«Хорошо давалась», потому что у нее просто не было выхода. Ведь больше некому было учить Девру. Так что если бы она совсем ничему не научилась, Девра осталась бы полной невеждой.

– Ты правильно поступила, Лейси, – сказал Уолт.

Ей почудилось – или в его голосе действительно прозвучало что-то похожее на одобрение?

Лейси улыбнулась и снова вздохула. События этого вечера ужасно ее утомили. Дельфины, шоколадные пирожные, рука Бо на ее спине, смех Генри… а теперь еще и вялое одобрение матери. И даже Уолт взирал на нее сейчас без обычного для него пренебрежения.

– Я бы хотела… – робко проговорила Шина и в смущении умолкла.

А в душе Лейси проснулась надежда. Быть может, мать захочет жить поблизости от дочери и внука?

– Ну, говори же… – Лейси уже видела свою мать в просторной синей тунике, белых брюках, в туфлях без каблуков и с массивным браслетом на руке. И она, ее мать, обнимала Генри!

Шина покачала головой и пробормотала:

– Нет, ничего, не важно.

Вдалеке большая белая чайка спикировала на гребень волны. Лейси пристально следила за птицей, пытаясь справиться с волнением. «Возможно, жизнь состоит из одних разочарований?» – промелькнуло у нее.

– Может, вам что-нибудь нужно, миссис Реней? – спросил Бо. – Может быть, чашечку кофе? Еще пирожных? Или вина?

– Нет, спасибо. – Шина отвела глаза. Чего еще могла желать ее мать после всего того, что уже получила?

– Шина хочет, чтобы в жизни Лейси появился мужчина, – объяснил Уолт, хотя его никто не спрашивал. – Особенно… в общем, надо учесть еще и ту ответственность, которую она взвалила на себя в последнее время. – Он кивнул в сторону Генри, тоже следившего за той же чайкой; теперь птица летала над самой водой в поисках рыбы.

– Уолт, не надо, пожалуйста! – воскликнула Лейси.

Но Уолт пожелал развить тему.

– Когда мистер Уайлдер и съемочная группа уедут из Индиго-бич, что ты будешь делать, Лейси? Куда пойдешь?

– У меня появится другая работа. – Ох, как же она устала постоянно защищаться!

– Конечно, появится, – кивнула Шина.

Лейси с облегчением вздохнула, а Уолт, скрестив руки на груди, изрек:

– Ты, Лейси, как лодка без гавани. – Как раз в этот момент из гавани, тарахтя мотором, выходила лодка.

– Ошибаешься, у меня есть гавань. Моя гавань – Индиго-бич. Нам с Генри здесь очень нравится. А вот как насчет вас? Мы ведь никогда не жили на одном месте – даже в то время, когда я была ребенком.

– Наш дом – трейлер, – сказал Уолт. – В нем мы объезжаем города, где проводятся ярмарки. Год за годом мы регулярно бываем в одних и тех же местах.

– Но у нас никогда не было родного города, – напомнила ему Лейси.

– Зато у нас всегда была стабильная работа, – вклинилась Шина. – Работа, которую мы могли возить с собой. Птичьи домики Уолта и мое лоскутное шитье. Родной город – это, конечно, очень хорошо. Но нужно иметь что-то надежное и постоянное – то, на что ты всегда можешь опереться.

«Интересно, почему мать никогда не говорила ничего подобного раньше?» – подумала Лейси.

– Так чем же ты намерена заниматься в будущем? – спросил Уолт, глядя на нее пристально.

– Я пока не знаю. – Лейси пожала плечами. Она вдруг почувствовала себя маленькой девочкой.

Наверное, Шина и Уолт никогда не изменятся. И не станут извиняться за прошлое. Они никогда не поймут, что многого лишили ее, хотя и считались родителями…

Но хуже всего, что она, Лейси, тоже не изменилась. Похоже, она всегда будет искать их одобрения. И всегда будет плыть по течению. Только теперь ей предстояло плыть вместе с сыном. О боже, неужели Уолт с Шиной правы?!

Сама мысль о том, что Уолтер и Шина правы, а она, Лейси, нисколько не изменилась и никогда не изменится – просто не сможет, – лишила ее дара речи.

Затянувшееся молчание нарушили воинственные вопли Генри.

– Кабу-ум! – кричал он, делая вид, что стреляет из воображаемой пушки.

