В этом я совершенно уверена.
В самый разгар моей суматошной жизни один вид этих рюкзаков вызывал у меня тошноту. Я знала, что в папках новые работы, новая ответственность и новые дела, реагировать на которые должным образом у меня нет времени. Это ощущение только добавляло эмоций в мою «чашу стресса», которая и без того была переполнена.
Поскольку я сама учительница, я понимала, что эта информация из школы чрезвычайно важна для успешных занятий моих детей. Я понимала, что должна быть благодарна за любую информацию, которую получала, за каждую тестовую оценку, каждое письменное задание, за каждую возможность быть в курсе их школьной жизни. Я понимала, что должна говорить «спасибо» за время и силы, которые тратят преподаватели, оценивая труды моих детей и складывая их в соответствующие папки.
Но когда ты несешься по жизни сломя голову, весь позитив куда-то пропадает. Когда твой ежедневник трещит по швам, удовольствие от рядовых, обыденных моментов жизни незаметно тает. Ты знаешь только одно: больше! Больше успеть сделать. Успеть прямо сейчас.
Поэтому, когда дети приносили домой то, чем они занимались в школе, я чувствовала потребность как можно быстрее избавиться от излишков. Я мельком просматривала все листочки, чтобы не пропустить очередной пропуск на пришкольную автостоянку или счет за школьные завтраки, и затем все тут же перегружала в мусорную корзину.
Время от времени я извлекала красиво раскрашенную картинку или хорошо написанный текст и быстро оценивала: «Отличная работа, детка». Затем эти произведения отправлялись бабушкам и дедушкам. Я знала, что они с любовью будут размещены на холодильнике или на подоконнике.
Я так поступала потому, что в глубине души терпеть не могу выбрасывать потенциально памятные вещи. Но в моем чрезмерно загруженном состоянии у меня не было сил как-то рассортировать их, поместить в альбом или просто посидеть с ребенком и обсудить его достижения.
Вот до чего меня довела перегруженность совершенно необязательными делами. Я была настолько подавлена хаосом, который сама же и создавала, что даже на школьные дела детей у меня не хватало сил.
Мне было тяжело написать последние строки. Когда я их перечитала, на глаза навернулись слезы. Но если я что-то и поняла на пути к жизни Hands Free, так это следующее: правда глаза колет, но правда лечит – и продвигает меня еще на шаг ближе к той личности, какой я хочу стать.
Понимаете, каждый раз, выбрасывая очередную стопку школьных заданий, я упускала шанс заметить то, что по-настоящему важно, а ведь это было написано и нарисовано руками моих собственных детей.
Но теперь все стало иначе.
Теперь у нас есть ритуал разбора школьных бумаг. Перебрав все содержимое папок, я откладываю в сторону часть их работ. Потом жду момента, когда мы сможем посидеть и пересмотреть их все вместе. Иногда это время находится только перед сном, иногда процесс растягивается на несколько дней, но я делаю сознательное усилие, чтобы поговорить с детьми о том, что они сделали в школе.
Мы говорим о том, какие интересные слова подобрала Старшая сестра.
Мы говорим о том, какие изумительные цвета рисунка выбрала Младшая сестра.
Мы говорим о прекрасном почерке Старшей сестры.
Мы говорим о красивых буквах, которые пишет Младшая сестра.
Мы говорим об их взрослении, смелости, творчестве и настойчивости.
Мы говорим об ошибках и о том, чему мы на них учимся. И я делюсь своим опытом.
Буквально через пару недель после установления этого ритуала я заметила, что стало происходить нечто необычное. Как только я забирала Эвери из школы, она говорила, что ей не терпится показать мне содержимое ее папки. Едва мы переходили из гаража в дом, как она спешила распаковать свой рюкзак. Затем она поочередно демонстрировала мне каждый листок с заданиями, выполненными в школе. Судя по выражению ее лица, каждая работа была произведением искусства. Каждый листок был достоин победной улыбки.
