— Нехорошо это, — предостерёг боец.

— Ой, да ладно, не нуди! Как бы только?

— Я знаю, как! Меня малыши научили, когда в летнем доме на практике была…

Она вытащила из буфета большую кастрюлю, пошла в коридор и приложила её краем к стене, смежной с прихожей квартиры Дракона. И, держа кастрюлю за ручки, прижалась ухом ко дну.

— Ну что? — нетерпеливо спросил лекарь через минуту. Женя лишь раздражённо махнула рукой.

Всё-таки устройство получилось несовершенное, и барду приходилось прислушиваться, потому она принялась передавать, всё что слышит, сплошным потоком.

— А что ты думаешь о чёрных. Они могли взять вас на заметку. Они так не делают. Приходят и вьют корду, — напряжённо вслушиваясь, почти без выражения говорила она.

— Бьют морду, — боец перестал делать вид, что не собирается слушать.

Женя снова махнула ручкой и продолжила:

— Как ты заметил половичок? Сначала догадался, что они… будут, наверное… Они выделяются на… Покажи! Это Дракон сказал… Интересно, что Виктор показывает? О! тихо! Если у двери огонь и холод, то у окон тоже холод, что-то ещё… на ковре. Как? Ты же ничего не говоришь! Не мешает. Я пока… всё понял, но… не обязательно… Виктор что-то тарахтит. Ерунду какую-то. И почему только его слушают?

— Говори всё подряд! — вспылил лекарь.

— Не так-то просто! — рассердилась девушка. — Дракон сам плохо понимает! Вот… а в действии? На чём? Ну, например, на мне. Но это же по-настоящему! Я поставлю защиту. Мальчики! Дракон, к-кажется, — Женя начала заикаться от испуга. — Он же маг!

— Кто — он!? — на сей раз, негромко переспросил Пётр.

— Дракон…

— Вот тебе и половички… — Пётр тоже получил свою дозу испуга, ослабел и уселся на стул.

Потрясённый Вахтанг пытался гнуться свою линию:

— Он всё честно сказал. Дрейк попросил нас выйти — Виктор согласился. Он хочет сохранить тайну Дрейка. А в нас пока не уверен.

Женя, продолжавшая подслушивать, с трудом удерживая в руке кастрюлю, бессильно сползла по стеночке, сев на пол коридора.

— Он и сам маг. Дрейк Драконович сейчас удивился, почему он такой странный, но старик согласился с ним работать… и обучать…

— С-сукин сын! — прошипел лекарь.

— Где? — огрызнулся Вахтанг.

— Там… — и Петр наклеил нецензурщину, — за стеной! В соседней квартире треплется с магом! И не притворяйся тупее, чем ты есть!

— Ладно, с тобой всё понятно… — боец не собирался продолжать свару. — Женя, что ты думаешь?

— И что же со мною понятно!? Что я с этими гадами заодно тонуть не хочу?! Странно, да!? Это с тобой всё понятно, бойцовская харя! Две извилины и те дерьмом забиты!

— Именно поэтому мне и платят на треть больше твоего?

— Ему, небось, и нужны такие, как ты, тупые! — Страх, ненависть и презрение скривили лицо лекаря до состояния античной трагической маски. — Поддакивать да лезть к демону в глотку, как только его величеству взбрендится!

— Виктору нужно было то, что мы могли знать, — тоже начиная свирепеть, очень чётко ответил Вахтанг. — А не задавать дурные вопросы и острить. Он узнал, что хотел, и честно, щедро расплатился. Потом он рассказал, на каких условиях хочет нас принять. Я согласился сразу и своего решения не переменю. Ты тявкал и нёс пургу вместо того, чтобы думать. Тебя предупреждали. Теперь ты подслушал то, чем с тобою пока не хотели делиться. Если бы ты проявил себя достойно, то и поделились бы. Но ты не проявил бы — и тебя вышвырнули бы с двумя сотнями, которых ты не стоишь, в кармане. И тебе, трусливому слизняку, по-прежнему не в чем было бы его упрекнуть. А если сейчас, подслушав, ты его сдашь, я буду первым в очереди желающих вспороть тебе брюхо, потому что Виктор — мой шанс выбиться в люди и, подставляя его, ты подставишь меня. Если твоим кишкам уже неуютно под кожей — можешь просто вынуть свою дубинку, потому что я не хочу убивать безоружного.

