Я возразил, что все еще помню мой странный сон об Edge Research.

– Да, но только если сон тебя впечатлил. Как правило, если сон производит впечатление, это значит, что у тебя был сон ясности, который содержит сообщение из скрытых миров. Аналогичным образом твое сновидческое сознание, которое находится на противоположной стороне стены, забывает, что существует бодрствующее сознание. Ты забываешь, что существуешь ты физический, который лежит в постели и спит. Твое сознание погружается в сон. Сновидческому сознанию сон кажется реальностью, а все, что находится за его пределами, кажется нереальным – в том числе и бодрствующее сознание, которое находится на другой стороне стены: кажется, как будто его не существует! Ты забываешь о нем!

Так как же преодолеть разрыв? Так же, как когда ты стараешься что-нибудь запомнить: сделать напоминание. Подобно тому, как ты можешь вспомнить свои сны, если записываешь их сразу после пробуждения, ты можешь вспомнить свое бодрствующее сознание, создав для себя напоминание, когда засыпаешь.

– Я помню, читал что-то подобное у Кастанеды, – ответил я, радуясь, что хоть что-то помню из его задания по чтению.

– Да, дон Хуан научил Карлоса одной уловке. Он сказал, что в качестве напоминания тот может использовать в своих снах какой-нибудь «сигнал памяти». Кастанеда в качестве такого сигнала использовал свои руки. Поэтому в следующий раз, когда он видел во сне свои руки, он понимал, что это сон.

Дальше Рамасвами объяснил, что важны были не сами руки. Это мог быть любой сигнал. Затем он улыбнулся и замолчал.

Мы закончили есть, зашли в книжный магазин «Нью-эйдж», и я купил «журнал сновидений», который на самом деле был красиво оформленной тетрадью. В качестве домашнего задания Рамасвами поручил мне класть эту тетрадь около своей кровати, чтобы я мог записывать сны, как только проснусь. Чем чаще я буду записывать сны и свои мысли о них в течение дня, тем сильнее мне удастся сблизить бодрствующее сознание со сновидческим. В качестве сигнала памяти можно попробовать проснуться, будучи во сне.

– Это важно, – пояснил он, – потому что вскоре я уеду. Так как мы только что получили сообщение, что ты сновидец, мы должны провести ускоренный курс, чтобы пробудить твое сновидческое внимание. Когда я уеду, сновидения станут единственным способом связи со мной.

Той ночью я пытался вспомнить и посмотреть во сне на свои руки, но безуспешно. Я забылся приятным сном и, когда проснулся на следующее утро, почти полностью позабыл о сновидческом внимании. Встав с постели, я заметил лежащий рядом журнал сновидений. Я должен был записывать в него свои сны, но по какой-то причине я не мог вспомнить, что видел.

К третьей ночи я обнаружил, что если я вспоминал свои сны, еще лежа в постели, сознательно проходя через случавшиеся в них события, то мог встать и записать их. Но если я просто вскакивал с кровати, сны исчезали из моей краткосрочной памяти и я был не в состоянии что-нибудь записать.

Мои попытки увидеть во сне свои руки были не очень успешными. Я обнаружил, что если я слишком сильно концентрируюсь на руках во время засыпания, то просыпаюсь. На следующий день это приводило к проблемам на работе: я был невыспавшимся, потому что проводил бóльшую часть ночи пытаясь заснуть и бодрствовать. Если же я концентрировался недостаточно, то проваливался в нормальный сон без осознанных сновидений.

На следующей неделе мы встретились с Рамасвами в пиццерии на Гарвардской площади.

– Надеюсь, ты записывал свои сны? – спросил он.

Я сказал, что да, и рассказал о своих затруднениях.

– Я думаю, что ты слишком стараешься: ты пытаешься проснуться, вместо того чтобы спокойно осознать, что ты находишься во сне, – предположил он, подняв вверх кусок пиццы.

Я посмотрел на пиццу, но не заметил в куске ничего необычного.

– Откуда ты знаешь, что не спишь прямо сейчас? – он огляделся по сторонам и засмеялся. – Если бы это был сон, ты был бы в своем сновидческом сознании и был бы поглощен миром сновидений. Как ты можешь с абсолютной уверенностью утверждать, что это не сон?

