Штурмовики повиновались. Наёмники, понятное дело, нет. Они продолжали стрелять по очереди, чтобы хватало времени на перезарядку. Роско оставил нескольких членов группы прикрывать заложников, взяв только двоих с собой. Они осторожно продвигались вперёд, стараясь избежать вражеского огня.

В банк ворвалась вторая и третья группа, одна через задний вход, другая через крышу. Наёмники оказались в клещах. Грабители отступили в хранилище, где оставили своего Оператора работать со счетами.

- Вперёд! – крикнул Дэниел. Он побежал первым, но по пути запнулся о лежащее на полу тело.

Молоденькая служащая вытянулась под столом. Ей было не больше семнадцати лет. Грудь разворотила пуля, блузка испачкана кровью. Глаза стеклянные и обильно слезятся от газа. Дэниел с ужасом понял, что девушка ещё жива. Он попытался помочь ей – разорвал медпакет и наложил на рану. Гель должен был прикрыть рану и остановить кровотечение. Но было уже поздно. Он опоздал на какие-то секунды. Скрежетнув зубами, Стервятник двинулся вперёд. Сжимая в руках карабин, он достал из-за пояса светошумовую гранату и метнул её в хранилище данных. Как только раздался взрыв, Дэниел вошёл внутрь.

Двое наёмников лежали на полу и корчились, оглушенные и дезориентированные. Третий вжался в блок данных, к которому был подключен Оператор. В дрожащих руках он держал винтовку. Видимо, во время взрыва успел закрыть глаза. Из-за линз противогаза на Дэниела смотрело испуганное юное лицо. Наёмник был даже младше Стервятника.

- Стой смирно и не дёргайся, - прорычал Дэниел. Из-за модулятора его голос превратился в угрожающий бас. – Брось оружие. Мы не причиним тебе вреда.

Наёмник выстрелил. Пуля раздробила Дэниелу колено. Упав на пол, Стервятник заорал, что есть мочи. Стоящие сзади штурмовики открыли огонь, превратив незадачливого парнишку в решето. «Тупой сукин сын, зачем?! Зачем ты это сделал?!» - хотелось кричать Дэниелу, но он понимал, что это бесполезно. Наёмник медленно сползал на пол, оставляя на боку хранилища данных кровавую полосу.

Ему заплатили чтобы поучаствовать в плёвом дельце. Банки Торесов, особенно ближе к окраинам Центра, представляли лёгкую добычу. Большая часть проблем выпадала на взлом блоков данных, а не на подавление охраны. Часто бывало, что наёмники, пригрозив всем, получали доступ к хранилищу, натыкались на неприступную кодировку и уходили ни с чем. Но в этот раз Торесы узнали, что кто-то подобрал ключик к их системе, и решили предупредить об этом самого Карла. Тот отдал приказ Дэниелу мобилизовать штурмовиков и выехать навстречу незадачливым грабителям.

Если бы бойцы Корпуса с полицией не приехали, наёмники бы взяли только деньги. Но теперь из-за перестрелки погибло две дюжины людей. Роско считал, что это его вина, но Карл разозлился на Торесов. Они не смогли хорошо защитить свою систему и решили переложить ответственность на штурмовиков. Так или иначе, их Семья оказалась в ситуации, когда проигрыш неизбежен.

Дэниел месяц пролежал в больнице, залечивая раны и думая над произошедшим. Почему в Городе, где проповедуется ценность человеческой жизни, люди так легко относятся к убийству? Мертвецы стали надоедливой деталью повседневности, такой деталью, на которую все старались не обращать внимания. Люди дышали мертвечиной, поедали её, они в ней купались – всё благодаря утилизаторам. В чём-то это и было правильно. Цикл жизни продолжался. Колесо, которое невозможно остановить.

И всё же, почему мальчишка выстрелил в него? Дэниела не переставал мучить этот вопрос. Он мог сдаться, бросить оружие. Ведь было прекрасно видно, что штурмовики не собираются никого убивать. Но нет, вместо этого пацан решил нажать на спусковой крючок и погибнуть. Дэниелу показалось, что перед смертью в глазах мальчишки пронеслось что-то вроде удовлетворения. Будто он знал, в кого стреляет. Это вытаскивало на поверхность глубоко спрятавшиеся в душе Стервятника опасения. Последнее время ему всё чаще казалось, что за ним идёт охота. Он чувствовал себя центром внимания. Конечно, так и должно было быть. Но уютнее не становилось. Ещё Роско злился из-за формального провала операции. У штурмовиков было снаряжение, оружие и блестящая военная подготовка, но всё равно бойцы Корпуса оказались неспособны провернуть всё так, как он хотел.

