— Да уж… — пробормотала Женечка в последнюю спокойную секунду. — Мамочка!

Ракета пошла. Не магическая, а самая что ни наесть базучная. На всякий случай Виктор направил ей на перехват свою, так что щитам досталась только взрывная волна.

— Rocket jump!* — заорал кудесник. * (англ.) «ракетный прыжок», распространённый приём в некоторых компьютерных играх: использование энергии взрывной волны. А ещё очевидно, что Виктор смотрел «Матрицу» в переводе Гоблина.

Прыжок на территорию. Без разведки, без ничего. Застрявшие в щите пули осыпались в переулке. Как же досадно! Всего-то хотелось — поговорить. А получилась глупая, самонадеянная вылазка с перестрелкой! Пока автоматчики не сообразили, куда пропала цель, Виктор предупредил:

— Каждые четыре секунды буду прыгать. Не за чем перегружать защиту. — Он снова переместился, пока неловкие очереди ещё только нащупывали вёрткую группу. — Бейте успокоением, разрушайте укрытия. Постараемся обойтись без жертв…

Снова к воротам, но с внутренней стороны. Удар молнии от Виктора, что-то пыльное от Моава и от Танка, Женечка не успела. Тра-та-та. Смена позиции — под кирпичной стеной двухэтажного здания. Наспех сляпанный пыльный дьявол-вихрь принялся крошить стену. Женино заклинание ушло наверх — мухлевать с засевшими там бойцами.

Опять ворота, точка справа. Виктор не стал мелочиться и рубанул крупными осколками щита по кладке. Огневая точка начала рушиться, заваливаясь во двор. Послышались крики. А вот и маг! Что-то тяжёлое огненное осело на жадине. Источник отслеживался плохо, но посыл пришёл из дальней части двора. Ну, ладно…

Они сиганули к небольшому бетонному строению. Прямо-таки бункер. Туда-то кудесник и вернул подобранную огненную бурю, и тут же слинял на безопасное расстояние — в кирпичную двухэтажку слева от ворот.

Моав и Танк не растерялись: бросились и задавили какого-то парнишку, дёрнувшегося поднимать автомат. То ли эти Узурпаторы плюют на любые ограничения, то ли до остервенения боятся всего. Парень лежал с заломленной за спину рукой, которую почти нежно придерживал за пальчики Моав.

— Рация, переговорник какой-нибудь есть? — спросил Виктор. И, предупреждая возражения, добавил: — Хочешь жить? Хочешь, чтобы больше никто не пострадал?

Он хотел жить, и дилемма с передачей средства связи противнику разрешилась быстро. В нагрудном кармане. Конечно. Кудесник сделал знак посадить доблестного защитника и щёлкнул кнопкой, включая рацию. Хаос переговоров: жертвы, нападающие пропали из виду, повреждения, опрос-перекличка…

— Говорит Виктор. Мне не хочется сравнивать это место с землёй, хотя я могу, поверьте.

— Так это не тот Виктор!? Ууу, недоумки! — проскрипел искажённый рацией голос Михал Геннадича. — Тогда кто вы и чего хотите?

Представилось, что это тот самый маг, шарахнувший огнём, которого ответная любезность слегка поджарила. В голосе слышалась боль.

— Как я и сказал на входе: по-го-во-рить!

— Сколько вам лет? — зачем-то спросил Михаил.

— Двадцать, а что?

— О, Дева-Хранительница, да что ж в мире-то творится! Куда вы спрятались?

Звук глухой. Этот Михаил, видимо, всё ещё в своём бункере.

— Мы сейчас выйдем на открытое место, — Виктор выключил рацию и отдал пареньку. — Стрелялку мы тебе пока не вернём.

Он не стал рисковать, снимая щиты: пули — слишком быстрое оружие.

Дёрнуло ж его любопытствовать! Опять смерти и разрушения. Пусть даже снова можно бить себя коленом в грудь и говорить, что «они первые начали». Только в детском саду могла родиться такая фраза: взрослый понимает, что начать, например, вторым… сложновато. С другой стороны, если б на его имя не среагировали болезненно, то и драки не было б. Глупое, подлое невезенье!

