- Сейчас, - наконец пробормотал он, не открывая глаз, - подожди, солнце, я сейчас встану.

Дима едва слышно рассмеялся и потерся об Игоря:

- Не торопись, дорогой, поспи пару часиков, чего уж.

Игорь с трудом разлепил глаза:

- Вот ты змей все-таки. И вообще, пойди руки помой, помню я, где твои пальцы были.

Дима встал, по-прежнему улыбаясь:

- Ладно, я тогда душ приму, а то весь мокрый.

Быстрым выпадом Гор схватил его за член:

- Чтоб не вздумал дрочить, понял? Придешь из душа, чтоб все было на месте. А я пока схожу чая попью: пить хочу – умираю.

- Да куда ж он денется? - Дима наклонился и чмокнул Игоря в губы.

***

Димка лежал такой манящий, такой свежий после душа… Гор поставил на столик кружку с горячим чаем и решился:

- Дим… - он слегка запнулся, но продолжил, - я тут хочу кое-что сделать. Тебе. Можно?

Димка облизнул губы и сел:

- Нужно. А что?

- Не скажу. Покажу лучше.

Игорь, неловко стараясь прикрыть плечом то, что делает, стал копаться в шкафу.

Дима, предвкушая, приподнялся на локтях, с любопытством глядя на странные манипуляции друга, а тот достал откуда-то из ящика какую-то ткань и скользнул к кровати.

- Приляг, - почему-то шепотом сказал, улыбаясь немного смущенно и лукаво.

Димка послушно лег, поглядывая из-под ресниц, а Гор осторожно взял ткань, нежную на ощупь, и очень мягко положил ее на глаза любимому. Нежно приподняв голову Димы, он попросил тихо:

- Подержи так, - и ловко завязал ему глаза.

- Что ты делаешь?

Димка улыбался, ощущение чего-то неизвестного, чего Гор не делал раньше, будоражило, и в паху сладко заныло.

- Ты почувствуешь…

Игорь взял его запястья, аккуратно завел их за голову и не туго, но крепко привязал их к подлокотнику дивана.

Ох, как сейчас Гор волновался! Всегда инициатором нового был не он, всегда Дима вел в любовных играх, всегда Игорь повторял за другом и побаивался ласкать первым. Но надо же когда-то и… в общем, чего он боится? Это же Димка, его Димка!

Светлые руки прошлись по бронзовой коже сверху вниз, а Дима весь обратился в ощущение.

Вот прогнулся диван – Гор слез с него, стукнул чем-то на столе. Диван прогнулся снова – Гор взобрался на него, но вроде как-то неуклюже, что ли… провел одной – почему одной? – рукой по тазовым косточкам, обвел пальцами лобок, легко коснулся члена, но не задержался на нём, а скользнул дальше, к мошонке, немного подержал в руках беззащитные яички… член в темных завитках дернулся вверх, а Гор… он на секунду задержал ладонь на внутренней стороне бедра и, кажется, отпил из кружки.

И тут же губы накрыли Димкино достоинство, вбирая, втягивая в себя, в необычайно горячее, ослепительно возбуждающее…

Димка выгнулся на диване, упираясь только лопатками и пятками, дальше, глубже! Но рот освободил член, и Гор вновь сделал глоток.

Чай, сообразил Дима. Горячий, не обжигающий, но горячий чай. Вот почему так сладостно, так возбуждающе – ааах!

***

Нет, Гудов нисколько не пожалел, что взял Березовского во внештатные сотрудники. Острый глаз и трезвый, незашоренный взгляд со стороны, даже при отсутствии опыта работы в рекламе, дорогого стоил.

Кроме того, убивалось такое количество зайцев, что хоть сейчас открывай производство по шитью шуб из их гипотетического меха.

Во-первых, Димочка доволен – Игорь пристроен на работу (и неплохо получает, хоть и сдельно!).

А еще Игорь рядом с влюбленным в него Димой.

Рядом-то рядом, конечно, только вот офис худредактора в другом крыле здания.

Во-вторых, ассистент худреда с прижившимся прозвищем «Зайка» и копной радужно раскрашенных дредов слегка положил глаз на весьма интересного блондина и, стараясь сделать это по возможности незаметно, прощупывал почву на предмет их совместимости.

Хотя Гудов в совращение упертого натурала не верил, Зайка, будучи к тому же отличным художником, ухитрялся иногда задерживать Гора «по служебным надобностям».

А в это время руководитель «ВериГуда» пытался скрасить ожидание Димы в пиццерии или просто в студии чаем и пирожными.

В-третьих, Гор шипел на Гудова только после работы, а во время ее сохранял субординацию.

Правда, тут тоже нужно было соблюдать осторожность и ухаживать за Димочкой так, чтобы блюститель невинности не имел возможности Гудову оторвать какую-нибудь выступающую часть тела.

Одно было плохо. Ну никак Димочка не понимал намеков. Эта его первая щенячья влюбленность в друга была такой уж устойчивой!

И Игорь хорош – ни себе, ни людям!

Гудов удвоил усилия.

Березовский удвоил бдительность.

***

Все-таки хорошо, когда твоя морда лица появляется в СМИ. Читатели журнала «О высоком», разглядев эффектную плоскую мордель в рыже-белом обрамлении, резво примкнули к стану поклонников кошачьего Аполлона. Они живо интересовались его судьбой, а также изыскивали способы розыска и водворения блудного кошачьего сына в семью.

Появлялись различные версии по выявлению причин Варфоломеевского бегства из отчего дома. У некоторых даже возникали подозрения на домашнее тиранство (что, по мнению самого Варфоломея, имело под собой основание!), кто-то высказывал сомнения по поводу компетентности его владельцев в области котоведения и усиленно предлагал свои услуги по Варфиному спасению из загребущих лап его бесстыжих хозяев и дальнейшему его усыновлению.

Короче говоря, если бы Варфа не нашелся так вовремя, то его семейке грозила бы Варфоломеевская ночь.

Ликующая общественность поздравляла семью Затонских и себя с радостным окончанием поисков (а кое-кто грозился отслеживать его дальнейшую судьбу и, если что не так…), а потом посыпались предложения о вязках и просьбы продать котёночка с явно выраженной плоскомордостью.