1908 «Высь в весь вас звала…» Высь в весь вас звала. И миру мигов милый ил, И тайна – весть в ненастье вала, И сирый лик из лила пил. О, этот сад пощад отрад! И бег, где век в наслег залег, И сон из лон далеких жен, И люда луды, лед и лад. Да. Всегда. Жизневолосая, Мноеволосая Ты. Виты Взоры Из мечты И зазоры. 1908 «Ах, нынче я, как все…» Ах, нынче я, как все. Сколько муки! – Горький сев. Мил кому кий? Себя тоньше Стань! Ладонь щеп Сомненья И презренья Кину я В твой стан. Сгину я. Сяду. Всё… к ляду! 1908 <Боевая> Радой Славун, родун Славян, Не яви, не яви, не яви своих ран! Расскажи, расскажи про ослаби твои, Расскажи, расскажи, как заслави твои Полонила волна неми, с запада яростно бьющей… Расскажи, расскажи, как широкое плёсо быловой реки Замутилось-залилось наливом-наплывом влияний иных: Иной роди, иной крови, иной думи, иных речей, иных вестей – Инобыти. Я и сам бы сказал, я и сам рассказал, Протянул бы на запад клянущую руку, Да всю горечь свою собираю, чтоб кликнуть на запад и юг Свою весть, свою веру, свой яр и свой клич, Свой гневный, победный, воинственный клич: «Напрут слави единой и гордой на немь!» – Свой гневный, победный, торжественный клич. За солнцем, друзья! На запад за солнечным ходом Под прапором солнца идемте, друзья! Победная славь да идет! Пусть в веках и реках раздается припев: «Славь идет! Славь идет! Славь восстала!..» 1908 <Скифское> Что было – в нашем тонет. И вечерогривы кони, И утровласа дева, И нами всхожи севы. И вечер часу дань. Бегут по небу вдаль суда. И жизнь иль смерть – возьми любое! И алчут кони боя. И в межи роя узких стрел – Пустили их стрелки – Бросают стаи конских тел Нагие ездоки. И месть для них – узда, Желание – подпруга. Быстра ли, медленна езда, Бежит в траве подруга. В их взорах голубое Смеется вечно вёдро. И, знахари разбоя, Коней овили бедра. В ненастье любят гуню, Земля сырая – обувь. Бежит вблизи бегунья, Смеются тихо оба. Коня глаза косы, Коня глаза игривы: Иль злато жен косы Буйнее его гривы? Его плечо высоко, Ее нога упруга, Им не страшна осока, Их не остановит куга. Качнулись ковыли, Метнулися навстречу. И ворог ковы лить Пришел, принес и сечу. Сокольих крыл колки, Заморские рога. И звонки и голки Поют его рога. Стрел звеня тетивой, Осой глаз вражий пьет. И уж в руке ретивой Свистит-скользит копье. И конь, чья ярь испытана, Грозит врагам копытами. Свирепооки кони, И робко кто-то стонет. И верная подруга Бросается в траву, Разрезала подпругу, Вонзила нож врагу. Разрежет жилы коням, Хохочет и смеется, То жалом сзади гонит, В траву, как сон, прольется. Земля в ней жалом жалится, Таится и зыбит. Змея ведь над <ней> не сжалится, Но яростью вздыбит. И битвы не жесточе сечень. Но гаснет дикий пламень сечи. И ворог повернул стяг И в вечер окунулся. И широкогривые кони Твердят, что знают искони. Завыли волки жалобно: Не будет им обеда. Но чуют кони жало ног. В сознании – победа. Он держит путь, где хата друга. Его движения легки. За ним в траве бежит подруга, Ее глаза – среброчелноки. 1908
«Мы желаем звездам тыкать…» Мы желаем звездам тыкать. Мы устали звездам выкать. Мы узнали сладость рыкать. Будьте грозны, как Остраница, Платов и Бакланов, Полно вам кланяться Роже басурманов. Пусть кричат вожаки, Плюньте им в зенки! Будьте в вере крепки, Как Морозенки. О, уподобьтесь Святославу, – Врагам сказал: «иду на вы!» Померкнувшую славу Творите, северные львы. Толпою прадедов за нами Ермак и Ослябя. Вейся, вейся, русское знамя, Веди нас сквозь сушу и через хляби! Туда, где дух отчизны вымер И где неверия пустыня, Идите грозно, как Владимир Или с дружиною Добрыня. <1910> Времири смеющиеся Зачало |
