- Странно… - протянул Ловчин. – Обычно бандиты сразу гулять начинают.

- Еще как странно, командир, - согласился с ним Белов.

- Пулемет у них один, значит?

- Да. Один и он не работает.

- А что еще есть?

- Винтовки, кавалерийские карабины и пистолеты.

- Как думаешь, что в телеге?

Разведчик помолчал, а потом понизил голос до полушепота и выдохнул:

- Она брезентом накрыта. Определить трудно. Но, наверное, там золото.

- Почему так решил?

- Ящиков в повозке немного, а она едва не разваливаются. Вот я и думаю, что там нечто тяжелое. Но не свинец, и не железо. Такую дешевку охранять не стали бы. Правильно кумекаю, командир?

- Посмотрим, - Ловчин слегка качнул головой.

- Пойдем их резать? – Белов оскалился.

- Перед рассветом накроем.

- Понял. Староста обещал, как вожак заснет, бандитам пару четвертей самогона выставить. Глядишь, получится их врасплох застать.

- Иди, ребятам скажи, чтобы готовились. Подъем в три часа. Выдвигаемся в три тридцать. В село войдем в четыре. Ввяжемся в драку, а дальше по обстановке. Как вожака зовут, узнал?

- По словам старосты, Кречетом назвался.

- Не слыхал про такого. А ты?

- Откуда? Я же не местный.

- Это понятно. Но вдруг… У кого из наших часы есть?

- У Митрохи Рослого и Колюни Московского.

- Скажи, чтобы по смене передавали. Меня разбудить в два часа. Иди.

Белов кивнул и скользнул в вечерние сумерки, а Ловчин снова упал на брезент, положил под голову сомкнутые ладони, и задумался…

Отряд «Черной гвардии» под его командованием покинул Гуляй-Поле две недели назад. Анархисты двигались на запад, в сторону Александровска и вскоре столкнулись с передовым германским разъездом. Немцев было немного, полтора десятка кавалеристов, но вояками они оказались хорошими. Германские конники не растерялись, спешились и сразу открыли огонь, а затем, когда анархисты стали их обходить, отступили. Общий итог первого боя: у противника один убитый, а «черные гвардейцы» потеряли двоих.

После этого, опасаясь неожиданных встреч с германцами, Андрей увел отряд в сторону от главного шляха и обосновался в селе Петровка. У проводников, которых выделили Ловчину в Гуляй-Поле, здесь проживали знакомые, и староста, мудрый хозяйственный мужик Пантелеймон Мережко, встретил анархистов, словно родных. Все равно отказать нельзя. Да и время смутное, а бойцы Ловчина не безобразничали и девок не портили. Опять же с ними земляки и это, какая-никакая, но защита.

«Черные гвардейцы» перевели дух, и когда разведка сообщила, что по шляху в сторону Гуляй-Поля идет крупный отряд самостийников, Ловчин не колебался. Он организовал нападение на противника, и результат оказался более чем хорошим. Вечерняя атака получилась лихой и самостийники, несмотря на численное превосходство, потеряв три десятка человек убитыми, бросая оружие, разбежались. Бойцы Ловчина потерь не понесли, взяли неплохие трофеи и нескольких пленных, которые были отправлены к Нестору Ивановичу.

Снова «черные гвардейцы» спрятались в Петровке. Они готовились к новым боям, и Андрей отпустил проводников к родственникам в соседнее село. Война войной, но жизнь продолжалась. Проводники отпросились на свадьбу и в дороге напоролись на банду, которая двигалась от горящего поместья известного в округе буржуя Берковского.

Бандиты, заметив у анархистов оружие, сразу открыли пальбу. Один проводник погиб сразу. Второй, получив тяжелое ранение, поскакал в Петровку, добрался до села и успел сообщить о том, что произошло.

Пантелеймон Мережко спрятал раненого на дальнем хуторе и попросил Ловчина уйти с пути банды. Староста не хотел превращать село в поле боя между двумя отрядами. Но Андрей предложил Мережко свой план. Прямого боя, лоб в лоб, не будет. Намечается, ночной, так он решил, и староста был вынужден с ним согласиться.

