Наступила весна. Однажды в воскресенье Сару в очередной раз разбудил стук топора. Поднявшись с кровати, она подошла к окну и выглянула на улицу. Дэниэл стоял возле поленницы, раздетый до пояса, и стекающий пот оставлял темные пятна на его закатанных до колена брюках. Вид Дэниэла неожиданно поразил Сару настолько, что она, почувствовав слабость, ухватилась за подоконник. Нет, подумала она, этого не должно быть. Она закрыла глаза и простояла так до тех пор, пока полностью не овладела собой.

С этого дня в ней произошла малозаметная и, на первый взгляд, незначительная перемена. Она стала выбирать более закрытые платья, садилась как можно дальше от Дэниэла, разговаривала спокойно, даже с некоторым холодком. Заметил ли Дэниэл происшедшую перемену, — оставалось для нее тайной, он продолжал вести себя, как прежде. Иногда, правда, взгляд Сары заставал его врасплох и он краснел, но по ее мнению, это было вызвано его природной застенчивостью.

Однажды, когда они сидели за столом, Сара неожиданно почувствовала на себе пристальный взгляд Дэниэла. Подняв глаза, она посмотрела на него. Поняв, что его поймали, он густо покраснел.

— Дэниэл, — быстро спросила Сара, — сколько тебе лет?

Он не знал, что ответить, и покраснел еще сильнее.

— Восемнадцать, мэм, — солгал он наконец.

— На вид тебе больше. А мне двадцать пять, — тоже солгала она. — У тебя есть друзья?

— Есть.

— А подруги?

— Нет, мэм.

— Даже дома? Какая-нибудь девушка, которая тебе нравится?

Дэниэл покачал головой.

— А что же ты делаешь в свободное время? Ты не ходишь на вечеринки или танцы?

— Я не очень хорошо танцую мэм.

— Здесь что-то не так. Ты молодой, симпатичный парень, и…

— Мисс Эндрюс!

Сара в изумлении посмотрела на Дэниэла. За все время их знакомства он впервые так резко прервал ее.

— Я не играю в такие игры. Девушки хотят побыстрее выскочить замуж, а мне этого не надо. Я должен помогать семье.

— Извини, — ответила Сара, принимая упрек. — Я не хотела поучать тебя.

— Уже поздно, — сказал он. — Я должен идти.

— Хорошо, закончим урок завтра.

Прошел целый день, но Дэниэл так и не появился. Сара вздохнула и начала готовиться ко сну. Я потеряла его, подумала она, засыпая. Он больше никогда не придет.

В гостиной тихого, обычно спокойного дома Энди было шумно. В комнате собралось много людей — в основном, шахтеры. Устроившись в углу, Дэниэл наблюдал за ними. Собравшиеся, казалось, чего-то напряженно ждали и тихо переговаривались, словно боясь, что их кто-то услышит.

Энди явился к Дэниэлу в тот момент, когда тот готовился идти к мисс Эндрюс.

— Пойдем со мной, — коротко сказал мастер.

— Зачем?

— Увидишь. — Энди стал спускаться по ступенькам крыльца. — Ну, ты идешь или нет?

Дэниэл двинулся за мастером. Несколько минут они шли молча. Нарушил молчание Энди.

— Очень хорошо, что я тебя застал. Хорошо для тебя. Люди уже начали думать, что ты продался боссам.

— Для чего я вам тогда нужен? — спросил Дэниэл.

Энди остановился. Свет шахтерской лампы падал на его светлые волосы, делая их блестящими.

— Меня попросили удостовериться, дома ты или нет.

— Кто?

— Увидишь. Я все-таки думаю, что ты с нами. Ведь работал в шахте, а кто хоть раз спустился под землю, навеки останется шахтером, чем бы он после этого ни занимался.

До дома Энди они дошли молча. Вскоре стали собираться шахтеры, которые подозрительно смотрели на Дэниэла, но ничего не говорили. Под их тяжелыми взглядами он понемногу стал отступать и, наконец, устроился в углу, прислонившись к стене и наблюдая за собравшимися. Их было больше дюжины, и они, разбившись на группы, что-то обсуждали между собой.

Неожиданно на улице раздался шум подъезжавшего автомобиля. Один из шахтеров посмотрел в окно.

— Они!

Вскочив с мест, рабочие бросились к двери. Дэниэл увидел большую черную машину, стоявшую перед крыльцом, к которой подходили шахтеры, чтобы поприветствовать гостя.

