- Эй, ребята, вы там чего? – крикнул Мариэль. – Может отпразднуем победу? Да и кавалерия уже прибыла!

Сабрина прислушалась. И правда, где-то неподалёку тарахтели бронетранспортёры. Она закрыла глаза, полностью обратившись в слух. Топали подкованные сапоги, хрустел гравий под колёсами боевых машин, бурчали двигатели медицинских карет. Она почувствовала знакомый запах, вплетавшийся в привычный букет войны. Девушка поднялась на ноги и посмотрела на Дэниела. Роско, запахнувшись в плащ, с обеспокоенным лицом силился что-то сказать. Под плащом Сабрина рассмотрела защитный комбинезон, покрытый ссадинами и царапинами. Экс-принцесса не хотела, чтобы Роско говорил. Не о чем было тут трепаться.

- Ты в порядке? – наконец произнёс Дэниел. Сабрина равнодушно взглянула на него и кивнула, будто ничего и не произошло. Неожиданно она увидела Роско таким, каким он всегда был – усталым выродком голубой крови, который вечно утопал в собственном лицемерии и навязанных противоречиях. Ему, как и ей, должно было нравиться убивать, но он бунтовал против этого, потому что хотел выделиться, как единственный Роско, не имеющий предрасположенности к жестокости. Как же он жалок, с отвращением подумала Сабрина. И всё это время она думала, что он её единственный друг на всём свете.

Отстав от стены, девушка зашагала в сторону медиков. Всё тело саднило, дико хотелось пить и спать. Роско шёл за ней по пятам.

- Ты в порядке? – переспросил он. Сабрина резко развернулась на каблуках боевых сапог и бросила:

- Я убила собственную мать и остановила конфликт. Что тебе ещё нужно? И ещё… - Сабрина мечтательно огляделась. Покосившиеся небоскрёбы, запах гари и мяса, тьма над головой. – Мне здесь начинает нравиться.

- Мои люди и наёмники отвоёвывали квартал за кварталом, убивали предателей, выкуривали снайперов и гнали Стрелков как можно дальше от линии фронта. Каждую минуту мы ждём, когда Стрелки начнут новое вторжение. Я бросил пограничников и строителей без защиты, бросившись на твои поиски, а всё, что ты можешь сказать, это «мне здесь нравиться»?! – Дэниел скрежетнул зубами. Он напомнил Сабрине старого щелкунчика, с которым девушка игралась в детстве. Ей было плевать, что он там подумает. В конце концов, ему же тогда было плевать на неё. Отвернувшись, она снова двинулась к медикам. Девушка чувствовала спиной тяжёлый взгляд Дэниела. На секунду ей вдруг захотелось, чтобы он догнал её, схватил за плечо и поцеловал, крепко-крепко. Чтобы всё это исчезло, оказалось всего лишь ночным кошмаром, в то время как настоящая жизнь полна счастья и радости. Сабрина горько усмехнулась. Как никогда прежде, она поняла, что теперь для неё жизнь – только война. А война никогда не кончается.

Джек возник рядом незаметно, словно всегда шёл рядом.

- Что ты собираешься делать?

- Покажу королю трофей, - беззаботно ответила экс-принцесса. Медики тут же окружили её, начали осматривать синяки и ссадины, прыскать заживляющий гель на раны и предлагать обезболивающее. От таблеток девушка отказалась. Ей уже никогда не будет так больно, как матери. Или Елизавете. Зачем тратить лекарства понапрасну?

Джек понимающе кивнул.

- А ты? Что будешь делать ты? – поинтересовалась Сабрина у Освободителя. Тот пожал плечами.

- Ты собираешься взобраться наверх, - просто ответил он. – А на вершине для меня найдётся местечко?

- Как я могу отказать Богу? – усмехнулась Сабрина. Что такое симпатии павшей принцессы по сравнению с тем, что он сделал для неё? Он не только спас ей жизнь. Он дал ей смысл. Всё происходящее вдруг стало для Сабрины не случайным. Чудеса существуют, подумала она, вспомнив, как раны на теле Джека зажили. Книга не лгала. Мир жесток, но справедлив. И иногда требуется вмешательство извне, чтобы понять, что для тебя ещё не всё кончено.

Она заметила, как к Дэниелу подбежал один из штурмовиков. По манере держаться, Сабрина предположила, что он новенький. Неловко отсалютовав, штурмовик вернулся к своим людям. Дэниел торопливо прохромал к ней.

