Японский военно-морской флот в зоне Филиппинских островов, командование которым Тоёда поручил вице-адмиралам Курита Такэо и Одзава Дзисабуро, накануне сражения смог противопоставить американцам 4 авианосца со ста шестнадцатью самолетами на них, 9 линкоров, в том числе 2 самых больших из когда-либо построенных линейных корабля, однотипные гиганты «Мусаси» и «Ямато», водоизмещением в 64 тысячи тонн, каждый из которых был вооружен, помимо других артиллерийских установок, девятью орудиями главного калибра, стреляющими снарядами весом почти в 1,5 тонны на расстояние в 41 километр («Ямато» ранее уже участвовал в сражениях за Мидуэй и в Филиппинском море), 20 крейсеров, 32 эсминца и 17 подводных лодок. В состав 4-й воздушной армии и 1-го воздушного флота Японии входили 980 самолетов. Практически это было все, чем японцы располагали на юге. Основная часть других сил японского флота была сконцентрирована на севере, в пределах собственно Японии. Это был резерв для защиты. Северные силы командование сохраняло для решающих морских боев в надежде спасти Японские острова при попытке вторжения американцев. На суше готовы были воевать 180 тысяч солдат императорской армии 14-го фронта (14-я и 35-я японские армии).

Перевес в людях, кораблях и самолетах был на американской стороне, выиграть войну на Тихом океане для Японии было уже невозможно. Для того чтобы избежать окончательного провала в этой войне и капитуляции и заключить приемлемый для империи мир, японское военное командование стало склоняться к давно зревшему в умах высших сухопутных и морских начальников решению. Оно было основано на древних традициях и подготовлено ходом недавней японской истории и практикой военных действий XX века.

Военное командование Японии решило перенести средневековые принципы самопожертвования самураев в современные условия — использовать специальные отряды смертников. Предназначением их должна была стать неизвестная до того тактика, при которой надлежало после бомбометания обрушивать летательные аппараты на неприятеля вместе с пилотами, управляющими ими, или направлять надводные и подводные агрегаты, специально снаряженные бомбами или начиненные взрывчаткой, на врага также с их водителями. Тем самым нужно было уничтожить основные силы американцев, победить качественную мощь и количественное превосходство европейцев азиатским японским духом и относительно малыми силами, не допустить неприятеля к священной земле предков.

Идея всеобщего использования смертников в сражениях начала воплощаться после серии крупных поражений Японии. В сухопутных войсках она неофициально применялась уже довольно давно. В начале 1944 года появились первые планы использования в боях самоубийственных подразделений там, где японцев начали постоянно преследовать неудачи — на море. Особенно актуальной идея использования самоотверженных воинов, готовых пожертвовать своей жизнью ради родины и императора, стала после уничтожения американцами большей части японской авиации на базах Филиппин в сентябре 1944 года. Для прикрытия флота с воздуха сил было явно недостаточно.

Пропагандистов самоубийственной военной тактики в Японии было много как в Генеральном штабе, так и в высших и низших звеньях действующей армии и флота. В числе их был начальник 341-го воздушного корпуса морской авиации Окамура Мотохару, сподвижники и постоянные помощники адмирала Ямамото полковник Гэнда Минору и вице-адмирал Ониси Такидзиро, принимавшие активное участие в разработке плана нападения на Пёрл-Харбор, генерал-лейтенант Эндо Сабуро, командир авианосца «Тиёда» капитан 1-го ранга Дзё Эитиро, который, по словам Ониси, первым предложил использовать специальную тактику и сам вызвался стать командиром особого отряда, и многие другие. Вопрос об использовании в сражениях смертников обсуждался и рядовыми пилотами действующих частей, особенно после падения Сайпана. Но кто-то должен был взять ответственность на себя. Сделать это было трудно. Хотя Япония и была страной законопослушных и во всем подчиняющихся руководству государства граждан, нужно было еще склонить в нужную сторону общественное мнение. Солдаты, матросы и их командиры, постоянно рисковавшие своей жизнью на войне, к этому были готовы. Но гражданская часть японского общества с подобной тактикой военных действий в крупных масштабах еще не была знакома.

