– Давай. Извини… – начал я, но Снежка прервала меня нежным движением хвоста.

– Все в порядке, – ответила она, кокетливо изогнув шею. У меня даже усы зашевелились. Я нерешительно попятился.

– Знаешь, что? – обратилась Тигрица к Снежке, – Конечно, Алфи с его безрассудными планами временами смахивает на идиота. Но, хочу тебе сказать, он – далеко не самый худший вариант.

Снежка в ответ улыбнулась – улыбнулась по-настоящему!

Ковыляя домой, я довольно усмехался в усы.

Боль в лапах понемногу утихла, и к следующему утру я снова обрел подвижность. Я решил поберечь себя денек-другой и уделить больше времени размышлениям. Так я поступал всегда, когда лапы напоминали мне о событиях из прошлого. За неприятными эпизодами приходили счастливые, и я, сонно жмурясь, перебирал в памяти людей и кошек, повлиявших на мою жизнь.

На душе у меня царил мир и покой. Проблема Клэр наконец разрешилась, и они с Джонатаном были счастливы, как никогда. Их ребенок явно станет самым желанным и обожаемым на свете, и я ничего не имел против – при условии, что меня не забудут. В конце концов, этот человечек будет мне вроде братика или сестрички. И я позабочусь о нем, как полагается старшему брату. Как Алексей заботится о маленьком Томаше или Генри о Марте.

Утреннему умыванию я тоже уделил немало времени, а потом решил навестить Тигрицу. На долгую прогулку я бы не отважился, но немного размяться мне не мешало. Выйдя из дому, я натолкнулся на Снежку.

– Привет. – Она появилась так неожиданно, что я засмущался.

– Здравствуй, Алфи, я решила зайти, узнать, как ты после вчерашнего.

– Очень мило с твоей стороны, – ответил я. – Я в норме, спасибо. Правда, чувствую себя немного глупо. Как-то нелепо получилось…

– Ну да, – улыбнулась Снежка. – Скорее, забавно. И Кристоферу ты настроение поднял. Он весь вечер радовался, что спас тебя.

– Всегда пожалуйста… – сказал я. Нет, я радовался, что смог подбодрить мальчика, но только ради него я бы не стал разорять клумбу Полли.

– Алфи, ты всегда говорил, что хочешь помочь. И теперь действительно помог. В общем, я тут подумала… Не хочешь прогуляться?

– С тобой? – Я был потрясен. Снежка приглашает меня на свидание?

– Да, разумеется, со мной. Я подумала, мы могли бы поговорить.

– Конечно! Только не беги, ладно? Лапы еще побаливают. – Я не собирался строить из себя мачо. Зачем? От этого одни неприятности.

– Не проблема. – Мы посмотрели друг на друга, и у меня снова зашевелились усы.

Мы тронулись в путь; я очень надеялся, что лапы не подведут. Мне не хотелось наткнуться на знакомых кошек, поэтому я повел Снежку в сторону парка.

– Ты уже бывала в нашем парке? – спросил я.

– Нет, я стараюсь держаться поближе к дому.

– Где вы жили до этого? – поинтересовался я.

– В Кенте, недалеко от Лондона. У нас был большой дом, а вокруг – сад.

– У нас дома тоже большие, – заявил я. Домик Маргарет, где я провел первые годы жизни, был совсем крохотным по сравнению с домом Джонатана, который выделялся размерами даже на Эдгар-Роуд.

– Не спорю, но прежний дом моих хозяев был просто огромным! И я ни разу не выходила за границы нашего сада, гуляла там целыми днями. Там были клумбы, и деревья, и даже пруд. Так здорово… – с затаенной грустью вздохнула Снежка.

– Серьезно? – Я с трудом мог представить описанное Снежкой. – То есть здесь у вас все не так, как раньше?

– Да. И поблизости не было соседей, все жили далеко друг от друга. А по дому можно было бродить часами – и никого не встретить!

– Но зачем вам понадобился такой огромный дом?

– Не знаю, это человеческие дела. У них было много денег, а люди, у которых много денег, обычно живут в больших домах. Машин тоже было не две, а больше. Дейзи и Кристофер ходили в школы, за которые надо было платить, а у Карен – ты, наверное, не поверишь – было столько разной одежды, что она в шкаф не помещалась! Карен всегда была такая нарядная! И работала, хоть и не каждый день, потому что сидеть дома ей не нравилось. Но теперь все изменилось…

– Что ты имеешь в виду?

