Уже уходя, девочка вдруг обернулась.

– А с моей Снежкой ты познакомился? – спросила она.

Я замяукал. Она улыбнулась.

– Ты бы ей понравился. Мне кажется, из вас вышла бы классная кошачья семья.

Дейзи невесело улыбнулась, а у меня закружилась голова. Ах если бы, подумал я.

После ухода Дейзи я окинул задумчивым взглядом пустой дом. Вдруг сзади раздалось воинственное шипение, прозвучавшее музыкой для моих ушей. Я обернулся.

– Привет!

– Когда же ты наконец оставишь нас в покое?

– Где ты была, пока я беседовал с Дейзи?

– Ты говорил с Дейзи? – Снежка обозлилась не на шутку, даже оскалила зубы.

– Она немного рассказала о том, как ее заставили сюда переехать. – В надежде смягчить Снежку я улыбнулся ей обаятельно, как только мог.

– Да, нам пришлось переехать, а из-за работы Карен мы застряли здесь. Все живут как на иголках, а теперь еще и полиция вмешалась. Детям пришлось бросить любимую школу, и никто этому не рад. Включая меня, – с тоской сказала она.

– Но почему вы сторонитесь других людей? – спросил я, дергая ушами от нестерпимого желания узнать как можно больше.

– Я и так слишком разболталась, – спохватилась Снежка. – Забудь, что я говорила, и, пожалуйста, оставь нас. Слишком многие вмешивались в нашу жизнь, были от этого одни неприятности. Хватит, нам лучше в одиночестве. Мои хозяева – замечательные люди, но они столько пережили – врагу не пожелаешь! И главное, не по своей вине.

Помолчав, Снежка, к счастью, заговорила снова:

– Тим стал жертвой несправедливости, и теперь страдает вся семья. Нам пришлось уехать из любимого дома, и мы хотим одного – покоя.

– Снежка, мне понятны эти чувства. До недавнего времени моя жизнь тоже не напоминала миску с сардинками.

– Какое отношение это имеет к нам? – спросила Снежка.

– Просто хочу, чтобы ты знала: мне довелось побывать в похожей ситуации. До того, как поселиться здесь, я лишился хозяйки и чуть не попал в приют. Я сбежал, скитался и чуть не умер, пока не пришел на Эдгар-Роуд. Да и здесь судьба преподнесла мне немало сюрпризов, причем не самых приятных. Я не понаслышке знаю, какой суровой бывает жизнь. – Я изо всех сил старался проявить заботу и сочувствие, но что-то у меня плохо получалось. – Пойми, Снежка, я только хочу помочь. Да-да, я могу помочь вам, я уверен, я сумею сделать твою семью счастливой, если познакомлю ее со своими семьями. Только дай мне шанс. Дейзи со мной поговорила, почему ты не хочешь?

– Нет уж, – тихо ответила она.

– Но пойми, надо что-то делать. Люди обсуждают вас за глаза, Гудвины следят… Если б только ты позволила мне помочь, я бы разрешил ваши проблемы.

– Ни тебе, ни мне это не под силу, – Снежка проворно отскочила и, как раз в тот миг, когда мне стало казаться, что лед тронулся, она сердито распушила хвост и повернулась ко мне спиной.

– Что же с вами случилось? – мягко спросил я.

– Оставь нас в покое. Мы сами разберемся. – Даже не обернувшись, она проскочила в кошачью дверцу и исчезла.

Хотя вопросов у меня было по-прежнему больше, чем ответов, дело сдвинулось с мертвой точки. Я не отступлюсь: наши семьи подружатся, и Снежка перестанет на меня шипеть.

Я лежал на залитой солнцем лужайке перед домом Полли и Мэтта и смотрел в небо. Хозяева куда-то ушли, но меня это не тревожило. Конечно, я не отказался бы перекусить, но сейчас важнее было переварить услышанное от Дейзи и Снежки.

Когда в памяти возникала мордочка белой кошки, сердце мое мучительно сжималось. Даже сердитая, она была непередаваемо прекрасна. Я не мог забыть ее блестящие глаза, потрясающий белый мех… Раньше я не испытывал ничего похожего и даже не сумел бы толком описать, что чувствую. Мне хотелось только одного: быть рядом с ней.

Громкое мяуканье прервало мои мечты; я подскочил и увидел своего приятеля Рокки.

