Как раз в этот миг нас прервала молодая женщина. На вид ей было под тридцать – она была на несколько лет старше меня, но, безусловно, моложе Рамасвами.
– Извините меня, – сказала она нерешительно, – я… я… – она посмотрела на Рамасвами, не зная, что сказать. – Я должна была поздороваться, – сказала она, наконец, и поклонилась ему.
Я излучал насмешливость и недоверие.
– Мы встречались? – спросил ее Рамасвами, улыбаясь и озорно мне подмигивая.
Мгновение она смотрела на него, потом на меня, а затем снова на него.
– Думаю, да, но точно не помню. Я Элис, – сказала она и протянула руку.
Он пожал ее с улыбкой. Он наслаждался этой маленькой интермедией, в то время как я глядел на сценку исподлобья, пытаясь понять, что происходит.
– Позвольте мне перефразировать мой вопрос, – сказал он, ласково касаясь ее руки и все еще улыбаясь. – Мы встречались… в этой жизни или в предыдущей?
Женщина улыбнулась и кивнула, словно для нее это что-то значило. Я начал думать, не срежиссировал ли Рамасвами всю эту сцену. Он закрыл глаза и, похоже, изучал ее ауру, хотя я все еще понятия не имел, как он делал это с закрытыми глазами. Она просто стояла рядом, улыбаясь, будто наслаждалась приятным теплом. Я стоял рядом с ними, но вдруг почувствовал себя посторонним. Наконец, Рамасвами открыл глаза и кивнул.
– Да, да, именно так. Вы занимаетесь медитацией? – спросил он ее.
Элис медленно ответила.
– Ну, я несколько раз пыталась выучиться, но так и не смогла заниматься постоянно.
– Ну, вероятно, вас притягивают скрытые миры, как и моего юного друга-разработчика, – сказал он, указывая на меня и посмеиваясь. – Дело в том, Элис, что я действительно раньше обучал вас медитации, но не в этой жизни.
У нее был удивленное, но благоговейное выражение лица.
– Вот почему вам сейчас захотелось со мной поздороваться. Вы помните, где и когда я вас учил? – спросил он.
Она на мгновение закрыла глаза.
– Я чувствую, что это какое-то место, которое я смогу узнать, но не смогу точно показать. Это место возле рва с невероятно большими зданиями неподалеку. Оно не кажется реальным, у меня какое-то сюрреалистическое ощущение, будто это давно потерянная цивилизация.
– Может быть, что-то наподобие, – он посмотрел на меня, и глаза его блеснули, – Атлантиды?
Она кивнула и улыбнулась, как если бы для нее это имело смысл.
Я не мог поверить тому, что видел и слышал.
– Это смешно! – запротестовал я. – Вы, наверное, все это подстроили. Какова вероятность, что она «случайно» подошла к нам именно в тот момент, когда я произнес фразу про пришельцев из Атлантиды?!
Женщина посмотрела на меня.
– Я определенно не встречала никого из вас раньше, – сказала она, а затем добавила с многозначительной улыбкой: – В этой жизни.
Рамасвами поднял руку, чтобы меня успокоить, и повернулся к ней.
– То, что вы почувствовали, вероятно, было кармической тягой. Это не так уж необычно, в больших городах это происходит со мной довольно часто. Если хотите, вы можете прийти на мой следующий семинар по медитации.
Он представил нас:
– Это Риз, он может сказать вам, когда будет следующий семинар. А мне пора бежать.
Рамасвами опаздывал, и у меня не было времени задать вопросы, но он обещал встретиться, чтобы «глубже» вникнуть в мою проблему совмещения консалтинга и разработки продукта.
Я остался наедине с Элис. Мы еще немного поговорили, и я рассказал ей о своем общении с Рамасвами, медитации и некотором скептицизме. К моему облегчению, она сказала, что тоже не вполне верит в прошлые жизни или Атлантиду, но когда она увидела, как мы говорим, ее просто потянуло к Рамасвами, и она была вынуждена подойти и поздороваться. Я не знал, как мне воспринимать все случившееся, но согласился свести ее с кем-то вроде Джеймса, который мог бы дать первые уроки по технике медитации.
