Ни к чему.

Он не видел ничего необычного ни в том, что начал говорить чуть ли не от рождения, ни в том, что игры его мало походили на обычные детские шалости. Сверстников, с которыми он мог бы себя сравнить, у него не было, а Ая была так недосягаема, что о сравнении не могло быть и речи.

***

Когда Бенжи привёз на Альфу очередного реализата, шёл 2326-й год. Ае было четырнадцать, Мэтту - три.

Они встретились у шлюза и теперь сидели в Низине, у самой воды: Бенжи, рядом с ним - Ая, затем - маленький Мэтт, лемуры и кошка.

Ая держала на коленях пакет с печеньем. Мэтт не был голоден, поэтому крошил то, что досталось ему, в траву между Аиных коленок. Печенье Мэтта зеленело и расползалось, а Бенжи проворно ловил расползающиеся по зелёному зелёные кусочки и лепил из них то крохотных зелёных человечков, то крохотных лемуров.

- Ая, Ая, дай нам ещё кусочек! - тонко голосили катта. - Мы хотим отличать Мэтта от кошки по всем тысяча семистам признакам, а не только на глаз!

Ая вынула из пакета печенье.

Лемуры мигом разломали подарок и затолкали каждый свою долю в свой рот.

- Мы лю-юбим тебя! - в экстазе, зажмуриваясь, пропели они.

- Счастливые существа, - улыбнулся Бенжи.

- Да, - согласилась Ая. - Любовь - неплохая штука. Я вот тоже тебя люблю, и мне это кажется счастьем.

- Почему именно меня? - Бенжи как раз закончил лепить очередную фигурку, положил свою тонкую серебристую ручку на траву и раскрыл её ладонью вверх. Держась за то, что можно было бы назвать большим пальцем, с металлической руки в траву сползла миниатюрная, но точная копия андроида.

Ая опустила рядом свою ладошку, и крохотный зелёный Бенжи бесстрашно залез на неё и дал поднести себя к лицу.

- Потому что, - внимательно глядя в зелёные глаза на маленьком зелёном лице, заявила Ая. - Разве ты не знаешь, что предпочтения - это очень нелогичная штука? Но если тебе очень хочется объяснения, то ты говоришь на языке, на котором я понимаю. Ты свободен и мне жутко нравится наблюдать за этим.

- Свобода - это когда? - как бы между прочим спросил Мэтт.

- Свобода - это когда не знаешь, чего хочешь. Правда, Бенжи? - усмехнулась Ая, подмигивая стоящей на ладони фигурке.

- Правда, - согласился большой Бенжи. Теперь руки его были не заняты, и он почти по-человечески обнял ими свои согнутые в коленях ноги. - Когда не знаешь, чего хочешь, не действуешь. А когда не действуешь, плотность твоей несвободы минимальна. И, наверное, это хорошо. Потому что то, что происходит там, - и андроид махнул рукой в сторону плывущей высоко мимо Альфы Земли, - неправильно. Они все подчинены мании созидания.

- А мне не нравится свобода, - сказал Мэтт и вздохнул. - Потому что мне не нравится сидеть просто так. И мне нравится знать, чего я хочу.

Бенжи мигнул и развернулся к Мэтту:

- e'u kelci*

- mi fitytu'i*, - грустно согласился тот. - А во что?

- В стихи, например. Мама мышка сушила шишки. Ты - следующий, рифма и размер обязательны.

- Надрывалась без передышки.

- А в глубокой норе детишки...

- Ждали маму и ждали шишки, - уже улыбаясь, закончил Мэтт. - Бенжи, а давай лучше в превращения?

- О...- изобразил расстроенное лицо Бенжи, - это надо просить Аю.

- И мы, и мы! - запели лемуры. - И нас, и нас!

Никто и никогда не видел того, что в такие моменты происходило внутри у реализата.

