- Эй, лейтенант, что-то я не помню, чтобы вы до этого носили такую игрушку, - окликнул Дэниела рядовой Марстон.

- Дядя подарил на шестнадцатилетие. – С припиской «Отец смотрит за тобой». Тогда ещё Дэниел думал, что Дэвид Роско решил в кои-то веки подколоть своего брата, однако отец шутки не оценил.

«Дэниел, думаю, прежде чем ты примешь такой подарок, - сказал он, - ты должен о нём кое-что узнать. В твоих руках саакский боевой нож. Именно такими клинками партизаны перерезали глотки нашим солдатам. Я не могу сказать тебе, был ли он в деле. Работа очень качественная и редкая, но…»

- Хм, где-то я такой уже видел… - промолвил Марстон, задумчиво вращая нож в руках.

- Я пообещал, что возьму клинок в свой первый настоящий бой.

- Но мы и до этого дрались, лейтенант, - ухмыльнулся Марстон. – Кольца ведь не дадут соврать, а?

- И то верно, - качнул головой Дэниел, возвращая клинок в ножны. – Но там мы не сражались за Город и его жителей. Мы просто отправляли мусор в утилизатор. А сейчас…

- Понятно, понятно. А кому ты пообещал-то?

После непродолжительной паузы Дэниел сказал:

- Себе.

Марстон засмеялся. В его смехе не было издевательства, лишь понимание. Хлопнув лейтенанта по плечу, рядовой вернулся в своё отделение, стоявшее настороже. После разговора с Марстоном Дэниел почувствовал ещё большее напряжение. Одна, две, три минуты. В конце концов, он не выдержал и начал вызывать Сабрину.

После непродолжительных помех, он услышал слабый голос:

- Дэниел, это ты?

- Да. Как у тебя дела?

- Открыли в зданиях дороги, ты представляешь? Прямо по этажам проезжают грузовики. Много солдат. Я слышала, Стрелки прорвали несколько линий обороны. Площадь Освобождения завоёвана, много гражданских перебито.  От матери до сих пор никаких вестей.

- Стрелки не могут штурмовать несколько этажей одновременно, - промолвил Дэниел как можно увереннее. – Насчёт твоей матери… Она наверняка в порядке.

- Правда?

- Да. Она очень сильная женщина. Чёрт возьми, да она же наследница Трона, знаменитая Воительница Анора. Как с ней что-то может не быть в порядке?

- Пожалуй, ты прав, - вздох. – Слушай, насчёт нашей встречи на крыши…

- Сейчас правда не лучший момент, Сабрина, - перебил её Дэниел, чувствуя странную горечь. – Давай обсудим это после того, как всё закончится, хорошо?

Вместо ответа Сабрина оборвала связь. Дэниел уже мысленно честил себя всеми мыслимыми выражениями. Ну что его вообще дёрнуло связаться с ней? Как бы там ни было, оставалось ждать.

Он направился к своим солдатам, вытирая вспотевшие от напряжения ладони о штаны. Дико хотелось есть. Дэниел украдкой взял из вещмешка пластиковую коробочку, нашёл укромный уголок и без особого энтузиазма начал поглощать содержащуюся внутри массу. Один солдат заметил командира, но понимающе улыбнулся. Дэниел кивнул ему в ответ. Аппетит всё не приходил. И только закончив, Дэниел почувствовал неожиданный прилив сил. Запив трапезу из походной фляги, юноша вернулся на острие линии обороны, а именно на ящики с баллистическим гелем. Как-то он для интереса пострелял в них упор. Дрянь была настолько вязкой, что останавливала все пули на двух-трёх сантиметрах глубины. Ещё одно очко в пользу мозгляков с фабрики Гефеста.

Ожил взводной коммуникатор, стоявший на ящике с боеприпасами. Настроен он был на штабную волну – для связи с другими лейтенантами командиры использовали личные связные устройства или посыльных. Из динамика раздался хриплый стон и торопливые слова:

- Внимание, говорит генерал Стоун. Всем войскам Синдиката - немедленно отступайте ко Дворцу, повторяю…

И так два раза, прежде чем передача прекратилась так же неожиданно, как и началась. Дэниел поводил глазами по растерянным лицам солдат. Коммуникатор молчал, никаких больше приказов не поступало. Стало очень и очень тихо.

- Сэр, что происходит? – один из солдат обратился к Дэниелу. – Почему никто не стреляет?