- Нам нужно уходить, - сказал он. – И срочно!

- Что случилось? – спросил Джек.

- В Старом Городе началась война, - ответил Роско.

2 сентября, 541 год после Освобождения

Капитан подарил им на прощание катер. Тайрек посмотрел на Зере, которая испуганно жалась к корме, и ободряюще ей улыбнулся. Девушка кивнула, и сааксец завёл мотор. Слева и справа берега прятались в зелени. Тайреку показалось, что с момента, как он поселился в Городе, деревьев во Вне стало больше. Солнце вошло в зенит. Сааксец подставил своё лицо лучам, наслаждаясь теплом. Мотор забурчал, и катер пошёл вперёд, разрезая острым носом волны.

У них было достаточно еды и воды, чтобы продержаться пару недель. Капитан сказал, что если они двинутся вниз по реке, то достигнут пункта назначения. Окраин Караса.

Синдикат практически не использовал водные пути в войне, так как они, по большей части, контролировались партизанами Союза. Когда в водах пропал целый полк, первенцы отказались от идеи перевозить солдат кораблями. Тайрек думал о том, что сейчас шансов натолкнуться на сааксцев как никогда мало. Партизаны ушли глубже в леса. Их нужно искать специально, если ты не синдикатовец. В противном случае они найдут тебя сами.

Зере тихо запела на корме. Её голос был усладой для ушей сааксца. Поставив катер на автопилот, он развалился в кресле и закрыл глаза, мурлыкая тот же мотив, что и девушка. Тайрек не мог вспомнить, что это за песня. В конце концов, единственный сааксец утонул в сплаве личностей, оставив после себя лишь поверхностные воспоминания. Тайрек перестал быть собой. Он стал ими.

Закончив петь, бывшая танцовщица спросила:

- Ты представляешь, куда мы плывём?

- Да, - ответил Тайрек. – Нужно добраться до Караса.

Неосознанно, он испытал отвращение к девушке. Пробудилось что-то, не дающее покоя. Или кто-то. Тайрек понимал, что Зере любил только сааксец. Человек, которого больше нет. «Звёзды» же видели в танцовщице только инструмент, хорошего товарища, который поможет добраться до цели. Но не более того. Конечно, чтобы она продолжала идти с ним, приходилось имитировать заинтересованность. Тайрек задумался. О какой искренности может идти речь, если трое из его личностей – женщины, которым нравятся только мужчины? Всё было предельно чётко и ясно. Они не подведут Зере, они не разочаруют её. Но и любить её никто не собирается. Эта мысль внушила Тайреку какое-то странное спокойствие, будто бы наконец-то все пришли к консенсусу, что делать с девчонкой.

- Как ты думаешь, в этих лесах ещё остались сааксцы? – с любопытством спросила Зере.

- Трудно сказать, - сказал Тайрек. – Я не помню.

И он правда не помнил. Первенцы и Стрелки не имели ни малейшего понятия, что когда-то здесь происходило. Необъяснимым образом, они задавили всё, что было Тайреком.

«Нам нужно вытащить его».

«Но как? Он отдал нам своё тело во время объединения. Тайрека больше нет».

«Ты должен что-то придумать, Джаред. Нам нужны его знания. Иначе далеко нам не уйти».

«Хорошо, Гай. Постараюсь. Но ничего не обещаю».

Они плыли до тех пор, пока солнце не пошло на убыль. Тайрек пришвартовал катер к берегу, вытащил все пожитки и направился в лес. Зере, утопая в грязи, следовала за ним. Нужно признаться, танцовщица держалась молодцом. Всё это время она и не думала жаловаться на невзгоды, которые постоянно сопровождали их. В ней будто горел огонёк фанатизма. Будто существовало что-то, способное оправдать все эти трудности.

- Разобьём лагерь, - произнёс Тайрек, складывая костёр, пользуясь знаниями Гая – тот когда-то изучал книги по выживанию во Вне. – Утром выступим снова.

Зере молча повиновалась. Направившись глубже в лес, она пропала почти на полчаса. Когда Тайрек уже начал беспокоиться, что ему придётся идти дальше одному, танцовщица вернулась с небольшим пакетом ягод.

- Съешь, - скомандовала она. Тайрек послушно открыл рот, пытаясь перебороть желание засмеяться.