— Что-то я ничего не помню про кровь, Стэнли. По-моему, ты сам занялся мифотворчества.

— Вы просто невнимательно читали, — обиженно протянул молодой человек. — В мифе сказано, что Аид дал Персефоне семь гранатовых зерен, прежде чем отпустить её к матери. На свободе она не вкушала никакой иной пищи, кроме данных ей зерен, и, проглотив их, Персефона обрекла себя на возвращение в подземное царство.

— Из-за гранатовых зерен? — скептически переспросил полковник. — Что же в них было такого волшебного?

— Гранат — всего лишь символ. В мифе сказано, что гранат, который был у Аида, возник из капель крови Диониса. Крови! Вы же понимаете, что за многие столетия мифы в устной традиции искажаются, и им придаётся другое, более понятное сказителю толкование. Но если мы, служащие Общества, станем читать между строк, то станет понятно, что Персефона, выйдя из-под земли, была неспособна вкушать никакой иной пищи, кроме крови. А если толковать условие, что Персефона проводила полгода в подземелье, а полгода на земле, то, скорее всего, имелись в виду суммарные полгода от целого года.

— И что это значит?

— Ну как же? — Стэнли удивился непонятливости полковника и пояснил, — Только половину жизни Персефона могла проводить на поверхности — ночью, пока темно и не взошло солнце, а днем она скрывалась в обители своего супруга. Кстати сказать, созвездие Девы отождествлялось древними греками с Персефоной, а звезды, как известно, видны невооруженному глазу только в темное время суток. Так и Персефона-Дева появлялась перед взором смертных исключительно под покровом ночи.

— Хорошая история, — согласно кивнул полковник. — Расскажи её Семпронии, особенно про сирен, ей понравится. Она всегда была неравнодушна к сочинителям всех мастей.

— Неужели, — разочарованно вопросил Хьюит, — для вас все мои слова ни капли не убедительны? Даже у Гомера сказано, что тени умерших, которые обитают в Аиде, питаются кровью. Чтобы побеседовать с Тирессием, Одиссей принес ему жертвенную кровь.

— Ну надо же, сколько лет прошло, а ничего не меняется, — буркнул полковник Кристиан, памятуя о своей встречи с белым кельтом и бутылке крови, от чего в боку инстинктивно заныло.

— А ведь сам Зевс, — не обращая внимания на реплику полковника, продолжал Стэнли, — наделил Тирессия жизнью нескольких поколений, то есть, продлил его жизнь в несколько раз.

— Но не обессмертил же. И Тирессий в конце концов умер, раз попал в Аид.

— Так ведь царство Аида это и есть обитель белых кровопийц. Они мертвы в сознании людей их знавших. Смертные не видят своих родичей и знакомых, что переродились в белых кровопийц, и потому считают их умершими, хотя те просто стали подземными отшельниками. Ведь у всех народов мира есть мифы о хтонических божествах.

— Каких?

— Подземных. Вы только вдумайтесь, с древних времен люди были уверены, что под землей живет кто-то другой, отличный от них.

— Как мне помнится, — ухмыльнулся полковник, — ад тоже под землей, и живет там дьявол.

— Вы правы! — воскликнул Хьюит, словно коря себя, что не додумался до этого раньше. — Даже христианство переняло веру в подземных жителей от язычников!

— Брось Стэнли. Меня однажды, конечно, назвали и дьяволом и искусителем, но только потому, что любовь прошла, и муж вернулся с ярмарки. Нужно иметь неуемную фантазию, чтобы увидеть в вечноживущем чёрта.

— А колдуна, или фею, или античную богиню, как Меритсегер? Неужели вы думаете, что в древности люди никогда не сталкивались с подобными вам? И как они могли воспринять кровопийц, что о них подумать? А предания об обретении бессмертия, поисках эликсира жизни и философского камня стары как мир. Античные авторы были слишком благоразумны, чтобы писать о созданиях, которых, как принято считать, нет в природе, а сказители древности были слишком прямолинейны, чтобы умолчать о них. Так что, можете ёрничать над моими изысканиями, но я уверен, если найти связь между мифами о подземном мире и жизнью белых кровопийц, то и для Общества это окажется не бесполезным.

— Занимайся чем хочешь, Стэнли. Ей-Богу, мне, старику, тяжело тебя понять.

