Как говорится, своя рубашка… Нас подводит двойственность восприятия окружающего мира. Мне выгодно — я чту закон, нет — я пытаюсь в лучшем случае не замечать его требования, в худшем стараюсь его обойти.

То и другое преступно, и никак не укладывается в доктрину честного социума. Вообще-то мы порядочно ушли от темы нашей… встречи. — При слове «встречи» полковник ухмыльнулся и что-то пробормотал себе под нос одними губами. Потом добавил: — Вернемся к делу, господа!

Он взял со стола листы плотной бумаги, сквозь которую был виден оттиск гербовой печати, и начал читать, предварив оглашение документа небольшим комментарием.

— Чтобы не быть голословным, зачитаю постановление генеральной прокуратуры России, вынесенное по ходатайству правительственных компетентных органов. Следовательно, все происходящее с вами в данное время является абсолютно законным. Итак, прошу вашего внимания. Свершено секретно. Подлежит немедленному исполнению.

Решением подкомиссии по охранению государственных секретов при Управлении делами Президента России принято постановление применить в отношении граждан России Завьялова Александра Ивановича и Жуковой Татьяны Викторовны меру пресечения в виде содержания под стражей по обвинению в завладении сведениями государственной важности под грифом «секретно», а именно тремя лабораторными журналами.

Кроме того, вышеуказанные Завьялов А. И. и Жукова Т. В. обвиняются в хищении двух особо ценных подопытных животных. До окончании следствия подозреваемых держать под стражей, вплоть до особого распоряжения Генеральной прокуратуры России. Подпись: Председатель особой комиссии по делам государственной безопасности Генеральной прокуратуры России госпожа Колонтай Е. И. Ну что, убедительная бумага? По сути, это карт-бланш. Мне и объяснять-то что-либо вам не было необходимости, но я уважаю права граждан своей страны. Так, с юридической стороной разобрались… теперь дело осталось за малым.

Зачем вам понадобилось производить хирургические манипуляции с нашими подопытными крысами? Я знаю, что они в некоторой степени разумны. Правда, этот феномен не был предусмотрен нашей программой исследований. Так сказать, побочный результат… Я повторяю вопрос. Зачем Вам понадобилось лезть со скальпелем к нашим крысам?

— Я обязан отвечать?

— Конечно. Это не обсуждается.

— А не буду отвечать. Не буду — и все!

— Вот как? Хорошо. Это ваше право. Только не забывайте, что это вы, а не я, сейчас находитесь под арестом и на заметке у прокуратуры России! И потом, у нас имеется масса способов развязать вам язык.

— Пытать, будете?

— С чего вы взяли? Зачем заниматься грязными делами, когда существует «сыворотка правды»?.. Поймите вот еще что: у вас нет шансов вырваться отсюда, кроме как сотрудничая со мной, вместо того, чтобы идти на конфронтацию.

Вести себя так, по меньшей мере, неразумно. Совершенно бессмысленно и, добавлю, небезопасно! У моего терпения есть предел. Не советую его испытывать. Ваша девушка понравилась не только моему солдату.

— Вы негодяй!

— Вы правда так считаете? По моему, я просто выполняю свой долг!

— Ничуть не бывало! Такими бесчестными способами добывают информацию только люди, не обладающие ни честью, ни совестью!

— Эк вы меня здорово разнесли, я уже испугался и весь дрожу! Еще раз предлагаю добровольно, без давления, честно ответить на вопросы, нас интересующие. Кстати, может, ваша спутница окажется более благоразумна? В таком случае я обращаюсь с тем же вопросом к вам, милочка.

— Никакая я вам не милочка! Бросьте эти ваши бесполезные штучки. Я вполне зрелая женщина и на хамство и грубость отвечаю тем же. Понятно я изъясняюсь? Ничего вы от меня не добьетесь!

— Да вы заговорщики, дорогие мои! Что ж, время мирных разговоров прошло. Позовите доктора, — сказал полковник, обращаясь к помощнику. — И побыстрее! Котлеты надо приготовить, пока они не заветрелись!

— Слушаюсь!

Помощник начал вызывать нужного человека по рации. Тот немедленно ответил, что скоро будет. Через пару минут в дверь постучали, и на пороге показалась фигура ладного парня, можно даже сказать, что форма была ему к лицу. Улыбаясь, он спросил:

— Вызывали, господин полковник?

— Был грех, вызывал. Надо попросить двух упрямцев рассказать нам, как все было. Только правду и ничего, кроме правды!

— Понял. Будет исполнено.

С этими словами он расстегнул свой саквояжик, извлек оттуда два маленьких овальных листочка, похожих на лейкопластырь. Когда с одного из них была снята защитная пленка, он стал похож на лейкопластырь еще больше.

— Минутку внимания, господа. Перед вами самая передовая технология в области психологического воздействия на человека. Приклеиваем вам на запястье этот листочек — и ваша воля сломлена. Заранее предупреждаю — без фокусов!

Будете срывать, вам же хуже, наденем наручники. Так что расслабьтесь и не упрямтесь, это для вас неизбежно!

Подойдя к Александру, он взял его за руку и начал пристраивать свой фиговый листочек. Улучив момент, Александр ударил высокого, вложив в кулак всю силу, и тот рухнул, как подкошенный.

— Что ж, молодцом, нокаут, чистый нокаут! — прокомментировал полковник. И, уже вновь обращаясь к помощнику, резко произнес: — Охрану! В камеру обоих, раздельно! Не кормить, воды не давать! Выпускать только на допрос, если сами изъявят желание. Хватит с ними няньчиться. Пора говорить по-взрослому!

Появился солдат, ранее выгнанный полковником немного охладить пыл. Теперь ему доверили конвоировать Александра. Татьяну поручили средних лет сержанту. Странно даже: уже не молод, а все еще сержант. Он взирал на Татьяну абсолютно безразлично, вел ее, грубо подталкивая в спину, на протесты девушки никак не реагировал.

Вскоре они оказались в подвале родного института. Под камеры были приспособлены два промышленных холодильника. Они, конечно, не работали, но это мало утешало. Двери были закрыты наглухо, вентиляция осуществлялась только через маленькие окошечки, заделанные мелкой сеткой. И самое неприятное — запахи!

Было совершенно непонятно, чем конкретно пахнет, но в сумме весьма неприятно. А еще Татьяне очень хотелось в туалет. Она понимала, что ее никто не выпустит, придется как-то выходить из неприятного положения… Александру, как мужчине, было легче переносить подобные неудобства. Охрана находилась возле дверей морозильных камер…

Александр попробовал было громко позвать Татьяну, но получил лишь предупреждение от охранника. Тогда он стал обдумывать сложившуюся ситуацию. Что же делать дальше?

Конечно, будь он один, проблем было бы меньше, но с ним Татьяна, и она страдает. Самым удручающим для него было то, что в ее злоключениях виноват он сам, и только он один! Где и как он проявил неосторожность, когда потерял бдительность?..