Энергетический слой был толщиной метров в двадцать, и они прошли его за минуту. По пути Найко миновал несколько рядов чудовищных стальных балок, на стыках которых светились многоугольные матрицы поменьше, - эти внутренние матрицы и опорный каркас делали поле Ана-Малау почти неуязвимым: его не пробил бы даже тактический ядерный заряд.

На последних шагах поле ощутимо выталкивало его наружу, и Найко едва не упал. Потом, восстановив равновесие и отойдя ещё на несколько шагов, он отстегнул респиратор, поднял забрало шлема - его лицо обжег сухой, морозный воздух - и осмотрелся.

Он стоял у начала длинной заснеженной улицы, окруженной глухими черными стенами высотой метров в пять. Под ними с низких фундаментов струили темно-синий, мерцающий свет кубические проекционные матрицы. Силовой щит призрачной зыбью колыхался над их головами, почти не скрывая стылых, лишь у горизонта затемненных морозным туманом звезд. Справа темнели длинные глухие корпуса других убежищ, тоже усыпанные призрачно-синими и фиолетово-зелеными квадратами. Слева, где-то в километре, вздымалось несколько чудовищных тарелок сверхдальних локаторов и похожие на наклонные башни стволы тераджоулевых противоорбитальных орудий. За стенами, по обе стороны улицы, чернели двадцатиметровые усеченные пирамиды, увенчанные плоскими тарелками отражателей. Над венцами острых шпилей пирамид мерцали рои расплывчатых лиловых звезд, а над ними высоко в небо поднимались кинжаловидные столбы призрачного сияния. Эти проекторы формировали самый верхний слой щита - уже где-то в стратосфере. Именно они спасли их при том ядерном взрыве.

Найко поёжился. Перед ним, всего метрах в двухстах, зияли широкие ворота, перекрытые лишь сиянием силового поля, за ними - ещё несколько таких же, уходя, казалось, в бесконечность. Искрился нетронутый снег. Силовые поля жужжали и мерцали. Картина была странная и чуждая, словно на другой планете.

- Через несколько минут взойдет Четвертый флот, - сказал Охэйо, глядя вверх. - Потом, думаю, мы увидим сражение.

- Сражение? Но Императрица же сказала, что все Мроо в космосе уничтожены!

- В то время - да. Но, знаешь, Джангр сам по себе не имеет стратегической ценности. Мроо не пошли бы на такие потери, чтобы захватить его. Мы - просто приманка в западне. На самом деле им нужен Четвертый Флот: только он не дает им разбить Конфедерацию. Если им удасться накрыть его здесь, где остальные флоты Тарены не успеют прийти ему на помощь... но никто не знает, хватит ли им сил для этого. Таренцы, тоже, знаешь, не дураки. Я думаю, они пошлют сюда все силы, какие только смогут. Как и Мроо.

- И остальные ничего не знают об этом?

Принц пожал плечами.

- На исход дела это никак не повлияет. Если нас разобьют, разочарование будет очень сильным. К чему бы?

- А нас разобьют?

- Да или нет... но я не знаю.

3.

Какое-то время они молчали. Найко заметил, что от шлема Охэйо куда-то за воротник тянулся тонкий провод. Но если к принцу и поступала какая-то информация, с другом он ей не делился, - а прочитать что-либо по его лицу, было, разумеется, невозможно.

Найко вздохнул и поднял голову, чтобы весь обзор его глаз заняло ночное небо. Вдруг они удивленно расширились - на востоке, словно рождаясь из снов, из зыбкого небытия на бесконечно далеком горизонте, взошли яркие звезды - сначала немного, потом неисчислимое множество. Он не знал точного размера кораблей - мили, - но отсюда каждый казался безразмерной точкой. Объединенный Флот Тарены насчитывал 342 артиллерийских крейсера и 33 линкора, каждый из которых нес по 112 тяжелых ракет. У него перехватило дух при виде этой мощи.

- Мроо гораздо больше, только они темные, и мы их не видим, - сказал Охэйо. Он сам казался темным силуэтом на фоне неторопливо плывущих звезд. - К счастью, пустоту между миров пересечь куда труднее, чем грань между светом и тьмой. Смешно, правда?