Маг выбрался из бункера и торопливо пошёл навстречу приближающимся возмутителям спокойствия. Пожилой, но ещё крепкий, одетый в тёмно-зелёный халат и в туфли на босу ногу. Абсолютно обычная потенциальная жертва зачисток Ордена. Прямо-таки хрестоматийная.

— Виктор — это вы, молодой человек? Как же неловко вышло!

— Простите, надо было как-нибудь по-другому представиться, — стал извиняться кудесник, уже понимая, что сейчас то же самое станет делать и этот импозантный дед.

— Конечно-конечно! Оно и понятно! — маг замахал руками. — Меня безобразно изнурили постоянные покушения. Объявления я сдирать перестал: всё равно заново вешают, а уж услышав ваше имя, не посетуйте, принял вас за совершенно иного человека, крайне мерзостного, смею заметить.

Михаил Геннадиевич говорил, а Виктор всё более впадал в недоумение: люди же погибли! Из-за паранойи мага, из-за того, что четверо любопытных притащились туда, где им нечего было делать! И всё это подавалось как досадная, но рядовая и незначительная неприятность, вроде трёх опечаток в слове «птенец»! И тут другая мысль заставила выйти из тихого шока: что-то слишком много Викторов развелось в округе! Его, несомненно, определили как мага, но спутали с другим — с коллегой и тёзкой…

— Михаил Геннадиевич, я думаю, то, о чём я хотел поговорить, подождёт, — кудесник так и не смог исправить засевшие извиняющиеся интонации. — Расскажите, пожалуйста, за кого вы меня приняли? Боюсь, что это может оказаться очень важным.

Пожилой маг снова насторожился, но уже иначе. Он что-то прикидывал с минуту, а затем довёл свои мысли до остальных:

— Вы — очень молодой, но, безусловно, исключительно сильный маг, — Михаил Геннадиевич говорил, словно крался по тонкому льду. — И вас, как я вижу, тоже заботит некто по имени Виктор. А в округе не так уж много Викторов, способных обеспокоить мага. Тем более — особенного, если я не ошибаюсь. И я тоже очень хочу это обсудить… — он поморщился, посмотрев вокруг, на свою потрёпанную хламиду, и добавил: — в каком-нибудь более пристойном месте.

Скромно обставленный кабинет с тяжёлой дверью. Кроме обычных для офиса вещей и мебели, в углу живёт своей скрытной жизнью огромный очень железный сейф, помимо простенького, для документов. Кресло за столом не крутящееся: его хозяин не крутится, он работает. И ещё: основательно зарешёченное окно начинается не у пояса и не у колен, а чуть выше уровня глаз; и через полметра внезапно заканчивается. И стены, похоже, не столько кирпичные, сколько металлические. Тактически вещь абсолютно бессмысленная: стоит обрушить всё здание на бронированную комнату, и о находящихся там можно просто забыть — их крепость автоматически станет их же могилой. А уж что сделать с последним выжившим, засевшем в сейфе — масса жестоких вариантов в голову приходит.

Ещё один знак страха, и, возможно, источник успокоения. Такого же пустого, как крашеные бежевые стены.

Михаил Геннадиевич отпустил своих бойцов «прибраться на территории».

— Вот так и живу, Виктор, — посетовал маг, поведя рукой. — И, надо заметить, не в последнюю очередь я обязан этому состоянию тому самому негодяю! — Старое лицо ожесточилось. — Впрочем, давайте я по порядку расскажу, оно того стоит. А уж затем и вы поведаете, что сочтёте необходимым. Не возражаете?

Виктор не возражал. Не сдержался и извинился, что стал бить на поражение, убив нескольких бойцов. Но Михаил Геннадиевич махнул рукой и сам повинился, что налетел с ходу, не разобравшись, доверившись своей мании преследования да краткому сообщению от… уже покойных своих сотрудников. Так что Виктор-то поступил не просто адекватно, но и милосердно, не раскатав всех подряд по базе тонким слоем.

История же началась семь лет назад, когда к Михаилу пришёл молодой парень. Скромный, умный, неплохо одетый — он произвёл хорошее впечатление на мага. Оказалось, что парень этот — тоже маг! Как было не обрадоваться собрату, как не взять в обучение одарённого юношу!? Ум и смётка ученика скоро проявились и в делах сугубо житейских. Незаметно для себя старый маг стал всё более доверять новоявленному помощнику, всё больше вопросов переходили в его ведение.