Таким образом, соседка Затонских стала обладателем весьма ценных котят и изнамекалась на то, что раз уж «Варфоломеюшка и Снежиночка поженились, то пусть и живут вместе, а деньги пополам».

Мнение Варфы опять никто не спрашивал.

***

Вся шумиха вокруг кота навела Гудова на мысль простую и светлую.

Раз народ так интересуется всякой живностью, а Димочка радеет за какие-то «Хвостики», то нужно устроить показ последней коллекции модного нынче дизайнера от «зеленых» с ее пристрастием к искусственному меху и звериным расцветкам, совместив его с рекламой этого самого Центра!

Будет презентация коллекции, будет благотворительная (а значит, и налог пониже!) акция «Поможем Хвостикам» (концепцию еще надо продумать), а после – вечеринка!

На которой можно будет, пользуясь всеобщей расслабленностью и легкой вседозволенностью, оторвать-таки от Березовского Димочку и рассказать бронзовому мальчику о своих чувствах! Не сразу рассказать, конечно, а потанцевать сначала, шампанское, то-се…

Гудов строил воздушные замки и был счастлив.

Даже если на вечеринке что-то пойдет не по плану, случается и такое, всё равно Дима будет благодарен за рекламу его любимого Центра. Да и перед вечеринкой можно будет поездить с ним по всяким организационным вопросам то туда, то сюда, то на пленэре поснимать, то еще что. А Березовский пусть в офисе работает.

Глава 27

Гор и Зайка работали в отличном тандеме. У одного - опыт, у другого - полет фантазии. Бывали и споры, конечно, но в них и рождалась истина. Каждый номер журнала отличался новым интересным дизайном, не теряя при этом своей индивидуальности и специфики. Работать, конечно, приходилось много.

Иной раз в мастерской-студии худредактор перепрыгивал через разложенные на полу рисунки, которые нельзя было сдвигать, а от стола вообще шарахался, потому как на нем всё могло лежать, казалось, в хаотическом порядке, а на деле в строгом соответствии с какими-то внутренними соображениями обоих художников.

Однажды, когда работа над очередным комиксом закончилась раньше обычного, а Валерий с видимым сожалением был вынужден уехать на деловой обед с заказчиками, плавно перешедший в ужин, Димка зашел за другом сам.

В это время Зайка горячо отстаивал свое видение именно этого раздела журнала и, даже, кажется, сам того не осознавая, нежно обхватил одной рукой Гора за плечи, а второй за запястье.

Дима небрежно распахнул дверь и хотел войти, как взгляд конечно же непроизвольно упал на Игоря. На Игоря, которого нагло обнимал какой-то мужик! Диме показалось, что ему кувалдой долбанули изнутри черепную коробку: из ушей пошел пар, из ноздрей – дым.

Бутылка, из которой он как раз сделал глоток воды, с грохотом выпала из рук, расплескивая вокруг свое содержимое. Ассистент и его помощник резко обернулись, и Гор тут же подскочил к другу, тот выплюнул воду и уже открыл рот, чтобы яростно заорать, как Игорь, быстро схватив его за руку, поволок в коридор, другой рукой захлопнув дверь. К счастью, коридор был пуст в этот момент. Игорь прижал Диму к стенке, крепко обнял и зашептал прямо в ухо:

- Тише, тише, мой хороший, я с тобой.

Он чувствовал своим телом, как бешено колотится сердце Димы.

- Ну что ты, Димочка, все хорошо. Я люблю тебя, очень сильно, люблю, люблю.

Дима перестал вырываться и обнял Игоря в ответ:

- Черт! Я этому цветному уроду руки поотрываю, если он еще раз их к тебе протянет.

- Он ничего такого не хотел, это случайность.

- Ты его еще защищать будешь?!

- Шшш, нечего защищать и некого, он ничего не делал.

- Только ручонки свои распустил!

- Это издержки творческой личности, он сделал это не задумываясь, я даже внимания не обратил.

- Зато я обратил. Значит, надо понимать, это не первый раз?

- Дим, перестань делать из мухи слона и торговать слоновой костью, как говорит моя мама. Цепляешься из-за ерунды. Костик ничего такого не хотел.

- Лучше молчи, Гор, только хуже делаешь. Не быть тебе адвокатом, - Дима оттолкнулся от стены и потянул Игоря к выходу, - пошли домой.

- Подожди, я скажу, что ухожу.

***

Гор распахнутыми глазами рассмотрел, что лежит на стратегически важных местах любимого тела.

- Без рук… - прошептал Дима. Маленькие мармеладки в форме ягод и листьев создали впечатление того, что он лежит в траве, а сладости - как настоящая малина и земляника - осыпали золотистый торс, пах и бедра.

Какой красивый…

Гор мягко, одними губами, стал собирать мармелад, стараясь коснуться кожи где только дыханием, где невесомым поцелуем. Сладкий мой. Из губ в губы переходило лакомство, а язык вылизывал сладкие следы. Только один раз Димка не выдержал и сам: «Щекотно!» - расхохотался, когда юркий язык Гора лизнул родинку у пупка, а потом нырнул и в углубление, наполненное крошечными ягодками с черничным вкусом. Вот и пригодились привезенные отцом из рейса сладкие украшения для торта.

- Горушка… - тихо сказал Дима.

- Что? – мягко отозвался тот.

- Ничего… Просто Горушка… у меня слов не находится сказать, как я тебя люблю.

- Ты сам меня с ума сводишь, – Гор убрал мокрую от пота прядку с бронзового лба, - странно так…

- Что «странно»?

- Раньше я думал, как это люди столько слов друг другу говорят. Казалось бы, сказал один раз «люблю» - и хватит. Над Вадимом вот посмеивался… Ну, ты же слышал, как он сю-сю-сю с Эдькой. А сейчас сам хочу тебе всякую чепухень шептать, вот только слова куда-то все потерялись. И ты мне сейчас о том же говоришь.

Гор любовно оглядел лицо напротив.

- Но я могу много-много раз тебе сказать, что ты лучший. И лучшее, что у меня было и есть в жизни – это тоже ты. Был бы поэтом – стихи бы тебе сочинял, честно. Только вот не умею.

Гор зевнул. Спать тянуло неудержимо.

Окинув ласковым взглядом Димку еще раз, он увидел, что тот уже спит. Губы расслабленно приоткрылись, доверчивые руки скрестили запястья под боком у Игоря, и любимый выглядел сейчас таким беззащитным, что хотелось поцеловать, не чувственно, а бережно.