- Не имею ни малейшего понятия, - задумчиво ответил Дэниел. – Если только Стрелки не нашли способ обойти наши рубежи. Но как?.. Ладно, народ, слушай мою команду…

- Сверху! – заорал вдруг кто-то благим матом. Не успел Дэниел договорить, как началась беспорядочная пальба в воздух. В ушах загремело так, что юноша перестал слышать собственные команды.

Упав на землю, он лёг на спину и постарался рассмотреть цель наверху. Под осветительными сферами туда-сюда метались тени. Дэниел приготовил винтовку и попытался поймать врага на мушку, внутренне ощущая тяжесть навалившегося на него осознания, с кем он умудрился столкнуться.

Страж спикировал вниз со скоростью пули – во всяком случае, Дэниелу так показалось. Его движения были столь быстры, что юноша только и видел отблески брони да фонтаны крови. Марстон лишился головы, часть его отделения рухнула с выпущенными наружу кишками. Кто-то продолжал стрелять в упор, но большинство пуль просто рикошетило от экзоскелета ангела. Двое солдат подорвали себя, лишив Дэниела остатков слуха. Лейтенант сделал несколько выстрелов наугад. Через пару секунд его задавило искалеченным телом солдата третьего отделения. В нос ударил густой запах испражнений. Дэниел начал задыхаться. Его уже не интересовало, что Страж Эдема делает на Четвёртом Уровне, почему он воюет против солдат Синдиката, и почему это происходит в то время, как Стрелки оккупируют улицы. Всё это стало неважно. Нужно было лишь выжить. Поднатужившись, Дэниел отбросил навалившееся тело в сторону и с ужасом понял, что его винтовке конец - погнутый ствол сиротливо смотрел в потолок.

Страж продолжал бесноваться, его клинки рубили и кромсали, приканчивая вопящих бойцов. Искусственная трава окрасилась кровью. Короткий кувырок, невероятный, казалось бы, при такой комплекции и броне, а затем продолжение мясорубки. Дэниел дрожащими руками потянулся за ножом. Он хотя бы может попытаться встретить смерть на своих двоих, а не катаясь по земле, словно беспомощный пораженец. Какая разница, что противника он даже не поцарапает?

Рукоятка приятно охлаждала руку. Дэниел сделал шаг, второй, третий. Чем сильнее он разгонялся, тем сильнее ему хотелось бежать ещё быстрее, чтобы покончить всё разом. Дэниел поднял нож над головой, словно карающий меч. Кто-то громко выл. Через секунду Дэниел понял, что воет он сам.

Мир замедлился, сузился до одного момента. Страж начал медленно и нехотя поворачиваться к источнику раздражающего воя, будто осознавая, что один безумец вряд ли что сможет сделать. Юноша рассмотрел внимательно его броню, напоминавшую человеческое тело, и шлем с красным плюмажем. Под прорезями не было лица – только линзы и маска из золота, холодно взиравшая на молодого лейтенанта.

«Он не человек», думал Дэниел,  отсчитывая доли секунд до конца своей жизни. «Ему не страшна ядовитая атмосфера, не страшен голод, не страшна смерть. Идеальное оружие. Воплощённый ангел возмездия, которого мы не заслужили». Он опустил руку, целясь в шлем врага.

Нож вошёл в лицо Стража, прорвав полсантиметра брони, разбив окуляр, раздробив кость черепа. И застрял. Ангел задрал голову, словно взнузданный, и взмахнул руками. Дэниел с какой-то странной отрешённостью смотрел, как клинки Стража сходятся на его предплечье, проходят сквозь плоть и выходят с другой стороны, не встречая никакого сопротивления. Затем глухой удар в грудь – видимо, ангел решил его пнуть. Спина ударяется обо что-то очень твёрдое. И тишина.

Над головой – маленькие тёплые солнца, ласкающие лицо своими лучами. Изо рта льётся кровь. Видимо, одно из сломанных ребёр прокололо лёгкое. Хочется лежать и не вставать. Никогда.

Разрыв Цепей

30 мая, 541 год после Освобождения

Тайрек двигался сквозь джунгли, зажав боевой нож в своей руке. Дорогое оружие, редкое. Нож передавался от отца к сыну веками. У каждого клана был собственный узор на клинке. По похожей технологии массово производились штыки, которыми можно было колоть Стражей, но по качеству и ресурсу они не шли ни в какое сравнение со старой школой. Ножи изготовлялись из специального металла, который сааксцы хранили ещё с самого Освобождения. В процессе ковки важно было тщательно соблюдать все ритуалы, иначе качество сильно страдало. Мама говорила Тайреку, что бедняк, обладающий подобным оружием, богаче всех властителей мира.