— Ты целуешь и облизываешь так же, как когда-то, если не лучше, Дорин, — послышался сверху до боли знакомый голос. — Или Ты уже не Дорин?

Я подняла голову и пораженно уставилась на мужчину.

— Теперь я — Тука, Господин, — сообщила я.

— Превосходное имя для такой шлюхи, как Ты, — заметил он.

— Спасибо, Господин, — прошептала я.

— Ты ведь узнала меня, не так ли? — спросил он, улыбаясь.

— Да, Господин, — дрожащим от испуга голосом ответила я.

— Именно из-за тебя, — усмехнулся мужчина, — моя соблазнительная маленькая самка урта, я потерял свою работу в Брундизиуме.

— Простите меня, Господин, — пробормотала я, по-настоящему испугавшись, что он может захотеть сорвать на мне злость.

— Я не виню Хендоу за то, что он оказался столь ревнивым, — пояснил Мирус, а это был именно он. — Любой мужчина мог бы быть сведен с ума таким лицом и формами, как у тебя.

— Спасибо, Господин, — прошептала я.

— Но ведь это я преподал тебе кое-что из того, чем должна быть рабыня, не правда ли? — поинтересовался он.

— Да, Господин, — признала я то, что было истинной правдой.

— Тебя, кажется, украли, не так ли? — спросил Мирус.

— Да, Господин.

— Именно так я и подумал, когда ещё в Брундизиуме узнал, что тебя больше нет в таверне, — кивнул он. — Признаться, я сомневался в том, что Хендоу позволил бы тебя уйти по доброй воле.

— Скорее всего, да, Господин, — признала я.

Честно говоря, на самом деле я не знала. Мне казалось неправдоподобным то, что Хендоу, возможно, питал ко мне какие-то нежные чувства. Он и использовал-то меня только один раз, причём безжалостно. Он был не из земных слабаков, которые желая избавиться от женщины, находят убежище в утешительной фразе, что они «любят настолько, что позволяют ей уйти». Такая позиция, независимо от того, что могло бы быть её моральными или психологическими достоинствами, не относится к типичным гореанским ответам, по крайней мере, в отношении рабыни. Большинство гореан расценило бы её как абсурд, им было бы просто непонятно как можно взять и позволить уйти женщине, которая тебе нравится. Если она тебе нравится, если Ты её любишь, так оставь её себе. А, в случае необходимости, борись за неё. Интересно, а что, женщина не видит всего лицемерия такой позиции? Большинство женщин, как мне кажется, предпочтёт мужчину, который будет любить её достаточно, чтобы удержать её, того, кто будет готов, даже, драться за неё, а вовсе не того, кто окажется готов «позволить ей уйти».

— Очевидно, и Тупита была украдена в то же самое время, — предположил Мирус.

— Да, Господин, — кивнула я, решив, что нет особого смысла рассказывать ему, что Тупита попыталась сбежать, используя меня как билет на полёт из Брундизиума. — Вы ведь не из-за моих поисков приехали в Аргентум, не так ли?

— Едва ли, — засмеялся мужчина.

— Ох, — разочарованно вздохнула я.

Честно говоря, у меня теплилась надежда, что, возможно, он именно поэтому оказался здесь. Моё явное разочарование, вызвало у мужчины только смех.

— Господин очень далеко от Брундизиума, — заметила я.

— Я приехал в Аргентум, в поисках удачи, — снизошёл Мирус до объяснений. — Собираюсь попытать счастья, поступив на службу к какому-нибудь капитану наёмников.

Признаться, мне показалось, что можно было бы найти такую работу и где-нибудь поближе к Брундизиуму.

— А что случилось с Тупитой? — полюбопытствовал он. — Ты, случайно, не знаешь того, что случилось с ней?

— Нас обеих продали в Самниуме, — сообщила я. — Но я не знаю, кто именно купил её. Мне неизвестно, где теперь её искать.

— Она была симпатична, — задумчиво проговорил Мирус.

— Да, Господин, — согласилась я.

— Период возврата давно прошёл, — пожал он плечами. — Вы — обе теперь полностью законная собственность ваших новых владельцев.

— Да, Господин, — кивнула я.

Сзади послышался скрип колёса тачки, катимой по переулку. Пленник, у которого прежде были связаны только руки и ноги, теперь, несомненно, был привязан к тачке, за руки, ноги, живот и за шею, и покрыт брезентом.