Вице-адмирал Ониси Такидзиро (1891–1945), командующий 1-м воздушным флотом на Филиппинах, взял на себя ту ответственность, которая превратила его, по мнению одних, в героя, по рассуждениям других, в преступника. Именно он предложил предотвратить американскую победу и инициативу, вырвать успех у врага, конкретно сформулировал идею самопожертвования и претворил ее в жизнь. Именно Ониси являлся реальным творцом спланированного заранее движения и особых подразделений, призванных переломить ход войны в пользу Японии и не допустить поражения за счет самоубийственной практики пилотов военно-воздушных и военно-морских сил империи.

Адмирал Ониси был выходцем из семьи самурая, как и многие воины прошлого, являлся прекрасным каллиграфом и поэтом, писавшим стихи в традиции прежних веков. В качестве боевого летчика он принимал участие в Первой мировой войне, в которой Япония воевала против Германии на стороне Антанты. В бою при китайском городе Циндао он отличился, участвуя в потоплении немецкого минного заградителя. Обучался в одном из самых престижных императорских военных заведений — Военно-морской академии Этадзима, стажировался в Великобритании и Франции, служил в военной морской разведке в Соединенных Штатах Америки. Ониси был сторонником сильной морской авиации и приложил очень много усилий для укрепления ее мощи.

Ониси был практиком и экспериментатором. Он сам летал на всех типах самолетов, первым из высших военных прыгнул с парашютом, во время военных действий на Тихом океане часто подвергал себя реальной опасности. Ониси любил людей решительных действий, многого требовал от других, но еще больше от себя. Адмирал считал силу духа выше умозаключений, был грубоватым, прямолинейным и бескомпромиссным, многим высоким лицам из командования казался непочтительным и неортодоксальным, за что и получил неуважительные прозвища типа «глупый адмирал» («гусе»), а в коридорах власти считался агрессивным и опасным. Подобно знаменитому адмиралу Ямамото, Ониси обладал изощренным умом, многим были схожи и их характеры. Неслучайно он сотрудничал с Ямамото в планировании нападения на Пёрл-Харбор. И именно в то время, когда императорская армия и флот столкнулись с большими трудностями на фронтах войны, он начал искать новую форму авиационной стратегии для возмещения колоссальной разницы в ресурсах Японии и США.

В первой половине октября 1944 года Ониси Такидзиро со штабной перешел на командную службу, получив назначение на пост командующего 1-м воздушным флотом на Филиппинах.

Новые подразделения, которые предложил создать Ониси, получили общее название «симпу» — «тайфун», «божественный ветер» или «симпутай» — «тайфун-команды», «отряды божественного ветра», по аналогии с названием смертоносных ураганов XIII века, уничтоживших флот монгольских агрессоров. До 1944 года к летчикам, жертвовавшим в бою жизнью, не применялись столь возвышенные и содержащие в себе религиозный смысл термины. Пилотов-смертников называли тогда «дзибаку-когэки-хикоси» (дословно — взрывающий себя, атакующий летчик) от слова «дзибаку» — «взрывать себя» (при таране с помощью самолета или при взрыве корабля). В Европе и Америке слово «симпу» стало известно не в китайской, более серьезной и торжественной огласовке, а в японском эквивалентном чтении — «камикадзе». Но в Японии, начиная с октября 1944 года и в 1945 году, смертников называли именно «симпу». Полным названием особых самоубийственных сил было «Симпу токубэцу когэкитай» — «Особые ударные отряды божественного ветра», сокращенно «токкотай» — «штурмовые отряды специального назначения». «Особые» здесь являлось эвфемизмом слова «самоубийственные» («силы самоубийц»). Еще эти отряды называли «тэйсинтай» — «добровольческие ударные отряды», «отряды смертников».