Он помотал головой. Вот уже два дня, как Хониарская Сеть была мертва. Она перестала работать, и за эти два дня никто не починил её. Вначале он не обращал на это внимания, но теперь его охватил страх. В любые времена и в любом обществе одиночка существовал лишь наполовину, как призрак, способный сгинуть без следа.
Одевшись, Лэйми стал собирать вещи. Кроме него здесь уже не было жителей, и оставаться в Муравейнике стало небезопасно. Внешняя дверь запиралась надежно, но ТЕ легко могли устроить засаду сразу за ней. Пока этого не случалось, но Лэйми не хотел испытывать судьбу.
Всё, к чему он был привязан, вошло в одну наплечную сумку. Остальное... да черт с ним! За двести лет в комнате накопилось порядочно барахла. Подаренные ему безделушки, одежда, книги - собрание любимейших его историй... Чтобы вывезти всё это, пришлось бы искать грузовик, но зачем это ему? Книги он знал наизусть, в остальном было мало толку. Прощаясь со своим жилищем, Лэйми сел на выступ возле входа и задумался.
Уже десять лет прошло со времени его первой, трагической вылазки за Зеркало, - а там, снаружи, все пятьдесят. Охэйо не стал скрывать своё открытие, и оно потрясло Хониар. Толпы любопытных хлынули наружу. Потом кто-то попробовал вынести из-под Зеркала несколько тел тех, кто окаменел, не сумев приспособиться к нему.
Едва оказавшись вне Зеркала, эти люди... ожили. Их жизненные процессы пошли вновь с той точки, на которой были остановлены, словно и не прошло этих двухсот - или тысячи - лет. И это, по сути, уничтожило мир Лэйми.
Четыре миллиона людей, погребенных в городских катакомбах, обрели новую жизнь. Империя Хилайа возродилась. А жители Хониара ушли за своими родителями. Туда, к настоящей жизни, в бескрайний мир, где у них могли быть дети. Уходя, они уносили с собой всё, что им было дорого, и всё, что могло пригодиться в их многотрудном обустройстве, и мир Зеркала опустел. Теперь он стал пустой скорлупой, давно исполнившей своё предназначение.
Охэйо предупреждал, что ушедшие не смогут вернуться: месяцев через пять, когда возобновившийся обмен веществ вымоет из их тел измененные Зеркалом атомы, его мир станет для них так же непригоден, как и для их родителей. В ответ он слышал: "Да разве здесь - жизнь? А вот там..."
Из тех, изначальных хониарцев умерло уже больше половины. Но вот детей и внуков у них было уже несколько сот тысяч, и население новосозданной Империи достигло двадцати миллионов человек...
Охэйо мог быть очень доволен: лишь благодаря ему человеческий род - и внутри Зеркала, и вне его - избежал печального финала. Война с Братством, правда, оказалась неожиданно долгой и упорной, но в конце концов враг был повержен. И оказалось, что годы, прошедшие после войны с Мроо, не были безвозвратно потеряны. Новая техника, новая культура и громадный девственный мир. Что ещё надо для счастья?
Только всё это - не для него.
Не оглядываясь, Лэйми выполз из комнаты, закрыл люк. Свет он не стал выключать, - пусть горит для покинутых им грез...
В главном коридоре Муравейника сероватым налетом лежала пыль. Многие лампы уже не горели, и в глубине туннеля сгущались странные, недобрые тени.
Вестибюль тоже был пуст, - лишь возле наружной двери сиротливо стояли его сандалии. Лэйми долго прислушивался, прежде чем открыть её броневую плиту.
Снаружи, в шахте, никого не оказалось. Он наглухо запер дверь, потом надел ваджру и заварил все её стыки, - ему не хотелось, чтобы его дом стал прибежищем ТЕХ.
Поднявшись на балкон Лэйми замер, напряженно осматриваясь. Ничего, казалось бы, не изменилось, - только вот окна в окружающих пустырь домах уже не горели.
Спустившись, он почувствовал страх, - под низкими кронами висел какой-то тревожный, просвечивающий полумрак. Лэйми быстро, оглядываясь, пошел по тропинке, прислушиваясь к каждому шороху. Их было гораздо больше, чем обычно. Ему даже начало казаться, что за ним кто-то следит.
Рывком обернувшись, он заметил метнувшуюся в заросли фигуру. Вроде бы человеческую. Если так, то он убрался из дома поистине вовремя...