Найко не видел в этом ничего забавного. От исхода боя зависела его жизнь, жизни остальных и жизнь Охэйо тоже, - но вот этого принц, казалось, не понимал. Он вел себя, словно в цирке, - по крайней мере, его лицо не выражало ничего, кроме любопытства.

Вдруг бледно-черное небо озарили яркие сполохи взрывов. Вокруг сияющего созвездия флота вспыхнули разноцветные огненные шары - зеленый, фиолетовый, оранжевый, ещё один зеленый...

- Это пока только ракеты, - сказал Аннит, - но Мроо уже сбросили маскировку. А у таренцев в рукаве туз. Погляди, - он протянул руку, указывая на что-то на крыше соседнего здания, как сначала показалось Найко. Потом он догадался посмотреть чуть выше.

Да! Вот он, свет, бледное сияние, разливавшееся в стороны и вверх. За ним на северо-восточном горизонте появилось фиолетовое пламя, и впилось в небо, словно луч прожектора. Когда оно поднялось над краем земли на три ширины ладони, в основании фиолетового столпа появилось нечто яркое, мерцающее, больше похожее на сполохи далекого фейерверка. Вдруг стало светлее, - словно где-то за домами взошло маленькое солнце. От их темных коробок побежали небывало четкие тени, - и когда то, что отбрасывало их, наконец, показалось над крышами, Найко отвел взгляд, потому что маленький ртутный диск был гораздо ярче, чем самое сильное лунное сияние. Словно большая звезда взошла низко-низко над темной землей, дрожащая, лучистая. Её бесцветный свет разгорался всё ярче, в тысячу раз ярче потускневшей луны. Вся улица купалась в нем. Найко мог сосчитать все снежинки у себя под ногами; он видел, что стальные плоскости ограждающих улицу стен ободранные и грязные.

- Что это? - спросил он.

- Генератор планетарной защиты, - ответил Охэйо. - Это найларская разработка, из новых. Его мощность - сто миллионов тераджоулей. В боевом режиме он может разрушить тысячемильную луну. Такое не каждый день увидишь.

- У Конфедерации есть связи с Найларом?

Охэйо пожал плечами.

- Что такое Конфедерация? Сто миллиардов людей на тридцати планетах из... не знаю, многих тысяч, наверное, заселенных Мааналэйсой. А у Найлара населения за триллион. Они тоже враги Мроо. И более могущественные, чем мы. Неважно, какой у них общественный строй.

Найко не был противником коммунизма, но манеры Найлара внушали ему подозрения. Их главным оружием были пентагрианские фабрики - гигантские звездолеты-заводы, способные производить всё, что угодно, - в том числе, и новые пентагрианские фабрики. Когда даже одна такая штуковина зависала над какой-нибудь планетой, и с неё начинал падать чистый шоколад, всякое сопротивление найларским реформам обычно кончалось. То, что экономика при этом завещала долго жить, и пентагрианские фабрики становились жизненно необходимыми, мало кого волновало. Это, конечно же, было несравненно лучше тотального геноцида Мроо, но идея о непротивлении злу насилием не входила в число найларских добродетелей. Им нравилось нести благо ближнему, но это вовсе не значило, что они не могут убить его, если их благотворительность отвергнут. Их корабли были небоеспособным мусором, - те, что появлялись первыми. Но если сопротивление становилось серьезным, - прилетало что-то вроде этого.

А Генератор всё поднимался и становился всё больше, и Найко уже видел, что это - целая крохотная галактика яростного алмазного сверкания. Она взошла в зенит, точно над ним...

А потом от неё во все небо развернулся пышный струящийся занавес - тончайшее плетение синих кружев, словно бы подсвеченных тончайшим розовым, - от горизонта до горизонта, за считанные секунды. Найко ахнул, приоткрыв рот, как мальчишка, - а небо над ним медленно менялось. Розовый цвет растекался, густел, пока не залил весь небосвод с севера на юг. На его фоне иногда словно приоткрывался ослепительно белоснежный, как ледяные кручи, занавес, и Найко представал причудливый танец боя. Казалось, яркий волшебный свет вдруг проливался на изысканные самоцветы, и они, рассыпая по небу снопы лучей, истекали радужными бликами. Ядерные взрывы вспыхивали, как заходящие солнца, бросая на снег зыбкие тени, сначала белоснежные, а через несколько секунд кроваво-красные. Их свечение становилось коричневым, тускнело и угасало, но представление не прекращалось.