Я заметила, что Натали тоже изменилась. Возвращаясь домой, она находила бумаги младшей сестры и звала ее на диван, чтобы пересмотреть вместе.
– У тебя очень хорошо стала получаться буква «Д», – говорила, например, старшая, и младшая сияла от гордости.
Однажды во время такого сестринского обсуждения Эвери потребовала, чтобы я срочно подошла к ним. Она показала мне альбом для раскрашивания по мотивам классической детской книжки «Мишка, мишка, что ты видишь?». С довольным видом дочка гордо произнесла: «Я умею читать!» – после чего прочитала нам с Натали всю книжку. Мы обе были в изумлении.
Она читала с выражением.
Она читала с гордостью.
Она читала с радостью и наслаждением.
И представить, что я когда-то выбрасывала такие прекрасные моменты в корзину!
Нет, теперь все стало иначе.
Теперь я сажусь со своими драгоценными детками, рассматриваю стопки школьных бумаг как карту их дня и нахожу путь прямо к их сердцу.
И с этого места жизнь видится мне прекрасной.
Цели недели
Найти десять минут, чтобы показать и рассказать
Просмотр школьных заданий с детьми стал очень сильным средством укрепления контактов. Я даже не ожидала. На это требуется каких-то десять минут – малая толика дня, однако это усилие дает мне возможность лучше их узнать и быть в курсе того, что происходит в их жизни.
Особенно благодарна я этому ритуалу за то, что он впускает меня в их детский мир. На протяжении двух долгих лет множество разных дел действовало как барьер, который мешал мне по-настоящему узнавать своих детей. Мучительно думать о том, как много я упустила из мира моих детей, отвлекаясь на другие дела. Войти в мир детей – даже на десять минут каждый день – реальный способ понять, по-настоящему понять наших детей. Показать и рассказать – идеальный способ для начала.
Возможно, ваши дети хотят поделиться с вами тем, что узнали или научились делать. Дайте им каждый день десять минут, чтобы показать и рассказать. Приглашение войти в детский мир действует для каждого взрослого, который проявит желание отложить на время другие дела и полностью уделить время и внимание своему ребенку. Если у вас есть десять минут и свободное место на диване, можно начать прямо сейчас.
Если вас что-то расстраивает
Я взяла упаковку бактерицидного пластыря, тюбик зубной пасты и пачку жевательной резинки. В магазине среди дня было полно покупателей, и я была готова выстоять длинную очередь в кассу. К моему удивлению, передо мной оказалась лишь одна покупательница, и я встала примерно в метре за ней. Вскоре у меня за спиной появилась еще одна дамочка с кучей покупок.
Еще через несколько секунд к выходу из магазина двинулся внушительного вида мужчина. Но вместо того чтобы встать в очередь, он с упаковками электролампочек в обеих руках оказался прямо передо мной. С моими ста шестьюдесятью сантиметрами роста легко было потеряться в тени его огромной фигуры, но я решила выступить.
– Прошу прощения, – вежливо, но твердо сказала я нарушителю. – Конец очереди – вон там. – И показала за спину молодой женщины.
Тоном, каким обращаются к закоренелым преступникам, мужчина рявкнул:
– Вы что, не знаете, как нужно стоять в очереди? Вы должны стоять сразу за теми, кто впереди вас! Мне что, надо учить вас, как стоять в очереди? Вы неправильно стоите!
Я была просто поражена столь яростной тирадой. Я бросила взгляд на лицо кассира и окружающих, чтобы понять, разделяют ли они мои чувства. Похоже, они разделяли, но ничто не указывало, что они готовы вмешаться.
Я не могла стерпеть такое поведение, поэтому посмотрела ему в глаза и произнесла:
– Не понимаю, что вас так рассердило. Это всего лишь очередь.
Тут он пустился в длинные рассуждения о том, почему у него есть право сердиться, но, честно сказать, я не стала слушать. О чем тут еще можно было говорить? «Это всего лишь очередь» – этим все сказано. К тому же мужчина перешел в конец очереди, как ему с самого начала и полагалось.