У него не было блика, и он побежал, стараясь выбраться побыстрее на свет. Лэйми надеялся, что изрядная дистанция между ними не позволит ТОМУ его догнать.
Выбежав к своему скутеру, он с облегчением перевел дух. Машина была на месте и цела... единственная на большой стоянке.
Лэйми запихнул сумку и сандалии в багажник, сел... и в этот миг увидел совсем рядом человека. Точнее то, что когда-то БЫЛО человеком - голые грязные плечи, спутанные волосы и совершенно белые глаза - но не от природы, а от ненависти. Он вскинул ваджру и всадил в тварь полный заряд. ТОГО отбросило в кусты, как пустышку... но здесь, под Зеркалом, такое оружие могло дать отсрочку едва в несколько секунд. Лэйми торопливо включил скутер, и на предельной скорости повел его по улице.
На перекрестке он повернул к Библиотеке, надеясь отыскать там оставшихся и найти место в их компании. Темных дворов Лэйми избегал, - теперь он не решался соваться в них даже на скутере. В последние месяцы там всё чаще появлялись ловушки - очень странные, но изощренные и смертельно опасные.
Площадь перед Библиотекой встретила его пустотой. Ни одного скутера. В самом здании все окна темны, громадные стекла в двойных запертых дверях - разбиты.
Лэйми не решился спешиться. В принципе, уклон лестницы был слишком крут для скутера, но, разогнавшись, он с ходу поднял машину к порталу, через разбитые двери направил её в вестибюль, остановил и прислушался.
Свет не горел, ничто не двигалось, - но из темной утробы громадного здания доносились странные звуки. Может быть, крысы или другая мелкая живность, которая сохранилась под Зеркалом, - а может...
Не в силах одолеть искушения, он выбрался из машины, и, держа ваджру наготове, медленно пошел наверх.
2.
Зал Вторичного Мира встретил его сумрачной пустотой - собрание историй, которые уже никогда не будут закончены. Их создатели покинули мир в первую очередь, отвергнув опостылевшую Вселенную грез. Лишь несколько десятков фанатиков ещё пытались продолжать уже лишенный смысла труд, но вот и они все куда-то исчезли...
Кое-где Лэйми заметил разбросанные книги, опрокинутые лесенки. ТЕ уже побывали здесь, и он чувствовал, что они и сейчас находятся где-то в здании.
При виде этого громадного труда сорока тысяч человек, занявшего более века, - труда брошенного и оказавшегося совершенно напрасным, у него перехватило горло. Там, снаружи, выходцам из-под Зеркала было не до утонченных историй. А для жителей возрожденного Джангра они и вовсе были совершенно непонятны...
Лэйми понимал, что Библиотеку нужно спасти - вывезти её книги хотя бы в Арсенальную Гору (благо её арсенал давно опустел - накопленное там оружие сыграло решающую роль в войне с Братством, и его уходящие брали много и охотно. А производить новое стало некому...). Вот только у него просто не хватит на это сил...
Он хотел было пройти к своему уголку и взять хотя бы свои любимые книги, потом передумал. Оттуда, из дальнего конца зала, долетали подозрительные шорохи - крысы, а может, и не только они...
Лэйми понял, что оставаться здесь небезопасно - конечно, ТЕ боятся его ваджры, но кто даст ему гарантию, что у них нет оружия?
Он торопливо скатился вниз. Как он, собственно, уже ожидал, багажник его скутера был открыт, сумка исчезла. Сандалии лежали на полу, далеко друг от друга. Он подобрал их, потом в ярости огляделся. Откуда-то из темной глубины коридора явственно донеслось хихиканье.
Ему захотелось броситься туда, отобрать свои вещи... вот только именно этого ТЕ и ждали. ТЕ были безумны; они не поняли, что проще было угнать его скутер, да он им и не был нужен. Им был нужен сам Лэйми.
Какое-то время он награждал себя самыми нелестными эпитетами за столь глупую потерю барахла (собственно, там не было ничего ценного - так, милые его памяти игрушки детства, заметки об истории Хониара, запасная одежда...) потом плюнул и сел в скутер. Всё, что у него теперь осталось - ваджра и рукопись первого его труда, которую он, свернув в трубочку, непонятно зачем сунул в карман куртки. Ну да ему ничего больше и не нужно...
