Спустя еще какое-то время я купил подержанную лодку с мотором, и мы часто рыбачили. Или просто катались, пересекая водную гладь, чтобы добраться до небольшого уютного луга, облюбованного нами под пикник.

Но однажды Франц пришел домой с подбитым глазом. Он воинственно шмыгал и облизывал ранку на губе. На руках заметил ссадины, а одежда «светила» следами от травы. С кем же это он валялся?

- Что случилось? – я отложил нож в сторону, вытер руки полотенцем и подвернул конфорку. Подумал, и выключил её совсем.

- Там парни обзываются, ну я их и повоспитывал, чтобы не наглели!

- Парни? – сразу в памяти «всплыл» мрачный, диковатый подросток, живущий по соседству. Он ни в какую не шел на контакт. Его, кажется, звали Карл. По крайней мере, к нему так обращались, я слышал. – И как они обзываются?

- Говорят, что я педик… что мы извращенцы… вот! Что значит педик?

- Э, - как же мне тебе объяснить-то? Вот засада. – Это когда парень любит другого парня.

- Ясно. А почему это слово произносится как ругательство? Звучит неприятно! Не хочу быть педиком!

Как же так случилось? Где мы прокололись? Не помню, чтобы мы выказывали свои нежные чувства на людях. Вроде всегда вели себя как обычная семья. Хотя нет, пару дней назад я сидел на кухне и читал газету. Франц отобрал у меня газету, затеяв игру в догонялки вокруг обеденного стола. Потом он уселся на стол, а я подошел к нему и, устроившись у него между ног, вовлек в неторопливый поцелуй. Под окном раздался шорох, но я приписал его соседской кошке. А оказывается, это была не кошка, а «котенок». Скверные слухи еще та задница. Что же делать? Нам тут жить. Надо как-то постараться разрулить эту проблему.

- И где эти парни сейчас?

- Были на нашей лужайке перед домом.

- Ну, пойдем, ты меня познакомишь со своими «друзьями».

- Они мне не друзья!

Компания состояла из пяти подростков, в одном из которых я узнал Карла. Сосед, как и мой волчонок, был весь в траве. Поэтому я обратился к нему первым:

- Привет, Франц рассказал мне, что Вы поспорили. Какие-то проблемы?

- Никаких. Кроме того, что мне приходится жить рядом с грязными педиками, - с вызовом произнес он. Его дружки захмыкали и осклабились.

- Ясно-понятно. А драться зачем? Чтобы поразить всех своим умом?

- Карл, а он тебя сейчас типо придурком назвал? – сострил рядом стоящий парень.

Карл покраснел от ярости. Похоже, клиент спекся. Пора начинать представление.

- А спорим, что ты не сможешь до меня даже дотронуться? – я поманил его ладонью на свой газон, который был частью скрыт от дороги кустами. - Потанцуем?

Естественно, что я легко уходил от всех нападок «ребенка». Он злился и допускал еще больше ляпов. К его чести сказать, мы долго кружили, с подростка сошло семь потов. Но он так и не коснулся меня. Зато я размялся. То подножку поставлю, и ему приходилось бежать на корячках, чтобы не пропахать землю носом. То спинку толстовки ему на затылок натяну. То по лбу щелкну. То легкий, но такой обидный пендель подарю. Но когда у парня от обиды полились слезы, я очнулся, и мне стало стыдно – обидел ребенка. А ведь за всем представлением наблюдали его дружки в возрасте от пятнадцати до восемнадцати лет навскидку.

- Ладно, парень, не обижайся на меня, - ухватил его за шею и загородил своим телом обзор. Быстро смахнул с его щек слезы. Полу обнял за плечо и направился к его компании.

- Карл хорошо сражался, - обратился я к друзьям соседа, - но я мастер спорта. Хотите, научу красиво драться? – Мне закивали. – Тогда, приглашаю всех на чай.

Мы зашли в дом. Я действительно пригласил их за большой обеденный стол. Разлил по чашкам чай и вытащил из духовки свежие ватрушки. В последнее время что-то от нечего делать пристрастился к готовке. Весь прикол был в том, что я выкобенивался на лужайке в белом простого кроя переднике, который забыл снять. Вот умора-то. Передник, наконец, был снят под понимающие улыбки гостей. Во время чая я рассказывал о смешанном стиле борьбы, который использовал, и предложил начать занятия с завтрашнего дня в одной из комнат, которую я оборудовал под тренажёрный зал. Так началась наша «великая» дружба с местной шпаной. Франца я тоже учил приемам, потому что его память упорно блокировала его прежние навыки. Для ребят я представился «поцелуйным маньяком», и каждый раз, когда они начинали лениться, грозился поцеловать – лень как рукой снимало. Франц дулся на эти мои угрозы (ай-яй, собственник), я целовал его в щеку, а все смеялись. «Похоже мы действительно похожи на братьев, мой милый волчонок».

Часто вспоминал свою прошлую жизнь. Во снах мне являлся Рио. Он звал меня, но я никогда не мог к нему приблизиться. Ночью, уставившись в темный потолок, мысленно перебирал каждую букву его досье, что когда-то собрали мои шпионы. Он винил нас с Греем за то, что мы втянули его в бандитскую среду. Однако разве Волк был виноват в том, что его жизнь стремительно изменилась? Русич уже был схвачен арабами в Дубаи и если бы тогда не достался Вулфу, попал бы в руки кого-то еще. Как бы тогда сложилась его жизнь? Любопытство и безрассудство его сгубили… Я скучаю. Как он теперь? Наверное уже возводит собственную империю… У него большой потенциал.

Очень часто во сне блуждал в лабиринтах в кромешной темноте. Туннели и каменные длинные лестницы. Иногда от взмаха рук я взлетал и, не прекращая ими махать, улетал от преследующих меня... От кого я улетал было не понятно, но сердце от этой погони сдавливало в тиски. Вернер продолжал буйствовать ночами. Видимо его мозг переходил в какой-то иной режим, возвращаясь в прошлое. Можно ли было это назвать легкой формой раздвоения личности? Я не специалист, поэтому не возьмусь утверждать. Внутри меня было сильное желание, чтобы Вернеру стало полегче, чтобы он восстановил память… И даже ночная агрессия не воспринималась мной в штыки. Изматывала – да, но не раздражала.

Незаметно прошли полгода, и я стал задумываться над воплощением своих планов. Многие тут сдавали отдыхающим жилье, поэтому моя задумка с мини-гостиницей была нереально банальной. Но меня это наоборот радовало, потому что я хочу жить самой обычной жизнью. Я хочу стать самым простым человеком. Чтобы меня никто не замечал. Раствориться. Слиться с окружающими людьми. Я хочу просто жить, и просто любить.