– Знаете, я открою вам еще одну причину, по которой мы сегодня собрались здесь, – проговорил Бо, искоса взглянув на Лейси.

– Что за причина? – заинтересовался Уолт.

– Ваша дочь – сущая находка, – сказал Бо, обращаясь к Шине, а не к Уолту. – И я из кожи вон лезу, чтобы произвести на нее впечатление. Я бы немедленно женился на ней, если бы только мог.

Лейси уставилась на него в изумлении, а он продолжал:

– Но дело в том, что я живу в Калифорнии и являюсь публичным человеком. А она хочет остаться здесь и обзавестись домом. К тому же она дала мне понять, что я ее не интересую, и мне пришлось смириться.

– Бо, не надо было это говорить! – запротестовала Лейси. Как он мог?! Он же знал: ее мать не должна думать, что он запал на нее.

Но Бо, разгоряченный и напористый, казалось, забыл об этом. Ладно, с ним она поговорит позже, а сейчас… Ах, что же делать сейчас? Как выпутаться из создавшейся ситуации? И как упорядочить свою жизнь?..

– Что это значит, Лейси? – проворчал Уолтер. – Почему он тебя не интересует? Ведь мистер Бо Уайлдер – кинозвезда и очень богатый человек. Проклятье, девочка! Кто же тогда тебе нужен?!

– Я не золотоискатель, Уолт. – Лейси вздохнула. – И я чертовски устала от этого затянувшегося и бесполезного разговора. – Пойдет для киношного монолога? Коротко и по делу.

Но Уолт, явно не желавший заткнуться, проговорил:

– Не говоря уж о деньгах, девочка, в которых у тебя не будет недостатка… – Он выразительно взглянул на своего нового «лучшего друга». – Ты же хороший парень, Бо и позволишь ей иметь собственную чековую книжку, верно? – Снова повернувшись к Лейси, Уолт добавил: – Так вот, ты – Грета Гильденстерм. А это кое-что значит.

– О господи! – Лейси стиснула виски ладонями. – Пожалуйста, не упоминай этого имени.

Но остановить Уолта было не так-то просто.

– Бо – настоящий актер. Ты с ним объездишь весь мир. Ты должна быть благодарной. Возможно, у тебя появится еще один шанс попробовать себя в кино. У тебя появятся связи, как у сына Уилла Смита. Кстати, фильм этого парня провалился.

– Прошу тебя, заткнись! – взмолилась Лейси.

– Тебе пора научиться принимать правильные решения, – продолжал вещать Уолт. Он бросил на стол салфетку. – А то ты все такая же безответственная, какой и была.

Шина молча опустила голову; ей явно было не по себе, а Лейси, вскочив на ноги, в ярости прокричала:

– Что бы ты, Уолт, обо мне ни думал, лучше не говори, что усыновление Генри было ошибкой! Я больше не стану терпеть эту болтовню!

– Я всего лишь сказал, что ты болтаешься по волнам… без руля и ветрил, – пробормотал отчим.

– Пожалуйста, перестаньте… – сказала Шина, нахмурившись.

– Извини, – буркнула Лейси. – Но меня учили болтаться по волнам мастера этого дела – вы двое. Я вас ни в чем не обвиняю, но вы должны, наконец, понять: моя жизнь – это моя жизнь. И я делаю все, что могу, чтобы прожить ее по-человечески.

– Мы тоже делаем все, что можем, – сказала Шина.

– И мы никогда тебя не обижали, – добавил Уолт.

– Неужели?.. – Лейси в упор посмотрела на отчима. – А кто оставил двенадцатилетнюю девочку с маленькой больной сестрой, чтобы отправиться на другой конец страны на какую-то свадьбу?

– То была свадьба моей сестры! – возмутился Уолт. – И мы не могли себе позволить купить четыре билета на поезд. – Он пожал плечами. – В двенадцатилетнем возрасте я уже работал на угольной шахте.

– А я была швеей, – сообщила Шина.

– Так что тебе, считай, повезло. Ты всего лишь сидела с ребенком, – добавил Уолт.

– Да, именно это со мной всегда случалось, – проворчала Лейси. – Всегда я за кем-то присматриваю – будь то Девра, Моник, Дики, Боб, Кэррол… или даже мистер Уайлдер. Но за присмотр за всеми, кроме Девры, мне платили. Я помню, что другие родители, приезжавшие на ярмарки, просили меня присмотреть за их детьми и давали мне по несколько долларов. А вы всегда отбирали у меня все до цента.