— Ну, тогда, — на миг задумался он, — думаю, что теперь мы можем отправить тебя в твою конуру, с цепью запертой вокруг талии, ну Ты помнишь её, там ещё браслеты сзади.

— Пожалуйста, нет, Господин! — заплакала я.

Но вместо того, чтобы приказать мне уйти, Мирус вдруг присел и сгрёб меня в свои руки. Я запрокинула голову и закрыла глаза. Его мощь ошеломила меня. Как никогда прежде я ощутила свою слабость и мягкость, потерявшись в его объятиях.

— Развяжите меня, — срывающимся голосом взмолилась я. — Позвольте мне обнять Вас!

— Нет, — отрезал мужчина.

Его голос, вдруг стал каким-то хриплым и наполненным желанием.

Мне оставалось только прикладывать отчаянные усилия, чтобы удержать руки за спиной!

Мужчина опрокинул меня на спину. Никакой нежности. Прямо на каменные плиты коридора, рядом с расшитым бисером занавесом. Моё тело само прыгнуло ему навстречу, с благодарностью прожимаясь к мужскому телу. Я была счастлива, почувствовать его вес на себе. Я была раздавлена, расплющена. Наверное, завтра моя спина будет в синяках и ссадинах оставленных шершавым неровным камнем. Наружу рвался мой крик блаженства и осознания моей неволи.

— Самое время преподать тебе твою неволю, — прорычал мужчина.

— Я подчиняюсь! — простонала я. — Я подчиняюсь!

— Ты развязана, — наконец произнёс он столь долгожданные слова.

Я мгновенно вытянула руки из-под спины и вцепилась в него.

— Ты просто невероятная рабыня для удовольствий, — прохрипел Мирус.

— Господин! — всхлипнула я.

— Тебе нужен только этот мир, и ошейник чтобы высвободить твои способности, — сказал он.

— Да, — прошептал я. — Пожалуйста, пожалуйста.

Я была в полном восторге, как женщина и как рабыня.

— Господи-и-ин! — приглушённо вскрикнула я.

— Кажется, женщина с Земли уже называет мужчину Господином, — усмехнулся Мирус.

— Да, Господин! Да-а-а, Господи-и-ин! — с трудом выговорила я.

Конечно, я называла его «Господином»! Он, как и все другие были моими «господами», и теперь, не только согласно законам природы, но также и, по юридическим законам.

В его руках я чувствовала себя ошеломлённой, и не могла поверить в то, что мне посчастливилось ощутить. Из меня рвался неудержимый тонкий жалобный крик, словно умоляя о пощаде, о небольшой паузе, о мгновении милосердия.

И мужчина сжалился надо мной. Он предоставил мне время прийти в себя.

Я, сквозь слёзы, смотрела на Мируса. Да, мне всегда, даже на Земле, хотя я, одновременно, страшилась этого, хотелось оказаться во власти мужчин, столь сильных, столь внушительных и господствующих, перед которыми я, согласно всем законам, писанными и неписаным, могла бы быть только рабыней. И вот теперь я оказалась на Горе, где мои тайные желания сбылись, я окружена именно такими мужчинами, и я в ошейнике.

Я тихонько простонала.

— Оххх, — пораженно отозвалась я, выгибаясь дугой.

— Возможно, теперь Ты земная женщина, наконец-то готова к рабскому оргазму, — усмехнулся Мирус.

— Господин? — удивилась я.

— У тебя необыкновенно отзывчивое тело, — пояснил он. — Так что, даже, несмотря на то, что Ты очень недолго пробыла рабыней, возможно, Ты всё же уже готова к такому оргазму.

— Да, Господин, — пробормотала я.

Я в ужасе попыталась вспомнить те ощущения, которые я испытала только что, и которые оказались всего лишь намёком, просто прелюдией к по-настоящему сильным ощущениям.

Неужели он сможет сделать со мной такое? Неужели кто-то вообще способен сделать это со мной?

— Ты слышишь меня? — спросил Мирус.

— Да, Господин, — ответила я, попытавшись отстраниться от тех ощущений, что прокатывались по моему телу, но это было очень нелегко сделать, будучи пленницей его объятий.

— Думаю, что Ты можешь быть готова к своему первому рабскому оргазму, — повторил мужчина.

— Я не понимаю, Господин, — призналась я.

— Как мне кажется, пришло время тебе узнать, что это такое.

— Да, Господин, — всхлипнула я, и вдруг…, - Ай! А-а-ай О-О-Огхх!

Это снова накатило на меня, подняло и куда-то понесло. Наверное, мой взгляд в это мгновение стал совершенно диким.