Потом все вернулись в дом, и Дэниэл увидел человека, ради кого они собрались: небольшого роста, но крепкого и кряжистого, с уже появившимся животом, черные волосы спадали на глубоко посаженные голубые глаза. Гость здоровался с каждым из собравшихся, обмениваясь с ним крепким рукопожатием и пристально глядя ему в глаза, как будто хотел определить, что он из себя представляет.

Наконец он подошел к Дэниэлу.

— Это Дэниэл, — сказал Энди таким тоном, словно в других рекомендациях он не нуждался, — а это Джон Л. Льюис, вице-президент Объединенного профсоюза работников угольной промышленности.

Они пожали друг другу руки. Рука Льюиса оказалась мягкой, но необычайно сильной.

— Вы брат жены Джимми Симпсона? — спросил он. — Джимми много рассказывал о вас.

— Вы знаете Джимми? — Дэниэлу стоило большого труда скрыть свое удивление.

— Да, — Льюис кивнул. — И вашу сестру Молли Энн я тоже знаю. Прекрасная девушка. Джимми очень много сделал для нас в горах.

Дэниэл хотел что-то ответить, но не успел. Видимо, не желая терять времени, Льюис резко повернулся к собравшимся, поднял руку и заговорил.

— Прежде всего, я хотел бы немного поправить Энди. Он почему-то упорно называет меня вице-президентом профсоюза, но сейчас этот пост занимаю не я, а Фрэнк Хейес.

— Ничего, Джон, — раздались голоса рабочих. — Ты скоро им станешь. Мы тебя поддерживаем.

Льюис снова поднял руку, показывая, что хочет продолжить.

— Это вы решите, кому руководить профсоюзом, мне лично высоких постов не надо. Просто я хочу что-то сделать для вас. Мы добиваемся, чтобы ваши места были стабильными, труд безопасным, а зарплата — соответствующей стандартам отрасли.

Одобрительные восклицания снова прервали речь Льюиса. Дождавшись, пока шум стихнет, он продолжал.

— Как вы знаете, наш профсоюз уже сейчас является одним из крупнейших в стране. В начале этого года членские взносы платило более двухсот пятидесяти тысяч человек. Объединенный профсоюз работников угольной промышленности признан и правительством Соединенных Штатов. Одного из основателей и лидеров профсоюза, мистера Уильяма Б. Уоллиса, Президент Вильсон назначил первым секретарем по вопросам труда и занятости.

Рабочие опять радостно загалдели. На этот раз Льюис не стал ждать, когда они утихнут. Перекрывая шум, он сказал:

— В прошлом году я был в Вашингтоне, где представлял Сэма Гомперса в одной из законодательных комиссий. Сейчас я вернулся в Индианаполис, чтобы быть вместе с профсоюзом, отстаивать интересы людей, которые мне дороги, — шахтеров. Два месяца назад, после бурных дискуссий, мы решили, что профсоюз должен утвердиться в единственной части страны, где его еще нет, то есть в Западной Виргинии и Кентукки. Не буду вдаваться в историю и долго объяснять, почему мы не создали здесь своих отделений раньше. Поверьте, мы не раз и не два пытались это сделать, но боссы были сильнее. Вашей вины в этом нет. Конечно, шахтеры хотели, чтобы у них был профсоюз, но, когда капиталисты прибегли к террору, мы были вынуждены уйти, иначе ваша жизнь была бы в опасности. С того момента прошло восемь лет, и сейчас не время рассуждать, правы мы были тогда, или нет. Я лично думаю, что правы, поскольку нам грозила кровавая бойня, но главное сейчас не это. За прошедшее время положение шахтеров в Западной Виргинии не только не улучшилось, но изменилось к худшему. Посмотрите, вы стали работать больше и в более опасных условиях, а платят вам меньше, и вы понемногу влезаете в долги. Сейчас автомобильные компании Детройта образовали пул, чтобы скупить двадцать крупнейших шахт в этом районе. Думаю, положение рабочих тогда ухудшится.

Льюис остановился. На этот раз никто из шахтеров не проронил ни слова.

— Настало время решать. Через пару месяцев будет уже поздно. Если люди из Детройта скупят шахты, вы окажетесь полностью в их власти, и тогда мы уже не сможем вам помочь, надо действовать сейчас. Исполнительный комитет профсоюза принял решение о создании в Западной Виргинии нового округа — Сотого. На организационные расходы мы выделили пять тысяч долларов. Ваша задача заключается в том, чтобы вовлечь в профсоюз как можно больше рабочих. Если большинство вступит в профсоюз до продажи шахт, мы сможем защищаться. Наши люди уже развернули свою деятельность среди рабочих. Настал час, когда вы должны встать плечом к плечу с вашими братьями. Каждый из вас должен стать организатором. Помните, успех всего дела зависит от того, как мы будем организованы.