Сестра о Господе мать N! Господь да простит тебе испытания, описанныя от 12 октября и да утвердит осторожностию на будущее время от сетей прелести вражией, грубой и тончайшей. От Духа Святаго во псалмах страшное о сем написано слово: исчезоша испытающии испытания. — Поэтому прошу тебя, берегись вперед, чтобы не подвергнуться сказанному исчезновению, самочинным и самонадеянным испытаниям, каким бы то ни было, от вражьяго подущения и наругания. — Сперва лучше исполнить благословенное.

В прошлом письме писал к тебе жестоко слово. — А теперь ради дня твоего ангела хотел было написати тебе слово мягкое. — Но из-под языка так и выскакивают слова на прежний лад. Уж зело ты ожесточила путати. — Прор. Елисей ожесточил просити сугубой благодати, и за то был похвален. — Мы же зело ожесточились уклонятися на шуюю — страну, под благовидными предлогами, работая тонкому чувству самолюбия и самооправдания. Но отныне положим начало исправления. И Ангел Хранитель да сохранит нас от всего зловреднаго для себя и для других.

Сестра о Господе мать N! Давно я недоумеваю касательно твоих отношений к нашей худости. — Иногда пишешь мне об некоторых вещах, о чем тебе вздумается, или что нравится, или не нравится; спрашиваешь кое о чем относительно келейнаго твоего моления, но презираешь то, что я тебе писал неоднократно, относительно исполнения животворных Евангельских заповедей Господних. — И вообще поступаешь и действуешь так, как тебе вздумается и как захочется, или как указывает твое самолюбие и привычка действовать самочинно, самонадеянно и самосовестно, нисколько не разсуждая, так ли это или не так, (согласно ли с учением Евангельским и отеческим, или несогласно; для тебя как-будто все равно. — Особенно ты меня удивила последним своим письмом. — После многих неправильных и несообразных действий, после таких путаниц, которыми ты смущала не только чужих, но и своих, ты не нашла ни малейшей причины обвинить или укорить себя, а винишь, порицаешь и укоряешь других, и даже порицаешь самую монастырскую жизнь с каким-то неразсудным и необдуманным раскаянием — тебе много раз было писано, с сестрою, чтобы вы внимали только себе, держались своей келлии и никак не входили в то, что до вас не касается. Но ты, как бы вопреки всему этому, лезла и путалась не в свое дело, и решилась на такия предприятия, которыя выше тебя и выше всех тебя окружающих.

Где недоумевали владыки и архипастыри, ты не разсудно и самонадеянно дерзала устраивать судьбу начальниц, забывая слово Всесильнаго Бога, глаголющаго: Мною царие царствуют и сильнии пишут правду. — Ты кто такая, что решилась, вопреки мановения Промысла Божия, уставлять свою правду? Лучше бы было оставить то, что выше нас, и заняться тем, что касается до нас самих, т. е. стремиться к страху Божию, к хранению своей совести по Бозе, к смиренномудрию и к самоукорению, без котораго человек не может устоять в духовной жизни, а только понесет многия труды и скорби; плода же и мзды не достигнет. — Все это пишу тебе не в первый раз и не принуждаю верить грешному моему слову; но убеждаю поверить учению св. отцов и Евангельскому слову Самого Господа, глаголющаго: аще хощеши внити в живот, соблюди заповеди. И паки: не всяк глаголяй Ми: Господи, Господи, внидет в Царствие Небесное; но творяй волю Отца Моего. — Вникни разсудительно в слова сии и не надейся спастися одним исполнением келейных правил, без исполнения заповедей Божиих, из которых главная сия: лицемере, изми первее бревно из очесе твоего, и тогда узриши изъяти сучец из очесе брата твоего, т. е. пагубнее всего осуждение и порицание ближних наших, происходящее от слепого самомнения и неразсуднаго возношения от них же да избавит нас Всеблагий Господь за молитвами почивших отцев наших.