Нужно было что-то менять. Нужно было менять Корпус.

На этой мысли его разум угас, снова перемешался и окунулся в неведомые дебри. Теперь мимо него плыла не его память. Он больше не видел лиц Сабрины, отца, короля. Это были чужие мысли, чужая жизнь.

Происходящее казалось ему безумством. Но вот же оно, всё так и было. Весь план был понятен до мельчайших деталей. На секунду. Картинка то складывалась, то снова раскалывалась на мелкие осколки, превращаясь в запутанный паззл, вымывая из головы всё понимание происходящего.

Дэниел никогда не чувствовал себя настолько свободным. Ему было даровано знание. Он ощутил ту самую чистоту Откровения, которой так долго жаждал. Он осознал, что понимание и есть бессмертие. И страдал от того, что не мог уложить всё в своей голове.

Он видел, как Кастус Дрейк приказал воздвигнуть Город. Как возник Эдем. Он даже на какое-то мгновение ощущал, что понимает, зачем всё это было сделано. Он готов был расхохотаться от дерзости Освободителя, но тут же забывал, почему.

- С тобой всё в порядке?

Стервятник поднял невидящий взгляд перед собой и вспомнил, что в данный момент не один. Вера с беспокойством наблюдала за ним. Сколько времени уже прошло? Дэниел огляделся. Они находились в трапезной самого короля, которой тот перестал пользоваться с тех пор, как слился с машинами. Роскошное помещение с хрустальными люстрами под потолком, колонны покрыты искуснейшим рисунками, изображающими гербы Семей, старинная мебель сделана ещё до Освобождения. Вера явно была слегка напугана пафосом места, в которое попала.

- Да, не волнуйся, - пробормотал в ответ Стервятник и уставился в свою тарелку. Перед ним лежала рыба, тщательно обжаренная и сервированная луком и овощами, названий которых он даже не знал. Нужно отдать должное – повара знали своё дело. Они накормили Королевское Правосудие и его собеседницу тем натуральным продуктом, который ещё можно найти вне утилизаторов. Морской промысел последнее время приносил неплохие доходы тем, кто им занимался.

В голове снова начали возникать картины. Первое столкновение с неведомым врагом. Дэниел почти ощущал тот ужас, который испытал Освободитель, когда увидел противостоящих ему чудовищ. Но он не дрогнул и пошёл до конца.

- Знаешь, я ведь не поблагодарила тебя за то, что ты пригласил меня сюда, - кротко заметила Вера. Стервятник торопливо кивнул. Шум в голове не давал ему покоя. Пастор Джейден обещал, что это скоро пройдёт. Увы, скорее всего, он скоро всё позабудет. Ни одному обычному человеку не было по силам полностью постичь великого плана Дрейка. Даже крещение, заключавшееся в подключении кого-либо напрямую к системам Города, без Оператора, не могло пролить света на тайны Освободителя. Всё бесполезно. Вскоре Стервятник снова вернётся к обычному состоянию и не узнает, почему и как всё произошло.

Он должен запомнить! Дэниел сжал кулаки. Это нечестно. Он через столькое уже прошёл, столько боли натерпелся. Неужели он не заслужил милосердия? Неужели он не заслужил понимания, за что борется? Ему казалось, будто он безвозвратно теряет какую-то часть себя, а учитывая, сколько он уже потерял, это значило многое.

- Здесь очень вкусная еда… - заметила Вера. – Намного вкуснее, чем у Розанди.

Дэниел почувствовал, что теряет сознание. Перед его глазами сверкали вспышки.

- Дэниел! – крикнула девушка, и Стервятнику показалось, что это Сабрина зовёт его с собой, туда, в край теней, где их больше никто и никогда уже не разлучит. Он сполз на пол.

Холодно. Очень и очень холодно. Дэниел открыл глаза. Шёл снег, солнце обжигало лицо, а щека чувствовала сугроб. Перед ним сидел странный человек, одетый в светлый, покрытый шрамами и выщербленный в сотне мест доспех. В руке мужчина сжимал окровавленный двуручный меч. Багровые капли медленно стекали по клинку и падали на белый снег.