Отряд Ловчина вышел из села за два часа до появления бандитов, которые охраняли добычу. Какую? Этот вопрос не давал Андрею покоя. Неужели, в самом деле, золото? Нет-нет. Вряд ли. Откуда у Берковского, которого Андрей сам собирался ограбить, столько драгоценного металла. Он, конечно, человек состоятельный и часто бывал в столице империи, много путешествовал по миру и устраивал в своем поместье роскошные приемы. Но чтобы у него хранилось несколько пудов золота… Это невозможно… А вот серебро, например, царские рубли, запросто…

«Ничего, разберемся», - подумал Ловчин и, наконец, заснул.

Андрей спал спокойно. Его не мучили кошмары, и он восстановил силы.

- Командир, вставай! – Андрея толкнули в плечо, и он проснулся.

- Сколько сейчас времени? – он посмотрел на часового.

- Два часа ночи.

- Добро.

- Может, еще полчасика подремлешь?

- Нет.

Андрей резко поднялся и покачнулся. Несколько раз взмахнул руками, разогнал застоявшуюся кровь и подошел к костру. Отряд в низине, до села несколько километров, опасаться некого. Поэтому «черные гвардейцы» особо не прятались.

Заварив крепкий чай, Андрей окончательно проснулся и еще раз обдумал свой нехитрый план. Его бойцы войдут в село со стороны старых амбаров, есть там тропка, которую сразу не разглядеть. Потом атака. Где можно, там работа ножами. А когда бандиты поднимут тревогу, полноценный бой. Как полагается, с выстрелами из винтовок, пулеметными очередями и взрывами гранат. Пусть обижается староста Пантелеймон, но если придется ради уничтожения банды спалить пару домов, Ловчин это сделает.

Тем временем, часовые стали будить остальных бойцов, и Ловчин приказал взводу построиться. Он прошел вдоль неровного строя, провел инструктаж «черных гвардейцев» и лично проверил пулеметы, два «максима» и три английских «льюиса». Полный порядок, пора покидать укрытие.

- Пошли! – махнув рукой, он первым выбрался из низины и через поле направился к Петровке.

Большая часть отряда последовала за командиром. Осталось шесть человек, они подтянутся позже, на телегах с «максимами».

«Черные гвардейцы» подошли к селу через час и возле старых амбаров анархистов ожидал Мыкола, старший сын старосты.

- Что скажешь? – спросил крестьянина матрос.

Волнуясь и вздрагивая, Мыкола ответил:

- Батька бандитам горилку вынес и они выпили. Кречет спит. К жене моей приставал. Сука! Но Бог миловал, не стал он ее насильничать. Это пока. А завтра все иначе может быть. Так что выручайте, братцы.

- Выручим, - Ловчин хлопнул Мыколу по плечу. – Где находников поселили?

- В батином доме, он самый большой. И в моем. Караульщики рядом. Сидят хмельные и телегу стерегут.

- Что в телеге, разговор был?

- Ага! Я спрашивал.

- И что?

- Прикладом меня по спине ударили, а потом велели не задавать опасные вопросы.

- Ваши где?

- Нас выгнали. Кто у соседей, а кто на конюшне.

- Выходит, в домах никого?

- Никого.

- А что собаки?

- За околицей. Они на чужаков лаяли, и бандиты их едва не перестреляли. Пришлось вывести.

- Ясно. Держись в стороне.

- Понял.

Крестьянин отступил в сторону и Ловчин с «черными гвардейцами» двинулся дальше.

Анархисты вошли в притихшее село, подкрались к домам, которые заняли бандиты, и матрос достал пистолет. После чего, разглядев часовых, обернулся и тихо позвал Белова:

- Иван.

- Здесь, - отозвался разведчик.

- Начинай.

Кивнув, Белов и еще пять бойцов, выдвинулись в авангард. Люди все опытные. Они знали, что нужно делать. Поэтому работали тихо. «Черные гвардейцы» сняли часовых. Одного за другим, зажимая бандитам рты, они убивали их ножами. А потом набросились на тех, кто находился возле костра.

Бандиты расслабились, и нападения не ожидали, за что и поплатились. Однако на крыльце, в тени дома, сидели другие караульщики, и они подняли шум.

- Тревога!

- На нас напали!

Сразу сухой винтовочный выстрел и за околицей залаяли собаки.

- В атаку! – зарычал Ловчин и метнулся к дому.

Слева мелькнула тень. Своих там быть не должно и Андрей выстрелил. Он бил навскидку и не промазал. Тень издала вскрик, взмахнула руками и упала.