На мгновение, когда я смотрел вокруг, в моей голове мелькнули сомнения. «Может быть, это сон», – подумал я.

– Да, вот оно, – ответил Рамасвами. – Именно это сомнение должно у тебя возникать по нескольку раз в день. Если ты будешь делать так достаточно часто, твое сновидческое «я» вспомнит и сделает это в состоянии сна.

– А как быть с руками? Мне нужно пытаться их увидеть? – спросил я.

– Нет, если ты хочешь немного поспать! – рассмеялся он. – Как я уже сказал, в руках нет ничего особенного. Это просто сигнал для воспоминания, который ты себе устанавливаешь. Он мало чем отличается от твоего себе напоминания купить молока в супермаркете, когда ты уходишь на работу утром. Если позже в этот день что-либо или кто-либо послужит сигналом для воспоминания, ты вспомнишь, что надо зайти в супермаркет и купить молока.

Я не был так уверен, что это сработает.

– А как я узнаю, что это сон? Если это сон? – спросил я его.

– Что-нибудь выглядит неправильно? – Мы посмотрели на людей вокруг нас, которые обедали и беседовали. Это выглядело как обычный обеденный перерыв. Рамасвами, как обычно, был в костюме, и я тоже был одет как обычно.

– Нет, – ответил я.

– Тогда это может быть не сон, но ты не можешь быть уверен, если не сделаешь конкретный тест.

– Какой конкретный тест? – спросил я.

– Вспомни что-то, что ты можешь делать в состоянии сна, но не можешь сделать в обычном состоянии бодрствования. Это и будет твоим тестом.

Я задумался на несколько минут и вдруг вспомнил сон, который приснился много лет назад, когда я был в Японии. Во сне я был в классе, но внезапно мне наскучили окружавшие меня студенты, и я решил улететь. Я отпустил вес своего тела и взлетел в облака. Полет в облаках был таким волнующим! Я летал в течение нескольких часов и проснулся бодрым. Сон был настолько ярким, что я помнил его несколько лет, в частности ощущение парения среди облаков.

– Да, это подходит. Умение летать – навык, который есть у твоего сновидческого тела и нет у физического. Давай, попробуй, – сказал он, размахивая руками, как будто ожидая, что я что-то сделаю.

– Что?

– Ну, проведи свой собственный тест.

– Вы хотите, чтобы я попробовал летать? Сейчас? Здесь, на Гарвардской площади?

– Да. И ты доподлинно определишь, находишься ли ты сейчас во сне ясности или нет.

– Конечно, это не сон! – ответил я рассерженно.

Рамасвами спокойно продолжал есть, затем поднял одну бровь и сказал.

– Захватывающе!

Он так изобразил мистера Спока из «Звездного пути», что я сразу же его узнал. Оставаясь в образе, он сказал:

– Ты на сто процентов уверен, что это не сон?

Вдруг я перестал быть так уверен. Гарвардская площадь приобрела сюрреалистические очертания. Я медленно отпустил вес своего тела и ожидал, что проплыву над Рамасвами. Мгновение я смотрел сверху на нас обоих, а затем вернулся на свое место внизу.

Шум в ресторане был таким реальным, насколько он мог быть. Я никуда не улетел.

– Хорошо, – ответил он, опуская бровь. – Ты прав. Это не сон. – Он сделал паузу для эффекта. – Но мог бы быть. Не забудь проводить этот тест по крайней мере пару раз в день, даже если это кажется глупым. Напоминай себе это сделать… и в какой-то момент во сне ты вспомнишь, что надо сделать тест.

В течение последующих недель я периодически проверял, не нахожусь ли я во сне. Часто это происходило в середине совещания в офисе. К счастью, мои сотрудники и помощники не видели, что я делаю. Несколько раз я думал, что эта ситуация может быть сном, но она не выдерживала проверки полетом.

Затем однажды вечером я обнаружил, что иду по квартире в темноте. Это не было необычным, но я вспомнил, что должен постоянно проверять, не нахожусь ли я во сне. Я остановился и посмотрел вокруг. Все казалось на своих местах, и я собирался пропустить тест, но затем все же решил его провести.