:Помешали мне кончить письмо к тебе, а тут, кстати, от тебя получено еще письмо, в котором я нашел дельное письмо мирской сестры вашей. — Вот мирская женщина, а как прямо смотрит на вещи и издали ясно видит то, что вблизи так смутно и превратно видели и понимали, особенно ты, ревновавшая по ослеплению или по неведению, как обличает тебя сестра в своем письме. — Возвращаю тебе это дельное письмо: читай и перечитывай его, и вперед неразсудно не ревнуй и не мешайся в дела, которыя выше тебя и совсем до тебя не касаются. Внимай себе и своей душе, и своему спасению, и тут найдешь столько дела, что не будет возможности заниматься чужими делами.

Вот я тебе предлагаю свое мнение и свое усердие, но не принуждаю и не убеждаю. Избирай сама, что хочешь. — Сам Господь никого не принуждает, а только предлагает на добровольное избрание, глаголя во Евангелии: аще хощеши внити в живот, аще хощеши совершен быти, сотвори сие и сие. Впрочем, знай, что сии условныя заповеди так обязательны, что если кто не захочет их исполнять, то не только не достигнет совершенства, но и не может наследовать блаженной жизни в будущем веке. А ведь мы пошли в монастырь не только для получения спасения, но и с мыслию достижения некотораго совершенства.

…Ты больна, а причину болезни едва ли понимаешь. Разстройство бывает от разстройства. Хотя и пишешь вообще о увлечении, но не ясно, умалчивая, как сама ты зажигала в дуброве своей огнь, не уклоняясь от поводов, а самовольно привлекая оные. Разсмотри себя хорошенько. — Самой себя обманывать опасно. Даю тебе повод к разсмотрению себя — не все путаться, пора и взяться за дело настоящим образом.

Наконец и от тебя получил письмо. Сожалею очень, что ты так больна и так слаба, что едва бродишь. Не мало удивляюсь, как твое крепкое здоровье и утвержденное многими летами вдруг изменилось так сильно. Поэтому советовал бы тебе поискать главных причин болезни; потому что в эти лета без особенных причин крепость телесная так скоро не изменяется. — Отыскавши какую-либо причину, последовать словам апостола, который говорит: все являемое свет есть, — и не только свет, но и врачевство исцеляющее. А напротив, по словам св. Лествичника, язвы умолчанныя нередко сотворяют смерть. Всеблагий Господь за молитвы почивших отцев наших да вразумит нас на все полезное и душеполезное и спасительное.

Относительно келейницы досаждающей, поступите, как найдете для вас покойнее. — Если разсудите отпустить ее, то отпустите с потребным и нужным для нея.

А тебе, мать вперед урок, не упорствовать в самонравии и не презирать благих советов относительно того, как держать келейных. Ты сперва, вопреки всякаго совета, балуешь келейных, по выбору, и даешь им потачку, а потом вдруг и круто хочешь исправлять разбалованную.

О принятии пострижения должно разсудить благоразумно и основательно, чтобы после не жалеть безполезно, когда будет получить это невозможно.

Письма твои получаю, и на все вкратце скажу тебе: прочти жития Семиона Юродиваго (21 июля) и пр. Алипия Столпника (26 ноября) и обрати внимание, что там говорится о пострижении. Хорошо позаботиться о внутреннем монашестве; но все-таки оно без внешняго не бывает, хотя внешнее без внутренняго и бывает. — Все таинства Православной Церкви совершаются из сочетания внешняго со внутренним, так как человек состоит не из одной души, но и из тела. Хорошо внутренне приготовить себя к сему и не спешить, пока устроишься. — Но так может разсуждать здоровый; больному же надо позаботиться, чтобы не упустить времени, и если сам не позаботится, то никто навязывать ему не будет. — Монашество принимается по собственному желанию; даже когда бывает представление от начальства, то сперва спросят и подписку возьмут, но потом в церкви опять спрашивают: «вольною ли ты волею пришел еси» и т. д. Очень высоко будет дожидаться, пока Сама Царица Небесная тебе предложит, что хочет постричь тебя; а следует, повторяю, тебе самой об этом подумать и позаботиться.