— Что случилось? — прищурившись, спросил Мирус, по-видимому, заметив мою реакцию.

— Ничего, Господин, — поспешила успокоить его я.

— Твои, бёдра двигаются всё также хорошо, как и раньше? — поинтересовался Мирус. — Ты по-прежнему красиво извиваешься?

Оглянувшись назад, на выход из прохода, я бросила туда испуганный взгляд.

— Мой теперешний хозяин не использует меня в качестве танцовщицы, — ответила я.

Как раз в этот момент из переулка появились мужчины моего владельца, один из которых тянул тачку, а второй подталкивал.

— Приветствую, Гражданин, — поздоровался первый из них, стоявший между ручек тачки.

— Приветствую, — отозвался мужчина, перед которым я стояла на коленях, хотя он, конечно, гражданином Аргентума не был.

— Не упустите её, — усмехнулся подручный моего владельца. — Эта шлюха болтается здесь время от времени, умоляя чтобы её потрогали.

— Спасибо за предупреждение, — засмеялся Мирус.

Я стыдливо опустила голову, смущённая их словами. Впрочем, я в тот момент действительно была переполнена своими сексуальными потребностями, которые, как мне кажется, на Горе увеличились тысячекратно. Я была не в состоянии ничего с этим поделать.

— И как, Вы удовлетворили её просьбы? — полюбопытствовал Мирус.

— Я нет, — заржал его собеседник. — Она же в ошейнике. Она — никто. Пусть она унижается и кричит от своих потребностей. Это только развлекает нас.

— Понятно, — кивнул тот, перед которым я стояла на коленях, и мне на секунду показалось, что он был не слишком доволен тем, что он услышал.

— Кроме того, — усмехнулся мужчина, стоявший впереди тачки, — Вы же видите, что её соблазнительное маленькое тело плотно упаковано в железном поясе.

— Да уж заметил, — признал Мирус.

Наконец, похитители, к моему облегчению, по-видимому, не заинтересовавшись Мирусом, а может решив не связываться с тем, у кого на поясе висит меч, отправились своей дорогой, один таща тачку, другой её толкая. Шли она медленно, похоже, их груз была тяжёл.

— Я должна идти, Господин, — опомнилась я, и уже хотела подскочить и догонять мужчин.

— А разве я дал тебе разрешение встать? — поинтересовался Мирус.

— Нет, Господин. Простите меня, Господин.

Я увидела, что двое мужчин моего владельца остановились, очевидно, решив поправить брезент на тачке.

— А ключ-то остался в поясе, — заметил Мирус. — Ты знаешь об этом?

Ему было совсем не трудно определить этот факт, ведь я только что стояла перед ним на коленях, в позе земного поклона, когда целовала его ноги.

— Да, Господин, — не стала отрицать я.

— Хм, это кажется очень большой небрежностью со стороны твоего владельца, — хмыкнул он.

— Да, Господин, — согласилась я.

— Возможно, он не уделяет тебе того внимания, какое мог бы, — предположил мужчина.

— Возможно, Господин, — прошептала я.

Я укаткой бросала взгляды за его спину. Тачка теперь стояла в нескольких ярдами от нас. Первый из мужчин не сводил глаз с меня. Второй делал вид, что осматривает колесо повозки.

— Наверное, у Господина есть неотложные дела, — намекнула я. — Несомненно, ему уже пора быть в пути.

— Нет, — отрезал Мирус. — А вот что происходит с тобой?

— Ничего, Господин, — поспешно ответила я.

— А вот я вижу, что Ты в крайней нужде, — покачал он головой.

Я снова посмотрела мимо своего собеседника. Первый из подельников моего хозяина подал мне сигнал, по-видимому, выражая своё недовольство.

— Что-то неправильно с тобой, — заметил мужчина, перед которым я стояла на коленях. — Это я могу сказать точно.

— Нет, Господин, — прошептала я.

Первый из ожидавших меня мужчин раздражённо сделал другой жест, строгий и нетерпеливый. Он резко провёл рукой поперёк своего живота. Его намёк бфл более чем прозрачен! Я спрятала лицо в ладонях и зарыдала.

— Ты горишь от своих потребностей, — сказал Мирус.