Лекарь, разумеется, не стал вытаскивать булаву. Зло глядя на бойца, он всё сидел на стуле, пока его лицо быстро теряло краску. И тут, внезапно вдохновившись, Пётр решил найти мирового судью в девчонке:

— А ты что думаешь?

— Я? Я надеюсь, что всё обойдётся.

— И как же, позвольте спросить? — лекарь снова вошёл в полемический раж. — Маг — это ни хрена не морская свинка! Он, знаешь ли, колдует!

— Дрейк живёт в этом доме со дня его постройки. И его пока не трогали эти пятьдесят лет, — резонно заметил Вахтанг. — Будем жить, как он — и нас пятьдесят лет не тронут.

— Оптимист, — выплюнул лекарь.

— А я предлагал тебе наилучший способ побыстрее выйти из игры, только ты что-то не повёлся…

— Ага, очень смешно! Вот до таких, — мат опять не удержался, — альтернатив дожил…

— Нехорошо материться при девушках, — решила осадить Женя трусливого удальца.

В этот момент даже из-за стены стал слышен топот в коридоре логова.

— Доорались? Сейчас прибегут спрашивать, кто здесь кого убивать собрался, — девчонка с досады топнула ножкой. — А я — красней с вами!

— С этим уж сами как-нибудь справимся… — пробормотал боец. — Кастрюлю убери, чтоб не погореть.

Женя схватила кастрюлю и забежала в кухню.

— Нет, что-то другое. По-настоящему всполошились… — настороженно заметил Вахтанг, вставая со стула под звуки быстрого ковыряния ключа в замке.

Урюк открыл дверь и впустил Виктора, который с порога крикнул:

— Народ! На выход! Быстро!

Первым к двери вылетел боец, за ним бард; замыкающий лекарь с разгону ударил Женю в бок. Виктор был бледен. Чувствовалось, что собранность даётся ему нелегко.

— За мной! — скомандовал он, и быстро пошёл в сторону лифтов. Пока закрывалась дверь логова, он попытался объяснить: — Нас как-то выследили. Хитро, возможно издалека. Надо уходить и прятаться. Потом вернёмся.

— Вот и «обошлось», — поцедил сквозь зубы лекарь. — Орден, да?

К тихому отчаянью Виктора из-за предстоящего бегства присоединились лихорадочные мысли: как они узнали? когда? кто подсказал? почему молчали раньше?

Нет, узнали они только что, когда их отослали. Они как-то подслушали. Кружку к стене — и порядок. Может и к лучшему: не надо долго объяснять, испуганно смотреть в глаза каждому, не сдают ли у кого нервы.

— Тваюмагию!

— Что делаем, начальник? — дохнул сзади боец.

Холл перед лифтами. Виктор глянул на лестницу. Нет, слишком шумно. Лифт даёт большую неопределённость. Или всё-таки лестница?

Тут одновременно с ожившим лифтом внизу застучали по лестнице торопливые шаги, не собиравшиеся скрываться. Только старый лифт молчал. И… — ждал?

— Старый лифт остался на этом этаже? — Виктор вспомнил мимолётно отмеченный факт. Вероятность того, что старая конструкция не уехала, велика. Вахтанг повернул голову и кивнул. — Прячемся!

Отличное решение! Двери открываются тихо, внутри темно. Нужно только на время обыска спрятаться вне квартир Дрейка. Как Чёрные уйдут с этажа — можно тихой сапой обратно пробраться, а лифт вниз пустить. И хоть обыщитесь внизу, черти!

Вахтанг открыл одну дверь, раздвинул другие, вбежал в дальний левый угол и рухнул на пол вне полосы света, отбрасываемого лампой. Тёмная одежда отлично потеряется в тени. Лекарь секунду помешкал, но, шёпотом рыкнув что-то непонятное, упал в правом дальнем углу. Женька легла справа от двери. Виктор аккуратно и тихо закрыл двери и улёгся слева от входа.

Через четверть минуты открылась дверь нового лифта. Вышли двое. Замерли. Потоптались у лифта, видимо, осмотрев с этой позиции коридоры. Этажом ниже хлопнула дверь. Бегущие по лестнице были, кажется, в неплохой форме: эта парочка, судя по звукам, даже не запыхалась.

Преследователи определённо знали, куда шли. Значит, это не простое наблюдение. Идя по следу, Орден нашёл бы только дом и подъезд, но не этаж. Значит, или донос, или прослушка. Разве только в том дворе… там каким-нибудь направленным микрофоном можно было снять их разговоры.