— Нет, что вы, дон Рафаэль, мы сами хотели просить вас не увозить ее.

— Отлично. Она уже немного знакома с народной медициной, я только покажу ей, как правильно разводить и давать лекарства. Пойдем, — он отвел Лизу в небольшую комнату, примыкавшую к спальне больного. Там он очень толково объяснил Лизе все, что от нее требовалось. — Дон Педро сейчас отдыхает, — сказал старик, назвав хозяина на испанский лад, — тебя потом с ним познакомят. Думаю, он будет рад, что я оставил ему русскую сиделку. А я поеду, — добавил он своим невозмутимым голосом.

— Как, уже сейчас? — воскликнула Лиза. — Ведь на улице ночь.

— Ночь — время магов, а я — маг, поэтому это — мое время. У меня дела в городе, надо кое-кого повидать.

— Магов?

— А ты становишься проницательной, — улыбнулся дон Рафаэль.

Он попрощался с хозяевами, а Лиза вышла проводить его. Ей было ужасно грустно — как будто от нее уходила самая лучшая и таинственная часть ее жизни.

— Вы хотите, чтобы я осталась с этими людьми?

— Да, так будет лучше. В лес тебе возвращаться больше незачем.

— Но как я здесь останусь? В качестве кого? — забеспокоилась Лиза. — С какой стати они будут держать меня в своем доме?

— Я договорился, что сначала ты будешь помогать ухаживать за стариком. А потом подвернется что-нибудь еще, вот увидишь. Тебе не следует слишком беспокоиться об этом.

— Неужели я вас больше не увижу? — спросила Лиза старика упавшим голосом.

— Некоторые вообще такого счастья никогда не имели. Так что считай — тебе повезло. Не грусти, я же оставил тебе мой амулет. Он будет отгонять от тебя злых духов.

— А злых людей?

— Со злыми людьми сама справишься. Ты теперь сильная. Ну, пока, Изабель, я не люблю долго прощаться. Знаешь, как говорила моя мама: «Кто долго уходит, тот никуда не приходит». — И старик повернулся к Лизе спиной.

— Дон Рафаэль, можно я вас поцелую? — крикнула Лиза.

Старик обернулся и весело взглянул на нее.

— Я думаю, ты найдешь для этого кого-нибудь помоложе. Счастливо оставаться!

Грустная, Лиза вернулась в дом. Но очень быстро атмосфера радушия, царившая здесь, вернула ей хорошее настроение. Елена проводила Лизу на второй этаж.

— Располагайся, это твоя комната, здесь ты можешь жить, сколько захочешь. Дон Рафаэль сказал, что у тебя никого нет в Венесуэле. Я думаю, что твое появление — большая удача для нас всех. Ну, не буду больше утомлять тебя разговорами. Отдыхай, ванная — слева по коридору.

Поблагодарив Елену, Лиза закрыла за ней дверь и осмотрелась. Ее новое жилище оказалось необычайно уютным. Небольшая комната выглядела довольно просторной, потому что из мебели здесь было только самое необходимое. Светлая деревянная кровать у окна, небольшой письменный стол, стул, кресло, полка для книг — все светлое, очень нарядное. Стены, выкрашенные бледно-лимонной краской, голубые занавески и покрывало создавали ощущение легкости и чистоты. Лиза открыла встроенный в стену шкаф с раздвижными дверцами. Внутри было пусто, если не считать комплекта постельного белья и нескольких пушистых полотенец.

Взяв одно из них, Лиза направилась в ванную. Там она обследовала содержимое белого настенного шкафчика и с радостью обнаружила все, что нужно женщине, которая долгое время была оторвана от благ цивилизации. Намылив голову мягким шампунем, а тело — гелем с запахом розы, она с наслаждением долго стояла под душем.

«Наконец-то я могу вымыться по-человечески, — думала она. — Конечно, в индейском лагере жизнь по-своему чудесна, но с мытьем там у меня были большие проблемы».

В течение трех недель Лизе приходилось уходить в лес и плескаться в ледяной воде родника… После душа она тщательно смазала себя всю лосьоном для тела, и ее кожа опять стала гладкой и нежной. Потом Лиза внимательно посмотрела на свое отражение в зеркале. Что-то в ней неуловимым образом изменилось, но она не сразу поняла что. А потом Лиза догадалась, что ее лицо приобрело совершенно новое выражение, словно с него слетела маска неуверенности. Сквозь блестящее зеркальное стекло на мир смотрела женщина, с которой уже произошло все самое плохое, поэтому ей уже нечего бояться. Теперь она готова к радости, как раньше всегда была готова к страху и печали.

