Быть снизу Гудову доводилось. Не очень приятно, но терпимо, особенно если партнер после всего делал минет или помогал кончить рукой. Но то, что сделал Костя, ни в какое сравнение с прежним опытом не шло.

В тесном пространстве под кроватью, где и голову толком не поднимешь, слегка откляченная попа Валеры принимала в себя умелые движения небольшого, но весьма крепкого члена. Было больновато, но Костя, чьи дреды сейчас рассыпались по Гудовским плечам, двигался осторожно и мягко, уверенно скользя по смазке и входя всё глубже. И задевая… Гудов задышал часто-часто, приподнял зад, пытаясь одновременно и высвободить свое орудие, прижатое к полу, и подставиться под восхитительно точные и ласковые толчки. Но приподняться не получалось: во-первых, Костик был тяжел, а во-вторых, не хватало места, и Зайка впечатывался головой и спиной в панцирную сетку кровати.

Какое-то время в комнате раздавалось только тяжелое дыхание и ритмичные сладострастные шорохи, а потом Валера простонал: «Хоть набок давай…», и пара, неловко повозившись, поменяла положение. Как электрическим током пробило вдруг обоих, и Гудов забился, забился, вскрикнул громко и кричал всё то время, пока кончал, а от сильного сокращения вокруг своего члена оргазм накрыл и всхлипнувшего Костю.

Оба лежали, тяжело дыша, переплетя пальцы и подрагивая.

Спустя несколько минут Гудовский голос произнес:

- Давай выбираться… - и они нехотя поползли наружу.

Комната не уступала в живописности кухне – интерьер эстетично украсили абстракции из осколков, упаковки от презика и всяческих жидкостей, со вкусом вписанных в интерьер. Зайка только смущенно обозрел декоративные разводы на полу и присел на край кровати. Гудов рухнул спиной рядом и, елозя по постели, ехидно сказал:

- Не вздумай утром сбегать. Во-первых, убираться будем вместе, а во-вторых, я тоже хочу… – договорить он не успел. Ножка у кровати, решив, что с нее хватит, надломилась, и оба красавца приземлились на пол. - Вот все-таки надо было парашют у вас там упереть, - потирая задницу, проворчал Валерий, - сейчас была бы мягкая посадка…

***

Полночи убирались. Сходили в душ. Целовались там как одурелые, и Гудов показал-таки Зайке «алмазное небо». А спать устроились в гостиной, на диване. Там же на стене, на самом видном месте висели два сертификата: один достался за полет на воздушном шаре, а второй - за прыжок с четырех тысяч метров.

«Свободное падение – это не страшно, это ветер обволакивает тебя. Летать под куполом – это не страшно, это небо накрывает тебя одеялом свободы», - Валера перечитал эти слова на сертификате, залез под простынку к Костику, счастливо вздохнул, перевернулся на бок и обнял сладко посапывающего Зайку.

Через час он встанет, сделает свежих булочек и сварит своему парню кофе.

Доброе утро.

Глава 32

- Мне нужно сегодня заехать к родителям, - Вадим проникновенно посмотрел в глаза Эдику, - поедешь со мной?

- Хм, - задумчиво сказал Эд. Знакомство с родителями любимого, которые до сих пор лелеяли надежды, что сын все-таки одумается и вернется на правильный путь, женится на хорошей девушке, которая станет отличной женой ему и заботливой матерью его дочке, совсем не прельщало. - А это обязательно? В смысле, мне ехать с тобой обязательно?

- Не то чтобы обязательно, - Дим нежно сжал руку своего любимого укешечки, - но мы с тобой уже год вместе, так что мне хотелось бы познакомить отца с матерью со своим парнем.

Лично Эдик подозревал, что из такого знакомства ничего хорошего не получится, но отказать Вадиму не смог.

И вот теперь они сидели в гостиной огромной квартиры Решитовых под прицелом суровых глаз его отца. На каждом этаже элитного дома, где и располагалось жилье родителей Дима, было по две квартиры, а охрана из вестибюля внимательно следила за записями камер наблюдения, висящих напротив каждой двери лифта.

Естественно, квартира была шикарной, как отстраненно отметил Эдик, дрожа внутри от плохого предчувствия. Анечка, получив от папы поцелуй и подарок, убежала играться, а их провели в комнату, похоже, на суд. Надо сказать, Эдику было не до разглядываний обстановки и не до экскурсий по квартире – больше всего он мечтал отсюда убраться побыстрее.

- Смотрю, дурь из твоей головы так и не выветрилась, - констатировал мужчина, сверля сына тяжелым взглядом.

- Это мой парень, мы живем вместе, и я люблю его, - тихо ответил Вадим.

- Ну конечно, - иронично протянул отец, - а что же вы будете делать с твоим любимым парнем, если я скажу, чтобы ты забирал дочку, так как теперь она будет жить с тобой?

- Ты за этим меня позвал? – настороженно уточнил Вадим. – Хочешь отдать Аню?

- Да, хочу, - подтвердил отец.

Мать Вадима, все это время молча сидевшая в кресле у окна, встревоженно посмотрела на мужа и издала какой-то невнятный звук.

- Ты ведь сам кричал, что Анечка со мной жить не будет. Я и построил свою жизнь соответственно, - растерянно сказал Вадим, - я же работаю на двух работах и еще учусь… мне нужно время…

Правда, учился он на заочном, но никто не отменял задания и сессии.

- Ну не знаю, - развел руками отец, - пусть тебе твой парень поможет.

- Он тоже учится, - сделал шаг в пропасть Дим и сжался: что сейчас будет?!

- Неужели? И можно полюбопытствовать – где?

Камни на дне пропасти приближались.

- Заканчивает школу, - тихо проронил Вадим.

Удар о булыжники последовал незамедлительно.

- Что?! – взревел отец. – Так он еще и несовершеннолетний!

Эдик раздраженно поджал губы. Хорош родитель. Властелин, блядь. Гляди-ка ты, какой крутой бизнесмен, и загребает огромные «бабки», и теперь всеми тут командует! А ничего, что это твои родные? Семья?! С другой стороны, его собственный отец так и не смирился с выбором сына, а скандалы и оскорбления – это, скорее всего, просто проявление его слабости. Но этот же мужик, мечущий молнии из глаз, – натуральный домашний деспот! И, похоже, Вадим не может ему и его поддевкам противостоять.

- Мне будет восемнадцать весной, - спокойно сказал Эдик, - и да, я помогу Вадиму с дочкой.

- И как же ты ему поможешь, если сам еще учишься? – с ноткой превосходства, взбесившей Эдика, поинтересовался Решитов-старший.

Гневу Эд не поддался, только поиграл желваками. Спокойно. Спокойно. Из любого положения есть выход.