– Сейчас Карен пропадает в больнице, хватается за все дежурства, какие может достать. Ведь теперь в семье зарабатывает она одна, – Снежка совсем приуныла, но мы как раз дошли до парка.

– Идем, я покажу тебе отличное место. – Я показывал Снежке дорогу, и вскоре мы забрались под куст. Листья закрывали нас со всех сторон, и мы сидели бок о бок, совсем одни.

– И что случилось дальше?

– Я не должна об этом говорить.

– Знаю, но я ради тебя застрял на дереве, – я улыбнулся и сделал попытку ткнуть ее носом. И Снежка не оттолкнула меня, хотя, кажется, немного смутилась.

– Ладно. В общем, столько денег у нас было потому, что Тим ужасно умный. Он хорошо разбирается в компьютерах, и у него была своя компания, очень успешная. Он очень много работал, и Карен постоянно жаловалась, что редко его видит. Но они вместе ездили отдыхать в какие-то там экзотические места, а я в это время жила в кошачьей гостинице. Честно говоря, мне это совсем не нравилось, но они всегда возвращались довольные.

– Кошачья гостиница? – Я никогда о таком не слыхивал.

– Да, там за тобой ухаживают и кормят, ты спишь в отдельном вольере, но никто не уделяет тебе столько внимания, как дома. И еще там живут другие кошки.

– По описанию похоже на ветеринарную клинику.

– Ну, не совсем. Но слушай дальше. Был еще один человек, Саймон, партнер Тима по бизнесу и его самый лучший друг. Он был шафером на их свадьбе, даже фотографии есть. Дейзи и Кристофер звали его дядя Саймон. Своих детей у него не было, и он всегда приходил к нам с разными девушками. Карен они никогда не нравились. – Снежка округлила глаза и вздохнула.

– Немного похож на Джонатана до встречи с Клэр.

– Одним словом, Саймон был как член семьи. Они с Тимом были неразлучны, и Тим ему доверял. Но потом кое-что случилось.

– Ну же, ну, – я сгорал от нетерпения.

– Оказалось, что Саймон плохой человек. Очень плохой. Он провернул какую-то штуку, которая называется аферой, и сбежал со всеми деньгами.

– Как же он ухитрился это сделать? – спросил я, не вполне понимая.

– Не знаю точно, как, но из-за него компания прогорела. Он подставил Тима.

– Так Тим ни о чем не догадывался?

– Нет, он верил Саймону. И по его милости оказался по уши в долгах. Фирму пришлось закрыть. Полиция до сих пор ищет Саймона, но Тим и Карен считают, что даже если его найдут, ничего уже не исправить.

– Какой ужас, как он мог так поступить?

Мне понемногу становилось понятно, почему Снеллы никого не хотели впускать в свою жизнь. Неудивительно, что после такого предательства они никому не верили.

– Но дальше стало еще хуже. Мало того, что они всего лишились и были вынуждены переехать сюда, но они потеряли и всех своих друзей. Нашлись те, кто заподозрил, что Тим тоже нечист на руку. Многие отвернулись от нас, когда поняли, что семья обеднела. Люди, которые ходили к нам в гости, пили это шипучее вино, ели нашу еду, перестали отвечать на звонки. Тиму и Карен пришлось продать дом, а когда дети ушли из своих дорогих школ, от них друзья тоже отвернулись. В это время Карен нашла здесь работу, и мы переехали на Эдгар-Роуд.

– Но почему те люди решили, что Тим тоже виновен? – спросил я.

– Люди подозрительны, Алфи. Тим не имеет никакого отношения к афере Саймон. Но ему страшно. Обжегшись на молоке… – печально проговорила Снежка. – Теперь он боится сближаться с людьми: вдруг его снова назовут преступником?

– Вот ведь штука: Гудвины именно так и подумали как раз из-за его нежелания знакомиться с соседями.

– Я знаю, но Тим был так подавлен случившимся, что на него прямо затмение нашло. И на остальных тоже.

– Какая грустная история. Никогда я не пойму, почему люди придают такое значение деньгам и ценят их превыше всего. У кошек денег нет, и погляди, как нам хорошо. Нам ничего не нужно – кроме, разве что, бабочки, чтобы за ней погоняться, теплого и уютного дома, да коленей, на которых можно полежать.