В штаб-квартире Общества Джеймс Грэй запер дверь своего кабинета на ключ, дабы никто не вошел и не услышал его приватную беседу с полковником Кристианом.

— Что вы думаете по поводу миссис Эмери? — спросил он, возвращаясь к столу.

— Кого, простите?

— Актрисы Флоренс Фарр, сестры S.S.D.D., - пояснил сэр Джеймс. — В 1888-ом году от неё сбежал муж Эдвард Эмери, тоже актер. Уехал в Новый Свет на гастроли и не вернулся. В последние годы она пользуется девичьей фамилией.

— В 1888-ом, говорите…

Полковнику уже представилось, как адептка Ордена Золотой Зари подстрекает мужа к убийству четырёх проституток, а после спроваживает его в Америку. Это бы прекрасно объяснило, почему в ноябре преступления Джека-Потрошителя неожиданно прекратились. Но сэр Джеймс поспешил разочаровать полковника:

— Не берите в голову. На гастроли театры ездят летом, а Джек-Потрошитель начал свою кровавую жатву только осенью. Но речь о миссис Эмери… или мисс Фарр, — призадумался Грэй. — Кажется, она пыталась получить развод по суду…

— Получила?

— Этого я не знаю. Знаю, что сейчас она свободна, во многих смыслах. Кажется, теперь это называется «новой женщиной».

Грэй протянул полковнику фотопортрет, где актриса была запечатлена в сценическом образе: светлые глаза, темные кудри, мягкие черты лица. Облаченная в славянский костюм, она откинулась на спинку софы и в задумчивости глядела в пустоту.

— Сколько ей лет? — поинтересовался полковник.

— 35.

— Хорошо выглядит.

— Да-да, хорошо, — вздохнул сэр Джеймс, не решаясь приблизиться к сути дела. — Как вы её находите?

Полковник отложил фотографию и посмотрел на начальника и что-то в ответном взгляде ему не понравилось. Сэр Джеймс смотрел на полковника с какой-то невысказанной скрытой надеждой, что тот сам угадает его мысли и желания. Но полковник и не пытался.

— Что вы имеете в виду? — с еле скрываемой тревогой в голосе спросил Грэя полковник Кристиан.

— Я думал о том методе, что вы применили к Биллиаму Йейтсу. Как вы помните, я был не слишком доволен вмешательством постороннего лица. — И, плохо скрывая волнение, Грэй произнёс, — но, может, имеет смысл применить ваш метод и к миссис Эмери.

— У меня нет на примете подкупленного альфонса, — бесстрастным голосом проговорил полковник Кристиан, — если вы об этом.

— Ну, полковник, вы же прекрасно понимаете, что я имею в виду! — умоляюще изрёк сэр Джеймс, промокнув платком выступивший на лбу пот. — Мне крайне неловко предлагать это вам, но я не знаю, как ещё можно втесаться в доверие к взрослой независимой женщине. Вы и выглядите не намного старше её, так что сможете прийти за кулисы, представиться поклонником и это не будет выглядеть подозрительно.

— Сэр Джеймс, — безэмоционально, но твердо произнёс полковник, — меня не прельщают женщины, от которых бегут мужья. Это, знаете ли, настораживает. Особенно, если она оккультистка. Или, точнее сказать, ведьма?

— Полковник Кристиан, ну… я прошу вас, в интересах расследования…

— Нет.

— Всего на некоторое время, пока не найдете в доме у Эмери что-нибудь об Ордене Золотой Зари.

— В интересах дела я готов проникнуть её дом, пока она в театре и принести вам оттуда, всё, что попросите.

— Чтобы вас потом забрал Скотланд-Ярд? И не думайте!

— А о чём мне думать? О Флоренс Эмери?

— Ну, кто, кто кроме вас!? — не выдержал и воскликнул сэр Джеймс. — Вам не страшно ходить в подземелья к белым, но в будуар к разведенной женщине вас не заманить. И я не понимаю, почему?

Со всей суровостью в голосе полковнику пришлось поведать:

— Я всегда сражался с неприятелем на равных, и для меня это вопрос чести, потом что я боевой офицер. Я привык рубить головы туркам и идти под пулями в наступление, даже плавать в ледяной Флит, если это потребуется. Но не лезть под юбку к актрисе я не намерен.