Она быстро закачала своей головой:

— Нет, мы этого не хотим. Нет, если это тот старик. Давай попробуем прокрасться мимо. Как только мы окажемся в Арборлоне, мы будем в безопасности.

Он с сомнением взглянул на нее, но кивнул в знак согласия.

Присев достаточно низко, чтобы скалы скрывали их от того, что наблюдало за ними внизу, они крадучись продвигались по склону, направляясь на север в сторону гор.

Пру поняла, что эти усилия могут завершиться неудачно и они в любом случае столкнутся с тем, кто за ними следит. Их исчезновение с тропы пошлет четкий сигнал тому, кто за ними наблюдал, и тот примет соответствующие меры. В лучшем случае они могли надеяться, что тот не догадается, в каком направлении они ушли, или решит, что они никуда не двинулись, и будет поджидать их дальше.

Однако она была способна ужиться с такой неопределенностью, если это означало, что у них был шанс проскочить мимо. Пру не была готова столкнуться с тем, что находилось там внизу. Она знала это своим сердцем, поняла в тот момент, когда ощутила тяжесть своих предчувствий, надавивших на нее в предостережении. Она подумала, что сможет сделать все, что необходимо, чтобы помочь Пану, сможет действовать в его интересах, как и предполагал Король Серебряной Реки. Однако когда она подумала о том, что это означало, то осознала, что не имеет никакого понятия, как она сможет его защитить. Каким–то образом она не поняла эту часть, когда согласилась на сделку с тем существом Волшебства. Она могла ощутить опасность для Пана и предупредить его, но ничего не могла сделать, чтобы спасти его. Именно он обладал всей силой, носитель черного посоха, наследник магии Слова. Она же была всего лишь пятнадцатилетней девочкой, которая не хотела увидеть, как он умрет.

Это был горький момент, истина открылась так, что не оставалось сомнений о степени ее неадекватности. Так не должно быть. Чтобы она смогла ему помочь, должно быть что–то еще. Но правда была неизбежной, и ей придется найти способ научиться с этим жить.

И какой бы силой и какими способностями она ни обладала, она должна найти способ, чтобы помочь ему тоже научиться с этим жить.

Они направлялись на север по поверхности склона, тщательно скрываясь за скалами, двигаясь бесшумно и плавно так, как обучали Следопытов с самых первых шагов, прислушиваясь и наблюдая, подмечая все движения и звуки. Лишь однажды Пан остановился и приподнялся, чтобы бросить вокруг быстрый взгляд. Он сразу же нырнул обратно, покачав головой и показывая Пру, что ничего не увидел, и они двинулись дальше.

Через какое–то время они повернули вниз по склону к северо–западному краю болот. К этому времени предчувствия Пру утихли и все предупреждающие знаки об опасности, которые она почувствовала ранее, постепенно рассеялись. К тому же она почувствовала себя лучше насчет нынешних событий, надеясь, что они преуспели в обмане того, кто за ними следил, чтобы он поверил, что они находились где–то еще — либо по–прежнему в скалах, либо ушли другим путем. Она коснулась плеча Пана и тот кивнул в знак понимания.

Было уже поздно и им предстояло решить, продолжать ли путь, чтобы добраться до Арборлона этой ночью, или остановиться, чтобы отдохнуть и продолжить утром.

Болота были коварным местом и в темноте здесь было трудно ориентироваться, однако до Арборлона было недалеко.

Пан просигнализировал, чтобы они продолжили путь. Они продолжали скрываться пока склон не выровнялся и скалы не расступились перед огромными старыми кедрами и ивами, которые отмечали северную границу болот.

Они все еще находились далеко на юге и им предстояло обогнуть края болот до тех пор, пока не доберутся до дальнего северного конца, если им нужен безопасный проход. Ни один из них не думал и пытаться ориентироваться в болотах ночью, поэтому они смирились с тем, что им предстояло сделать, и продолжили путь, двигаясь под прикрытием деревьев, чтобы их нельзя было заметить. Дело шло медленно, потому что лес был густым по краям заводей и огромных луж, которые образовали болота, и приходилось вилять по всем направлениям, чтобы избежать омутов и топей. Фокус состоял в том, чтобы продолжать двигаться. Как только они достигли достаточного расстояния между собой и тем, что за ними следило, они смогли замедлить свой темп.