На этом мы расстались, и я опять сконцентрировался на вопросе, стоит ли создавать консалтинговую группу или просто продолжить заниматься новыми продуктами. Для моего бизнеса это было важно. По сути, это был главный вопрос первых лет существования Brainstorm Technologies.
Под шумные овации критиков и клиентов мы выпустили версию 2.0 нашего продукта VB/Link. О нас снова написали все уважаемые отраслевые журналы: Information Week, Communications Week, ComputerWorld и InfoWorld. Мы высоко оценивали возможности этой новой версии. Статьи добавили нам солидности и обеспечили денежным «топливом» для найма еще нескольких сотрудников. Могу утверждать, что VB/Link отныне был в надежных руках: мы взяли двух разработчиков исключительно для поддержки продукта. Мы обучали их несколько месяцев, и, наконец, Митч и я смогли снять с себя часть обязанностей по разработке.
Теперь возникла дилемма, что делать дальше с освободившимся временем: создавать консалтинговую группу, как мы и хотели раньше, или заняться разработкой второго продукта под названием DataLink, который связал бы Lotus Notes с реляционными базами данных[97], такими как Oracle и Microsoft SQL Server.
Оба варианта казались жизнеспособными, но меня почему-то манила идея консалтинга. В период основания компании я был настроен против него – отчасти из-за совета Рамасвами, отчасти из-за собственных предчувствий. «Консалтинговая компания имеет меньшую ценность, чем производящая», – говорили мне, и я повторял это Митчу. Действительно, консалтинговые компании, как правило, оценивались в один общий объем продаж, в то время как производящие компании могли легко оцениваться в сумму, равную трех– или пятикратному общему объему продаж.
При нашем графике доходов и расходов консалтинг мог серьезно увеличить приток наличных. Если один экземпляр продукта продавался за $795, за один консалтинговый проект с одного клиента мы могли получить 20 тысяч долларов. Сравнив финансовые показатели консалтинга и разработки продукта, я чуть было не поменял прежнее намерение не заниматься консалтингом на прямо противоположное. Этот вопрос мы с моими партнерами обсуждали до поздней ночи.
– Ни в коем случае! Мы не сможем работать на два фронта, по крайней мере качественно, – сказал Ирфан, хватая начос и окуная их в гуакамоле. – Если разработкой будем заниматься только мы с Митчем, – продолжал он, – мы сможем либо создать следующий продукт, либо заняться консалтингом, но не тем и другим вместе!
Ирфан, Митч и я сидели в пиццерии Uno на площади Портер после одного из длинных рабочих дней. Дело происходило в будни после полуночи, и пиццерия была одним из немногих мест в Кембридже, которые еще работали.
– А что если, – предлагал я, – Ирфан будет заниматься следующим продуктом, Кирк – консалтингом, а Митч продолжит работать со старым продуктом?
Митч тут же возразил:
– Кирк должен обеспечивать техническую поддержку и продажу уже существующих продуктов! Он не может заниматься консалтингом!
Конечно, Митч был прав. Кирк единственный из нас приходил в офис раньше 10 или 11 утра и был очень занят, отвечая и за техническую поддержку, и за продажи, с которыми я помогал ему, когда мог.
– К тому же, – продолжал Ирфан, – если мы собираемся создавать новый продукт, Митчу придется с ним помогать. Для создания нового продукта одного человека явно недостаточно! Этот продукт будет сложнее первого, и вам, ребята, придется разрабатывать его полный рабочий день.
– Хм, – кивнул я и взял себе начос. Для нас «менеджмент за пиццей» был типичным форматом совещания: мы сидели в ресторане поздно вечером и рассматривали важные вопросы бизнеса. В конце концов мы исключали явно невозможные варианты и решали, что будем делать, прежде чем успевали доесть пиццу. Такой стиль управления нельзя назвать зрелым, но в то время он срабатывал неплохо.
– Вот ваша пицца, – прервала нас официантка.
Как раз вовремя, подумал я и схватил остатки начос. После восстановления аппетита я вернулся к своему стартаповскому рациону из пиццы и кока-колы. На некоторое время мы отвлеклись от обсуждения вопросов управления и перешли на другие темы. Мы говорили о Кирке, который в этот вечер собирался на свидание. Митч посмотрел на часы и усмехнулся.