На лице у Аи не дрогнул ни один мускул, просто чуть потемнели глаза, а в следующий миг вода внизу задвигалась и приподнялась, принимая форму огромного голубого дракона. Дракон глухо и низко фыркнул, - так, что его "фрррррр" отдалось дрожью в сидящих на берегу, закрыл и открыл большую прозрачную голубую пасть, в которой плескалась застигнутая врасплох рыба, и неторопливо встряхнул длинной спиной, сбрасывая с чешуи лишние брызги.

- Ой! - завопили лемуры.

Драконья голова опустилась к самой земле, недоумённо скосила на них огромный прозрачный глазом и втянула ноздрями воздух так, словно попыталась обнюхать их.

Даже кошка, до этого невозмутимо спавшая в траве поодаль, подпрыгнула, зашипела и выгнула в страхе спину. Ощутимо повеяло холодом.

- Ух ты! - изумился Мэтт.

Он вскочил на ноги в порыве обнять драконью морду, но руки его с лёту вошли в воду, и он оказался мокрым с головы до ног.

Дракон покосился на растерянного мальчика, затем снова выдал утробное "фрррррр" и шумно улёгся обратно на влажное дно террасы. Вода ещё немного поколыхалась и опала.

_____________________________

e'u kelci* - давай поиграем (ложбан)

mi fitytu'i* - согласен (ложбан)

Инфекция имела банальное вирусное происхождение.

Безусловно, люди справились бы с ней сами, дай она им больше времени на раскачку - ООН, ВОЗ, программы медицинских исследований, стимулирующие пакеты мер по поддержке особо незащищённых слоёв населения и всё такое...

Но как раз времени у них и не было.

А так исцеление вышло куда более прозаичным: Роберт просто слегка сосредоточился, и у мальчика, лежащего за стеклом инфекционного бокса, почти сразу же порозовели щёки.

Если что-то и было странным, то только ощущения самого Роберта, - как если бы он взял нотный листок и пугливой птичьей стайкой согнал с партитуры ноты.

Вдвоём с Лукашем они накрыли Мексику и Техас большим "колпаком". Всё, что произошло потом, даже не потребовало от них каких-то чрезмерных усилий.

***

Вскоре после того, как госпиталь Томасон отгудел и отбегал по поводу внезапного излечения всех, кто ещё накануне нуждался в неотложной медицинской помощи, Роберт и Лукаш были отпущены в гостиницу с настойчивой рекомендацией от FBI - гостиницу не покидать.

Лара и мистер Гилельс провели их до самых дверей номера, но внутрь заходить не стали - ни он, ни она.

На прощанье Роберт, отчаянно смущаясь, всё-таки выпросил у Лары телефон.

***

Наступившее затем утро было пасмурным и холодным. С самого рассвета и Эль-Пасо, и Сьюдад-Хуарес были заняты уборкой внезапно свалившегося на них снега.

Народ спешил по своим делам, даже не подозревая о том, что госпитали постепенно пустеют.

Лукаш в махровом клетчатом халате стоял у окна, наблюдая за снующими внизу людьми, а Роберт с полным ртом зубной пасты напевал перед зеркалом в ванной, когда в дверь постучали.

За дверью оказался мистер Гилельс.

- Доброе утро, мистер Лански, - улыбнулся он и протянул Лукашу руку.

- Здравствуйте, - согласился Лукаш.

- Я могу войти?

Он деловито прошёл мимо посторонившегося Лукаша, по-хозяйски осмотрелся по сторонам и, ничуть не смущаясь, направился к бару:

- Что-нибудь пьёте? А.. впрочем, я думаю, вы справитесь сами, если захотите. С вашего разрешения? - и вскоре в руках у него оказался стакан с виски.

- Собственно говоря, я к вам с предложением, - сказал он, усаживаясь в глубокое кресло и глядя на подошедшего Лукаша снизу вверх. - Видите ли, господа... Вы слышите меня, мистер Вандэрли?

- Конечно, - кивнул Роберт зеркалу в ванной.