– Давно ты тут стоишь? – спросил я, потягиваясь. Задние лапы совсем затекли, и я понял, что пролежал на солнце дольше, чем собирался.

– Только пару минут. У тебя был такой довольный вид и улыбка во всю морду.

– Думал о Снежке, – признался я. – Той белой кошечке, что недавно переехала в сорок восьмой.

– Да я понял, о ком ты. Недавно я с ней столкнулся нос к носу, и она, кстати, была со мной не очень-то любезна. Я даже решил, что она собирается на меня напасть, но оказалось, она просто не хотела со мной разговаривать.

– Она не слишком общительная, – сказал я, невольно заступаясь за Снежку.

– Это еще мягко сказано! Ты, Алфи, прямо мастер дипломатии. Да и Тигрица нам про нее рассказывала.

– Да? И что именно? – Я подозрительно сощурил глаза, предчувствуя недоброе.

– Что она противная и злая, но ты к ней вовсю подлизываешься. Тигрица не в восторге от твоего поведения. Она даже подозревает, что ты запал на эту белую.

– Вот как? А впрочем, Тигрица не ошиблась. Я не могу перестать думать о пушистой белой шубке, об этих глазах…

– Ну и дела! – удивился Рокки. – Да ты втрескался не на шутку, Алфи. Дам тебе совет, как кот коту: будь осторожней, с кошками всегда непросто… Взять хоть Тигрицу, к примеру.

– Тигрицу? При чем тут она? Мы с ней друзья.

– В том-то и проблема, Алфи: вы с ней друзья, но она девочка, и это усложняет ситуацию. Надеюсь, ты меня понимаешь.

– Ничегошеньки не понимаю! – честно ответил я. Когда-то я дружил с Агнес, первой кошкой Маргарет, и с человеческими женщинами отношения у меня складывались неплохо. Что не так с Тигрицей?

– Дело в том, что у Тигрицы к тебе… в общем, ты для нее больше, чем просто друг. Она испытывает к тебе романтические чувства.

От неожиданности я чуть не упал.

– Рокки, ты что-то напутал. Быть этого не может!

– Ха, приятель, поверь мне, так и есть. Просто ты ничего не замечаешь. Тебе надо быть к ней внимательней. Она ревнует.

– Ревнует?!

Воистину, сегодня был день великих откровений.

– Ох, Алфи, я думал, ты умнее. Как бы тебе не лишиться хорошего друга. – Рокки сел рядом со мной, он был серьезен. – Тигрица не хочет с тобой ссориться, но и ты должен уважать ее чувства, особенно, если тебе действительно нравится Снежка.

– Мне есть о чем подумать. Спасибо, Рокки, ты многое прояснил. Мне и впрямь небезразлична Тигрица, она – мой лучший друг среди кошек, и я совсем не хочу ее обидеть. Но Снежка не выходит у меня и головы.

Мы с Рокки обменялись обеспокоенными взглядами.

– Не за что, Алфи, на то и нужны друзья. Пойду, пожалуй – пора обедать.

Мы попрощались, и я вдруг почувствовал на своих плечах тяжесть всего мира. Почему на меня свалилось сразу столько проблем?! Чувствуя, что мозг вот-вот взорвется, я побрел домой. Кошачья интуиция говорила, что сейчас лучше ни с кем не встречаться; я прокрался через сад и проскочил в кошачью дверцу. В пустом доме я мог поразмыслить обо всем в тишине и покое.

Пройдя в гостиную, я собрался уже занять свой любимый уголок на диване, но внезапно остановился. Диван был занят Клэр и Франческой – одна плакала, а вторая ее обнимала.

У меня сердце оборвалось. Не успели мы разрешить одну проблему, как сейчас же появилась следующая! Похоже, у вас, у людей, не бывает по-другому, по крайней мере, у тех, с кем связана моя жизнь.

– Клэр, будет все ладно, – сказала Франческа, гладя ее по волосам. Так она гладила своих мальчиков, если у них случалась беда. Когда Франческа волновалась, ее акцент сразу становился заметнее, да и выражалась она, как в первые дни после прибытия на Эдгар-Роуд.

Я испуганно переводил взгляд с нее на Клэр. Утром хозяйка была в прекрасном настроении. Она покормила меня, собралась на работу и ушла вместе с Джонатаном, оба они улыбались и целовались. А теперь она сидела в ночной пижаме, с распухшим от слез лицом.