«По площади вокруг! Гермиона, есть план!»

«Какой?»

— А если вызвать туман, вы сможете пройти? Будет видно на шаг — два впереди вас, и только метрах в десяти от входа я смогу это обеспечить.

— Мерлин. Что ты задумал? — Гарри заинтересовался, остальные тоже.

— Я смогу выйти и пустить туман. Считайте до десяти как я выйду, а потом — выходите максимально тихо. Они даже не заметят, что мы вышли.

— Может сработать. Главное, что бы его быстро не развеяли, и не было засады дальше. Гарри, наш подарок при тебе?

Гарри постоял, потупил, потом угукнул и полез за картой. Жирные точки «Долорес Амбридж» и т. д., в количестве десяти штук толпились у стены на восьмом этаже, устраивая классическую засаду с двух сторон. Классическую — для идиотов, ничего не смыслящих в бою. Дальше вроде бы было чисто.

— Ну, я пошел. — Я пошевелил плечами и размял шею, встряхиваясь мысленно, сосредотачиваясь на предстоящих действиях.

— Готов?

— Да!

— Три, два, один! — Гарри дернул ручку двери на себя, а я с разбегу рыбкой нырнул в проем.

Ого, заклинание подножки! Хорошо я сразу ушел в перекат — даже не заметил его. «Aura Flesh» в виде звонкой вспышки и звон в ушах с полной слепотой на десяток секунд был обеспечен всем участникам шоу. Я привал туман, и пока он распространялся по коридору, эти гении переложили половину самих себя заклинаниями вслепую (две группы, стоящие друг напротив друга и «ловящие» цель посередине стабильно стреляют перелетам друг в друга. Всегда).

К сожалению, Амбридж выставила щит, и пара заклинаний в саму важную цель не дошли до нее, а затем я потерял ее силуэт в тумане. Я видел как открылась дверь, и мимо меня проскочила группа теней. Но увы — когда выбегали последние, Жаба сориентировалась и порыв ветра сдул клочья тумана от двери, выставляя пару теней студентов и полностью открыв Гарри. Новая волна тумана не спасла его — он как красная тряпка на быка действовал на Амбридж. Та разразилась целой серией заклинаний при поддержке своих уцелевших помощников, и что–то из этой каши Гарри все же зацепило, даже через щит. Я метнулся туда, где видел его последний раз, выставляя свой щит. Туман опять сдуло, в щит пришлась пара попаданий оглушающих, парализующих и вяжущих заклинаний, защитный полог упал. «Все, дальше только мочить или сдава…»: — Я даже додумать не успел, как меня свалил красный луч. В конце концов в трех метрах, под прицелом у шести человек с места что–то сделать — это фантастика. Вот если бы можно было их грохнуть — хватило бы классики в виде: «первой в помещение входит граната, для гарантии — две»…. Но я же светлый. Я так не могу…

— Вставай — меня пнули в живот. Видимо, этот вид тупости неизлечим — если уж повязали человека, а потом оживили или привели в себя — пинать то смысл? Не маглы ж, так в чувство приводить.

Меня поставили рядом с Гарри, тоже забинтованного в области рук. И под конвоем нас повели к Директору.

Долорес Амбридж назвала сладость, горгулья отъехала в сторону и пустила нас, Амбридж и пару дружинников в кабинет директора, где и так уже было прилично народу: министр Корнелиус Фадж, Кингсли Бруствер, еще какие–то авроры, МакГонагалл, сам директор за своим столом — единственный, кто безмятежно жевал лимонные дольки, откинувшись в кресле.

Я переглянулся с Гарри и подмигнул несколько раз. Тот был слегка в недоумении, но потом понял, что сейчас надо будет немножко поиграть.

— Так–так–так — Министр Магии триумфально посмотрел на Гарри, который ответил ему улыбкой.

— Он хотел удрать с места преступления! — Гордо заявила Амбридж — Я лично его поймала.

— А по какому, собственно, поводу, когда я вошел с Гарри в коридор на восьмом этаже, на нас напали?

— Что-о? Вы и мистер Поттер, еще скажите, что вы не знаете, почему тут находитесь.

— Именно так, министр. — Подтвердил Гарри — может, расскажете?

Дамблдор смеялся взглядом. Минерва была в недоумении. Кингсли был серьезен, но уголки губ подрагивали. Директора на портретах устраивались поудобнее…

— То есть, вы не нарушали правил школы? — Фадж удивился.

— Сегодня в коридоре? Нет. Вроде комендантский час еще не наступил…. — Гарри пожал плечами.

— Может и декретов об образовании вы тоже не нарушали?

— А каких именно? — я сделал невинные глаза. Главное не заржать во весь голос. Спокойно…

— То есть для вас новость — рассердился Фадж — чтов пределах школы действует незаконная ученическая организация?

— ДА ВЫ ЧТО?! — Я вытаращил глаза и положил руку на сердце — А можно узнать, какая такая организация?

— Да, и причем тут мы — Гарри кивнул, уставившись на Министра, который находился в ступоре. Дамблдор покусывал усы стараясь не захохотать, но держался. У Амбридж начался нервный тик глаза, но быстро прошел. Сразу же, как хлопнула дверь, и кто–то из дружины привел к ней девушку. Мариэтта, подруга Чанг. Так, и что? Все подписали магический контракт, когда записывались к клуб ОД — не разглашать информацию без личного разрешения Гарри… так–так.

— Это Мариэтта Эджком. Девушка не смогла ответить на допросе про эту вот организацию. — Амбридж выложила лист — наше объявление. — То есть она явно под проклятьем, связывающем ей язык!

— Эм… а вы не хотите на секунду предположить, что ей просто нечего ответить на этот вопрос? Вы совершенно точно уверены, что при заданном напрямую вопросе девушка должна ответить правдиво. Следовательно, вы позволили себе в моей школе, провести допрос сывороткой правды моего студента? — Дамблдор посерьезнел. — Это так, мисс Эджком?

Девушка испуганно переводила взгляд с Амбридж и Министра на Альбуса Дамблдора: — Ну, профессор Амбридж пригласила меня на чашечку чая, и мы разговаривали. Потом она спросила, не состою ли я в какой–либо неофициальной организации и я не смогла не ответить. Только мне сразу как язык отмер, я им и шевельнуть не могла. Не знаю, может, нервы?

— Мисс Эджком! — Вспылила Амбридж. — Милочка, скажите, но разве вы не ходите несколько раз в неделю на восьмой этаж и не пропадаете там в странной комнате вместе с несколькими студентами, в том числе и с этими двумя?

— Профессор Амбридж. Я прошу простить, но давно ли помощь в учебе является незаконной организацией простая помощь студентке другого факультета? Мы действительно иногда собираемся и выручаем друг друга — все же экзамены на носу, нужно повторять многие предметы.

— Что именно вы имеете ввиду? — Министр выпал из ступора.

— Мой друг хотел сказать, что я, но и еще несколько наших друзей с разных факультетов иногда собираемся в пустом классе на восьмом этаже, что бы помочь друг другу, министр. Кто–то лучше знает нумерологию, кто–то — травологию. Тот кто что знает и понимает — то и объясняет. Конечно, это можно назвать каким–то незаконным студенческим кружком но… давно ли встреча обычных друзей — клуб?

— А давно вы не можете попросить помощи у Гермионы Грейнджер, вашей грязнокровной подруги–заучки, и вам понадобились люди с других факультетов? Много людей?

— Долорес Амбридж. Позволите еще раз ТАК высказаться в моем присутствии о мисс Грейнджер, и вам уже будет не отвертеться от дуэли до смерти. — Я с трудом сдерживался от того, чтобы прямо сейчас не начать ломать ей кости или к примеру, обратить в лед всю воду в ее организме. Мерзость, а не человек. Видимо, мои мысли были написаны на моем же лице слишком явно: Брови министра уехали на лоб, незнакомый аврор нацелил на меня палочку, а Амбридж испугалась. Но тут же обозлилась еще больше.

— Вы меня путаете с этой мисс Грейнджер с вашего курса. Ее быть может, вы и можете вызвать. Но не меня. Я, Долорес Амбридж…

— Я вас предупредил. О том что я могу и не могу, судить не вам, а Кодексу. По поводу наших «сборов». Если уж вам так хочется это назвать клубом, преступной группой, да чем угодно — вы конечно можете это сделать. От ваших шедевральных декретов об образовании, уже не знаешь, что еще вообще можно. Но если в этой школе скоро и учиться ничему будет нельзя, зачем она нужна?