— Нет, — отрезал мужчина. — Больше никакого милосердия.

Я стонала, извивалась, дёргалась, вскрикивала.

— Как приятно держать тебя в своих руках, — прорычал мой мучитель.

— Не отпускайте меня, — молила я. — Пожалуйста, не останавливайтесь!

Теперь я сама не хотела, чтобы он остановился.

— А Ты небезынтересна, — заметил Мирус.

Опять моё тело начало исторгать из себя приглушённые неконтролируемые крики. Моё лицо стало мокрым от слёз.

— Что-то не так? — полюбопытствовал мужчина, не останавливаясь ни на секунду.

— Нет, не-е-ет! — прорыдала я.

— Ты хочешь, чтобы я остановился?

— Не-е-ет! — отчаянно выкрикнула я.

— Нет, что? — издевательски любезно спросил Мирус.

— Нет Господин, Господи-ин, Господи-и-иннн! — провыла я. — Про-о-остите-е-е меня-я-я-а, Господи-и-ин!

Меня затрясло, я ошеломлённо вскрикнула, и начала издавать беспорядочные тонкие, беспомощные звуки.

Что интересно, ещё в доме моего первичного обучения, я заметила, что женщины самых разных типов, например, уроженки Земли и Гора, издают практически идентичные звуки, находясь в состоянии оргазменного экстаза. Эти звуки следует отличать от обычных вскриков, которые действительно в основном связаны с культурой, воспитанием и происхождением. Теперь я с удивлением обнаружила, что именно такие звуки рвались на волю из моего извивающегося тела.

— Охх! — тихонько выдохнула я расслабляясь.

И вдруг…, я вцепилась в лежащее на мне мужское тело. Во мне снова начало разрастаться, расширяться, разгораться это ощущение. Теперь оно испугало меня.

— Господин!

— Ничего не бойся, — прошептал он мне. — Твоё тело оттачивается и обучается.

Я снова задыхалась, извивалась и кричала.

— О, да, — протянул Мирус, — Ты доставишь своим владельцам огромное удовольствие.

Владельцам, подумала я? Да понимает ли он то, что он делает со мной! Может ли он быть не осведомлён о том, что я сейчас ощутила?

— О, да, Ты преуспеешь в этом, — продолжил он. — Ты, моё необыкновенно страстное маленькое животное.

— Я надеюсь, что я мои владельцы останутся довольны мною, — тяжело дыша, проговорила я.

Неужели он не знал того, какие ощущения он только что заставил меня пережить?

— Вот теперь я уверен, что Ты по-настоящему готова к первому из твоих рабских оргазмов, — сообщил мне Мирус.

— Господин?

— Вызов их в рабыне — это одно из удовольствий обладания рабыней, — объяснил он.

— Простите меня, Господин. Вы доставляете мне огромное удовольствие. Но я даже не понимаю того, о чём Вы говорите, — призналась я.

— Сначала, — сказал мужчина, — Ты будешь способна только к слабым рабским оргазмам, но не бойся, Ты ещё вырастешь и преуспеешь в этом.

— Я не понимаю, — пожаловалась я.

— Ты очень красива, нежна и находишься в моих руках, — заметил он.

— Да, Господин.

Я была благодарна ему за то, что он старался говорить со мной столь доброжелательным тоном.

— Ты голая. Ты в ошейнике. Ты в собственности, — перечислил он.

— Да, Господин, — прошептала я.

— Кто Ты? — спросил Мирус.

— Я — рабыня, Господин, — ответила я, озадаченная его вопросом.

— И Ты отдаёшь себя своим владельцам полностью, всю без остатка?

— Да, Господин, — чуть слышно шепнула я.

Я знала, что не имела ни права, ни возможности солгать относительно этого. Гореанские рабовладельцы или, по крайней мере, большинство из них, весьма квалифицированы, и читают женщин, так же легко, как открытую книгу. Мой Господин, Хендоу, пугающе опытный специалист в этом вопросе. Впрочем, я не думала, что смогла бы одурачить Мируса или любого другого в данных вопросах. Когда самые тайные мысли девушки могут быть прочитаны так же легко, как номер лота рабыни, написанный на её груди, единственное что ей остаётся — полная честность. А учитывая, что от гореанской рабыни всегда требуется полное и безоговорочное подчинение, то в таких суровых обстоятельствах и неё остаётся только выбрать один их двух вариантов действий, умереть или стать по-настоящему истинной, полной рабыней, в душе, в уме и в поведении. Выбор невелик, и подавляющее большинство предпочитает выбрать второе — действительность истинной неволи.