое усилие, потому что осколок колонны, в который был воткнут клык, придавливал эту непонятную полоску к полу, однако Дамблдора это ничуть не смутило. Я невольно поежилась, не в силах оторвать взгляд от покореженного украшения. Что же за сила способна сотворить подобное с ювелирным изделием — да так, что даже невозможно понять, что же это было — колье, браслет или нечто иное?
