Брусиловский прорыв, принесший славу русскому оружию, был оплачен дорогой ценой. Личный состав армий, корпусов и дивизий Юго-Западного фронта был выбит почти целиком. Больше половины своего состава потеряли и Заамурские пехотные пограничные полки.
Таким образом, 1916 г. явился для пограничных дивизий, как и для действующей армии в целом, временем блестящих побед и тяжелых потерь. Части погранстражи на третьем году войны использовались на направлении главных ударов как обычные армейские формирования, без особого учета их специфики. Участившееся переподчинение пограничных полков, как конных, так и пеших, командованию различных армейских корпусов не способствовало повышению эффективности боевого применения погранвойск. Лишь изредка пограничные сотни привлекались для выполнения специфических — охранно-разведывательных — задач.
В кампанию 1917 г. русская армия вступила в обстановке, когда страну лихорадило. 10-миллионная русская армия находилась в состоянии брожения. Неудачный ход войны, большие потери, недостаточное снабжение боеприпасами возбуждали недовольство и в народе, и в солдатской среде. Инфляция и дороговизна в тылу, перебои в снабжении городов усилили оппозиционные правительству движения. Все ожидали, когда «этой проклятой войне будет конец». Аналогичные настроения в той или иной мере проявлялись и в полках пограничной стражи действующей армии.
Сводная пограничная пехотная дивизия в прежнем боевом составе действовала в начале 1917 г. в составе 46-го корпуса 3-й армии генерала Леша в направлении Вильно. В условиях вялотекущей позиционной войны и при воздействии на солдат разлагающей пропаганды социалистов и анархистов уровень воинской дисциплины и боеспособности частей и подразделений дивизии постепенно падал. В связи с этим командир пограничной дивизии генерал-майор Транковский принял ряд мер. Прежде всего был усилен контроль за боевой и строевой подготовкой солдат и унтер-офицеров. Командование дивизии чаще обычного стало объявлять в батальонах тревоги. Так, 2–3 января 1917 г. генерал Транковский, побывав во 2-м Калишском и 4-м Неманском пограничных полках, выявил ряд недостатков, в их числе отсутствие должной боевой готовности батальонов, особенно находившихся в полковом резерве, низкое качество проведения занятий. Командир дивизии поставил на вид командиру Неманского полка генерал-майору Карпову, объявил 10 суток домашнего ареста с исполнением служебных обязанностей командиру 2-го батальона ротмистру Маковееву.
Особое внимание в этот период уделялось вопросам патриотического и нравственного воспитания пограничников. По дивизии был издан приказ (от 9 января 1917 г.), в котором говорилось: «Издаваемый в Петрограде военно-народный журнал «Вестник», служащий делу нравственного и патриотического воспитания войск и народа, является вполне желательным материалом для чтения нижних чинов, как по своему направлению, так и по подбору содержания… уделяющего должное внимание событиям и вопросам текущей войны»[154]. Рекомендация этого журнала для чтения солдатам была связана с тем, что специальных пограничных периодических изданий в войну не существовало (журнал «Пограничник» был закрыт в 1914 г.). А из Петрограда доставка прессы была несложной. В целях наведения порядка в феврале 1917 г. специальным приказом по Западному фронту были запрещены распространившиеся в окопах и блиндажах азартные игры в карты, кости и т. д. Военнослужащих, виновных в неисполнении приказа, предавали суду и ссылали на каторжные работы от 4 до 8 лет[155].
Важными с точки зрения командования в воспитательной работе с личным составом сводной пограничной дивизии были меры, связанные с поднятием боевого духа пограничников, развитием у них чувства профессиональной гордости. Так, в приказе генерала Транковского от 8 января 1917 г. личному составу дивизии напоминалось, что они — пограничники и поэтому им надлежало немедленно ввести, где этого нет, знаки отличия «по образцу стрелковых, но только не малинового цвета, а пограничного, зеленого, с крестообразными полосами… номерами батальонов и сотен»[156].
Принятые меры дали на короткое время положительные результаты — уровень дисциплины и боеспособности «зеленых» полков, по сведениям командиров, поднялся.
В данный период части дивизии активно занимались разведкой, охраняя участок фронта. Особенно умело проявили себя бойцы 2-го Калишского пограничного полка, которые почти ежедневно брали пленных.
В истории соединения памятным стал день 25 января 1917 г., когда командир пограничной дивизии торжественно вручал подчиненным нижним чинам Георгиевские медали. Во 2-м Калишском полку наград были удостоены 52 нижних чина. Младший унтер-офицер полка Иван Михайлович Емелин получил Георгиевскую медаль 4-й степени за то, что 15 октября 1916 г., будучи дежурным по окопам и контуженным разрывом германского снаряда, продолжал исполнять свои обязанности. Рядовые 4-го Неманского полка Клементий Полигневич, Степан Шашко, Алексей Руков и другие были награждены такой же медалью за храбрость и мужество, проявленные в атаке, за то, что стойко выбивали неприятеля из окопов в августе — сентябре 1915 г. под Ковно и Антакольцами[157].
Весь 1917 г., по данным исторических формуляров, сводная пехотная пограничная дивизия оставалась на своих позициях, действуя как обычное пехотное соединение. Пограничники-пехотинцы честно выполняли свой воинский долг. Конечно, встречались в 1917 г. случаи дезертирства и даже неповиновения, но массового ухода из окопов и открытия перед немцами фронта, как это случалось с соседними армейскими дивизиями, зафиксировано не было.
Заамурская конная дивизия после перегруппировки и пополнения в начале 1917 г. перешла на новый Румынский фронт и располагалась в районе Тирасполя, Кишинева, Бендер. В ее состав были введены, кроме штатных конных полков, стрелковый полк, которым командовал полковник Шкуратов, и мотоциклетное отделение.
Вместо генерал-майора Розалион-Сошальского начальником дивизии стал генерал-майор Волькенау, а начальником штаба — подполковник Никитин. Характер и формы боевых действий пограничников-конников в первой половине 1917 г. по сравнению с 1915–1916 гг. принципиально не изменились. Пограничные конные полки чаще всего действовали в отрыве от дивизии, в составе разных соединений 30-го корпуса: ходили в атаку, в прорыв, прикрывали отход, находились в резерве корпуса. В кампании 1917 г. военные историки отмечают конную атаку 1-го Заамурского пограничного полка 13 июня под Швейковцами. За Швейковцы командир этого полка полковник Мосцицкий получил орден Св. Георгия 3-й степени, став последним Георгиевским кавалером в мировую войну[158]. Боевые действия Заамурской конной дивизии на Румынском фронте в 1917 г. были последними конными действиями «германской» войны.
С лета 1917 г. в служебно-боевой деятельности заамурцев-конников появилось новое направление, постепенно становившееся преобладающим, — охрана тыла и подавление волнений в прифронтовых уездах. Впрочем, охранные задачи не были для пограничников новыми в отличие от полицейской функции — подавления волнений в ближайшем тылу.
В октябре 1917 г. для выполнения данных задач Заамурская конная дивизия, за исключением 3-го конного полка, была снята с фронта и передана в подчинение командующего Одесским военным округом. О напряженности этой работы свидетельствует телеграмма начальника дивизии Волькенау командующему 4-й армией от 24 октября 1917 г.: «Ввиду крайней необходимости и частых посылок для усмирения громил винных погребов и производящих аграрные беспорядки, прошу Вашего распоряжения о присылке в Кишинев 3-го Заамурского конного полка»[159]. Однако 3-й полк не отдали, он остался на Румынском фронте.
