— Эй, глаза не закрывай. Ты мне нужен… ты и твоя сила.

И принялась разминать пальцы: сплетала и выгибала, шевелила, как паучиха лапками, пока кончики не начали чуть заметно светиться зеленью. Свечение было слабеньким, а голова звенела болью и пустотой: Гайяри, было, подумал, что показалось. Но когда бедро налилось тяжестью, онемело, и внутри самой раны начало свербить и едва заметно печь, последние сомнения развеялись: старая целительница практикует запретные техники.

Что же это такое получается? Мастер Лукиана чуть не в открытую применяет для лечения всетворящий дар и живет спокойно? Ее услугами пользуется весь Орбин! Значит, весь Орбин и про магию знает? И — ничего? Не только с рук сходит — Лукиану уважают, ценят… и ценят очень недешево.

А он? Как же быть с ним?.. Неужели сегодня он только ради себя старался?!

От этих мыслей Гайяри, видно, в лице переменился, потому что лекарка ответила:

— Орбинцы хотят быть здоровыми и жить долго, — улыбнулась иссохшими губами и неожиданно хитро подмигнула. — Брось, славный. Ты же наследник Вейзов, будущий патриарх, неужели не знаешь, что почти каждый из них в тайне практикует. Немного, совсем незаметно: снова дорваться до потрясения — сумасшедших нет. Но если чуть-чуть, безвредно и ко всеобщей выгоде… такое Орбин простит. Мы не выжили бы так долго, если бы забывали о своей выгоде. Так что задумайся. Мелья, иглы и нити!

— Вот и все, — сказала она чуть позже. — Что бы ты там ни выдумал, а магом меня не назовешь: ни умений нет, ни знаний толком. Процесс заживления я, как сумела, запустила, долго лежать не придется. Но болеть будет. И лихорадить будет. Если несильно — потерпишь, а если совсем плохо станет — зовите. А сейчас поспи-ка, боец. Мелья, дай полкружки микстуры-дремы. Пока перевязываю — как раз и уснет.

В микстуре было много меда и приятная горечь. Гайяри выпил все и почти сразу уснул, что там еще делала с его ногой старуха-целительница, не запомнил.

Глава 10

Как всякий орбинский юноша, Нарайн гордился Большой Ареной и зрелищами, которые там устраивались на радость горожанам и гостям Орбина. Участие в играх никогда его не привлекало, но вот азарт зрителя — совсем другое дело! Заключительный день он ни за что бы не пропустил. Тем более в компании отца и матери он мог не только посмотреть представление, но и побыть в обществе патриархов, узнать их поближе, послушать, о чем говорят. Это само по себе было полезным опытом и в другой раз заняло бы все его внимание. Но не сегодня.

Сегодня у Нарайна Орса были заботы поважнее: до дня Младшей оставалось всего три дня.

Впрочем, тут он мог быть собой доволен: все, что требовалось для тайного бракосочетания, уже готово, осталось только обрадовать Салему и назначить точное время и место встречи.

Самым сложным казалось найти служителя Творящих, который узаконит брак, достаточно уважаемого, чтобы в его записях никто не сомневался, и достаточно независимого, чтобы не побоялся поженить детей влиятельных фамилий без позволения патриархов. В самом Орбине искать не стоило, а за пределами города Нарайн мало кого знал. Вот если бы воспользоваться связями отца… но без ведома славнейшего Озавира это было невозможно.

Честно сказать, Нарайну и самому тайны были в тягость: обманывать родителей он не привык. Всю свою жизнь делился с ними самым сокровенным и знал, что его выслушают, поймут и помогут. Только с любовью к Салеме Вейз так не получалось: отец упорно сводил разговор к политике и просил… нет, даже требовал подождать. Ничего, мол, страшного не случится, если Салема и в самом деле любит — в ожидании истинная любовь только закаляется и крепнет.

— Все образуется, — говорил он, — вот увидишь: ты — хорошая партия для девочки Вейз, а такой накал отношений между Орбином и Умгарией долго не продлится. Все так или иначе скоро закончится, и тогда, хоть в войне, хоть в мире, нам со славнейшим Геленном делить будет нечего. Союз станет выгоднее вражды, ведь мы оба любим Орбин, ради его победы и процветания объединимся.