Пру как раз закончила подсчеты, что они находились в четырех или пяти часах от эльфийского поселения и безопасности, когда ее предчувствия снова ожили и она ощутила, как знакомая сокрушающая волна начинает накрывать ее.

— Пан! — прошипела она, заставляя его обернуться и немедленно приблизиться к ней. — Оно преследует нас! Оно поняло, в какую сторону мы пошли!

Он затих, уставившись назад в растущую темноту, его взгляд устремился к тому, чего она не могла увидеть, но легко могла представить.

— Мы должны ускориться, — надавила она.

Он покачал головой:

— Мы должны остановиться и встретиться с тем лицом к лицу, но не здесь. Не на открытом месте, где у него будет преимущество над нами.

Она ждала, уже зная, что он собирался сказать.

Даже так, слова леденили душу, когда он их произнес:

— Мы должны увести его в болота.

Близилась полночь, тьма освещалась светом звезд, которые появлялись посреди разрывов облаков, просачиваясь сквозь плотные кроны деревьев. Пантерра Ку притаился в густом кустарнике не более чем в шести футах от того места, где спряталась Пру, прижавшись своим стройным телом к земле у ствола древней ивы, вытянувшись между корней дерева и полностью исчезнув из поля зрения. Она вся накрылась листвой, чуть ли не закопавшись в землю, и это было хорошим выбором, чтобы спрятаться от того, кто на них охотился. Позиция Пана была более уязвимой, но это было его выбором. Она возразила, но он указал, что ее предчувствия предупредят ее, когда приблизится то, что их преследовало, а потом он сможет использовать для своей защиты магию своего посоха. Чтобы просигнализировать о приближении преследователя, он обвязал вокруг своего пальца длинный шнур и передал ей другой конец. Когда она почувствует, что опасность достаточно близко, то просто дернет за шнур, предупреждая его.

Однако он рассчитывал и на чучела, которые сделал из листьев и веток, облачив их в запасную одежду, чтобы отвлечь внимание преследователя от того места, где они прятались. Завернутые в одеяла и лежащие спиной к деревьям на краю широкой поляны, выходящей к берегу озера, чучела выглядели, как спящие мальчик и девочка. Они вполне могли обмануть кого угодно даже при дневном свете.

И все равно Пан не хотел рисковать. Он держал свой посох наготове и ждал, когда сможет его использовать.

Проходили минуты в ожидании. Прошел час. Пан снова и снова осматривал лес, выискивая какое–нибудь движение. Пру так затихла, как будто уснула. Но он знал, что это не так. Она могла лежать молча часами; он видел, как она это делала. Ее терпение было феноменальным, этим она могла бросить вызов любому. Однажды она рассказала ему, что тренировалась еще будучи ребенком, когда неподвижно сидела и наблюдала за птицами, которые приземлялись у нее во дворе. Ей было тогда всего три или четыре года.

Рывок шнура на его пальце застал его врасплох, и он дернул в ответ, показывая ей, что он обратил на это внимание. Он стянул шнур со своего пальца и занял новую позицию, притаившись и приготовившись. Еще прошло какое–то время и ничего не случилось. Он осмотрел берега озера и поляну, затем окраину леса и снова поляну, ожидая. Он неоднократно поглядывал на Пру, желая с ней поговорить, спросить ее, что происходит. Но к этому моменту уже было так темно, что он едва мог различить корни дерева, среди которых она устроилась, а он не мог рисковать, чтобы не обнаружить себя.

Он продолжал присматриваться и прислушиваться, испытывая нетерпение. Их преследователь все еще не появился.

Он уже почти уверовал, что их план имеет реальный шанс сработать, когда Пру закричала. Ее крик был высоким, пронзительным и наполненным страхом, и он среагировал инстинктивно, быстро крутанувшись и пытаясь извлечь магию посоха.