Завернувшись в полотенце, с удовольствием ступая босыми ногами по блестящим плиткам пола, Лиза прошла в свою комнату. Только она собралась лечь в постель, как в дверь постучали. Это была Аня.

— Я зашла узнать, не нужно ли тебе что-нибудь. Это все твои вещи? — девушка с удивлением смотрела на Лизин рюкзак. Это все, что ты привезла из России?

— Из России я привезла еще меньше, — улыбнулась Лиза. — Потом у меня появилось много разных вещей, некоторые из них были даже роскошными. Но я все оставила и вернулась к тому, с чего начала.

— Подожди-ка, — воскликнула Аня, — я сейчас тебе кое-что принесу!

Она убежала и быстро вернулась. Аня принесла Лизе душистый горячий чай с лимоном, круассан с шоколадным кремом и легкий халатик. Лиза поблагодарила девушку: горячий чай был как нельзя более кстати после ванны. Аня все никак не уходила. Видно было, что она хотела о чем-то спросить у Лизы, но никак не решалась. Наконец она робко произнесла:

— А что с тобой случилось? Как ты попала к дону Рафаэлю? Если это секрет, можешь не говорить! — тут же поправилась Аня, застыдившись своего любопытства.

— Что ты, никакого секрета тут нет.

Аня слушала Лизу, закусив губы и тараща свои огромные черные глазищи. Лиза никогда бы не сказала, что у этой девушки русские предки. Аня выглядела, как типичная латиноамериканка: черноволосая, смуглая, с яркими пухлыми губами. Рассказ Лизы произвел на Аню сильнейшее впечатление.

— Какой кошмар! Все-таки эти венесуэльские мужчины — ужасные люди! Я ни за что не выйду замуж за местного, только — за русского, в крайнем случае за европейца.

— А я думала, что в тебе есть венесуэльская кровь.

— Все так думают, — огорченно произнесла Аня, — это потому, что я такая загорелая. Моя бабушка рассказывала, что раньше все благородные девушки прятались от солнца под зонтиком, чтобы их кожа всегда оставалась белой. Может, мне тоже с зонтиком ходить?

— Ну что ты! — рассмеялась Лиза. Аня рассуждала, как ребенок. Даже странно было слышать эти слова от молодой, самостоятельной девушки. — Тебе очень идет загар. Просто ты на русскую не похожа.

— О, во мне намешано очень много разной крови! У меня в роду и русские, и евреи, и даже один болгарин есть. Но я сама православная и замуж хочу тоже выйти за православного.

— Не слишком ли ты рано начала думать о замужестве. Я вот поспешила, и ничего хорошего из этого не вышло, — грустно заметила Лиза.

— Это потому, что ты не венчалась с мужем в церкви, — авторитетно заявила Аня, — и ваш брак не был заключен на небесах. А я хочу только венчаться. Если мой жених будет против, то я за него не пойду.

— А у тебя уже кто-нибудь есть? Ты такая симпатичная.

— За мной ухаживает один, — смутилась Аня, — местный парень, но он мне не очень нравится, вернее, я боюсь, что он будет изменять мне, как это случилось с тобой. Я бы хотела, — мечтательно добавила она, — встречаться с племянником Петра Николаевича. Он такой замечательный!

Лиза с улыбкой слушала Аню. Но как ни развлекали ее откровения юной горничной, Лиза не смогла сдержать зевоту.

— Ой, — спохватилась Аня, — я совсем тебя замучила! Все, ухожу, спокойной ночи. До завтра.

Оставшись одна, Лиза с наслаждением вытянулась на кровати. У нее было совершенно чудесное настроение. Ветер тихонько колыхал занавеску, в открытое окно проникал пряный запах цветущих растений. Лиза погасила верхний свет и зажгла небольшой ночник, стоящий на столике рядом с кроватью. Лежа в уютном полумраке, она вдруг поняла, что у нее никогда не было своей комнаты. Она всегда делила жилище с его хозяином. А тут у нее появился свой уголок в доме, где ей, кажется, были только рады.