Но разве мог Нарайн ждать?! Даже если отец прав — особенно, если прав! — и ни он, ни Геленн Вейз не хотят видеть их вместе из-за разногласий в Форуме, то почему бы славнейшему Вейзу не выдать дочь в другой род? Взрослые сыновья есть и у Гора, и у Рута, и не только у них. Сильные союзники наверняка нужны и сегодня. А Салеме уже семнадцать — самое время. И еще война… сможет ли Нарайн воевать, если не будет уверен, что Сали его дождется?

Нет, в верность подруги Нарайн верил, но вот в том, что славнейший Вейз будет считаться с желанием дочери, а не отдаст другому обманом или уговорами, очень сомневался. Потому и медлить не мог. Она хочет быть с ним — значит, так и будет.

Как ни странно, родители сами помогли ему отыскать храм, где можно провести церемонию. Они так часто рассказывали о своей свадьбе — особенно мама, и глаза ее каждый раз сияли счастьем — что Нарайн просто не мог не вспомнить тот небольшой храм, построенный одним из его предков на землях, отвоеванных у умгар лет пятьсот назад. Большая часть полей и садов вокруг давно перешли в другие семьи вместе со своими владелицами, но жрецы все еще почитали Орсов, как первых колонизаторов и миссионеров.

А главный служитель, стоило Нарайну представиться, тут же расплылся в улыбке:

— Сын Озавира и Аримы? Помню-помню, как же не помнить? Такая пара… высокородный юноша, наследник четвертого рода и девушка из местных, да еще и младшая дочь — почти бесприданница… нет-нет, родословная самая безупречная: наши книги хранят записи чуть ли не со времен потрясения! Но все равно, такие союзы редкость. А уж как был внимателен твой отец к избраннице, славный: твоя матушка не хотела церемонии в Орбине, видно, скромничала, так он сам сюда приехал за невестой.

— Вот и мы с избранницей хотим продолжить традицию, — нашелся Нарайн. — Этот храм принес счастье родителям, пусть принесет и нам.

Конечно, потом старый хитрец все понял, но промолчал, только заговорщически улыбнулся и пообещал, что исполнит ритуал как следует. А уж в точности здешних регистрационных книг ни один судья еще ни разу не усомнился.

Так что главную свою задачу Нарайн выполнил. Осталось скрытно уйти из дома, встретить Салему и вместе явиться в храм к назначенному сроку. Уж с этим-то они как-нибудь справятся! И через каких-то три дня станут мужем и женой. И все бы хорошо, только жениться без благословения родителей все же не хотелось — хотелось, чтобы родные могли разделить их радость.

Поначалу игры казались хорошим поводом для разговора. Общий азарт и общая радость объединяют — как бы ни выступили участники, Орбин окажется на высоте — значит, появится повод праздновать. А после, когда отец будет настроен особенно благостно, можно рассказать о женитьбе.

Только вот вышло все не так, как задумывалось.

Все шло хорошо почти до самого конца, зрители были довольны и от финального поединка ждали только победы. Но все изменилось, стоило бойцам сойтись: Нарайн не так много понимал в воинских дисциплинах, но даже ему было ясно: северный варвар — колдун. Орбинский чемпион был слабее, испугался и явно проигрывал. Когда чужак распорол ему ногу, Нарайн дышать перестал, думал: конец. Гайяри Вейз — любимец Орбина, но Творяшие бы с этим… он — брат Салемы!

Но Гайи не умер. Собрался и все-таки победил — сила старшей крови одолела дикарское колдовство. И целый миг казалось, финал будет счастливым.

А потом встал избранник Айсинар и приказал казнить побежденного. Любимый братец его избранницы тут же снес несчастному голову.

Легко.

Счастливо улыбаясь.

После такого отец решил уйти — и правильно. Нарайн тоже хотел бы скорее забыть это зрелище, а лучше — вовсе его не видеть.

Всю дорогу домой отец был мрачнее тучи, а мама — тихой и молчаливой: ни то испугалась, ни то опечалилась. Какие уж тут разговоры по душам. Хотелось наподдать коню и ускакать подальше от этой сгущающейся грозы, но Нарайн плелся шагом вровень с отцом и материным паланкином, и тоже помалкивал, хотя один вопрос так и вертелся на языке. Наконец, он не выдержал: