Илюша

Имагужа

Директор

Секретарь

Лиза

Мать

Дуванов

Пентюхов

Продавец

Гипс

Хрусталев

Рабочий седой

Рабочий рябой

Первый инженер

Второй инженер

Третий инженер

Четвертин инженер

Иностранцы

Женщины в очереди

Точильщицы

Представитель театра

Мартеновцы

Рабочие

Первая работница

Вторая работница

Кузнецы

Перед занавесом — представитель театра с газетой в руках.

Представитель театра. Жесткая действительность. Сухие факты. Мы читаем газетный очерк. (Читает.) «За горой Таганай, между сопками, над прудом, как на пятаке, расположен главный город Южного Урала — Златоуст. Там давным-давно ходил Пугачев с башкирами, с чувашами, с поволжским людом, — одним словом, громить и жечь пушечные заводы царицы Екатерины. Так что ежели мы с вами назовем Златоуст старинным рабочим городом, нас за это историки не упрекнут в ошибке. От крепостных плавильщиков, кузнецов, слесарей, от крепостного народа и до сей поры от поколения к поколению передается высокий опыт Златоустовских мастеров. Над выплавкой, закалкой, проковкой какой-нибудь стали работали прадеды и правнуки их, может быть, через полстолетия открывали секрет мастерства. Поэтому Златоустовские мастера сделали единственную на весь мир булатную сталь. Это страшный металл, который может быть крепким, как рельсы, острым, как бритва, и изгибающимся, как пружина. А теперь, в наши дни, когда выйдешь на Александровскую сопку и оттуда поглядишь вниз, на горный рабочий город, то вот что представится тебе. Какая-то библейская речушка, которую называют рекой Ай, образует пруд, как осколок зеркала, отражающего облака, солнце и синие уральские леса. А потом на запад — плотина, мост, музейная доменная печь, какую еще жег Пугачев, и сизый дым металлургических заводов. Иногда, в особенности по ночам, полыхает пламя, густое, красное, как кумач, и туда, на гору, далеко на простор, долетает гул адовой работы доменных и мартеновских печей. А вокруг — веером по пригорью, как-то трогательно близко к заводам — расположились люди под своими кровлями. Так вот сидишь на сопке вдали от города и видишь, как на самом деле нарисована жизнь. Ты видишь своими глазами, что самое существенное для людей — это печи, пламя, станки, металлы, завод. Ты вдруг начинаешь понимать, что тут начало и конец всему, и если однажды в стране остынут ее печи, то возникнут ужас, голод, мор. И дальше и выше ты видишь, что люди, хозяйствующие у печей, по единственно справедливому праву, по великому праву утверждают, что владыкой мира будет труд. И теперь, в наши дни, высокое мастерство Златоустовских пролетариев обрело иное содержание. Простые вещи теперь не так просты, как можно думать о них. И в примерах простых дел Златоустовского или какого-нибудь другого завода вы без особого труда раскроете международные проблемы и поймете, что от этих простых заводских дел очень недалеко стоят сложные планы дипломатических комбинаций, действия шпионов, предателей, классовых врагов, проповеди римского папы или работа генеральных штабов буржуазных государств… интервенция. Потомки крепостных Златоустовских мастеров стали теперь в авангарде диктатуры пролетариата. И вот так стоишь на вышине сопки, вдали от старинного горного города металлистов, и думаешь: кто знает, может, это пламя какой-то плавильной печи отражается заревом в Париже?.. Кто знает?.. А так все воистину просто. За горой Таганай, между сопками, над прудом, расположен главный город Южного Урала — Златоуст».

Сквер, скамейки. На скамейке сидит Рудаков. Он задумался. В руках трость. Сидит согнувшись, глядя в какую-то точку гравия. Одет дорого и просто. Летнее светлое пальто. Вдруг встает со скамейки порывисто, но идет спокойно-лениво, прогуливается, насвистывает. Взглянул на часы, снова сел. Входят Екатерина Петровна и переводчица.

Екатерина Петровна. Рудаков! Рудаков! А вот и мы! То есть, я. То есть, мы вместе. То есть, Рудаков! У меня адски бурное настроение. Брому! Брому! Я должна пить бром. Представьте себе — вы!

Рудаков. Я.

Екатерина Петровна. Вы! Глебка… (Переводчице). Мой муж, инженер Глеб Орестович, приходит домой и начинает хохотать, как громкоговоритель. Он кричит: «Катя! Петька-то, Петька Рудаков, дружок по институту, Петро Рудаков приехал к нам главным уполномоченным из Москвы. Обед! Самый пышный обед!» И дальше… Представьте себе, я купаюсь и вдруг вижу ее. Извиняюсь! Познакомьтесь: Паяцова, Женя Паяцова — в ореоле иностранного окружения. Подруга по гимназии, восемь лет рядом сидели, переводчица, языки… Ах, черт возьми! Мы целуемся, я плачу, она меня знакомит с иностранцами… Такие совпадения бывают раз в жизни. Вы… она… Нет, я должна пить бром.

Переводчица. Катя, пойдем. (Рудакову.) Простите — старые подруги, воспоминания, юность, грезы… Катя, пойдем!

Екатерина Петровна. Рудаков! Вы не забывайте старых друзей. В любое время обедать, ужинать, завтракать… Ждем! (Воздушный поцелуй.) Да приходите сегодня.

Рудаков. Нет, сейчас у меня совещание — доклад вашим властям.

Екатерина Петровна. Перед докладом вы организуете плавное течение мыслей? Рудаков. Организую плавное течение.

Переводчица. Гражданин, вы какую-то бумажку потеряли.

Рудаков. Спасибо. Пустяк.

Но как только женщины скрылись, Рудаков быстро поднял со скамейки нечто, покачал головой — это не пустяк. Издали слышен иностранный говор, смех. Рудаков сел, принял прежнюю позу. Глядит в одну точку. Никто из прошедших здесь иностранцев не взглянул на Рудакова, и сам Рудаков не поднял головы. Но вот от группы отделился один, замедлил шаг, закурил, подошел к Рудакову, не здороваясь, взял его под руку. Тихо разговаривая, они идут по аллее в глубину сцены. Повернулись, идут обратно.

Гипс (с легким акцентом, но свободно говорит по-русски. Беззаботен и ласков, с долей наглости).

Да… Поэт горной природы. Уважаю горы, горные города и в особенности горную промышленность. Мне нравится походка русских женщин и крымское вино… О, черт возьми! Мистер Рудаков, как дела?

Рудаков. Не блестяще, но и не плохо.

Гипс (хохочет). Сказка про белого бычка… А мы говорим просто: стальной концерн ДВМ хочет знать, что будет дальше. Мы платим, надеюсь. Но мы говорим удивительно просто: что есть топор? Кусок стали. Мы говорим дальше: что есть сталь? Сталь — это металлургическая проблема страны.

Они остановились. Рудаков передал Гипсу пакет, затем бумагу, которую Гипс пробегает глазами. Затем подает Гипсу телеграмму.

(Читает ее). Уже сделка подписана? Наши топоры сейчас грузят в Россию? Пока забираю свои слова в карман. (Хохочет. Вдруг перестал смеяться.)

Мгновенно оба повернулись и разошлись в разные стороны.  Входит Степан с гармонией. Играет, покусывая губы.

Степан. Дураки мы все, близорукого характера! Такие клещи потерять! Знал бы я, какой обормот, какой аполитичный элемент, какой сукин сын спер эти клещи, я б ему… Нет в нас культурного ума — факт. Мозги — как студень в котле. Котел! Такие клещи потерять! (Посмотрел в зрительный зал, туда, сюда, плюнул и ушел.)