Мы имели указание от покойного отца нашего (Макария) на слова Петра Дамаскина, что спасение человека совершается между страхом и надеждой, чтобы не отчаиваться и бесполезно не надеяться («Добротолюбие», 3-я часть. О семи деланиях). Обе эти крайности душевредны и опасны. Господь через притчу о мытаре и фарисее ясно показал, как повинные и слабые грешники могут получать, через смиренное покаяние, не только спасение, но и оправдание; и как человек, по видимому безгрешный и с различными видимыми добродетелями, может быть отвержен Богом за горделивый образ мыслей. Если апостол Иаков и говорит о делах, что вера без дел мертва есть; но говорит о сем не просто, а указывает на жестокосердие и немилосердие того, кто имеет возможность благотворить ближнему и не благотворит ему в нужде, говоря так: «Аще же брат или сестра наши… и лишена будета дневныя пищи, речет же има» могущий благотворить: «идита с миром… то кая польза?» (Иак. 2: 15–16).

А святой апостол Павел еще яснее говорит, что не должно много надеяться на видимое благотворение, а более заботиться о стяжании милосердия в сердце и любви к ближнему, говоря так: «аще раздам вся имения моя, и аще предам тело мое, во еже сжещи е, любве же не имам, ни кая польза ми есть» (1 Кор. 13: 3). И Варсонофий Великий говорит, что если кто-либо, имея на собственную потребу, скажет просящему: «не имею», несть солга, потому что не имеет действительно к раздаянию. Также и в Ветхозаветном Писании сказано, что благотвори требующему, елико рука твоя может.

Вообще, под христианскими делами разумеется исполнение животворных заповедей Божиих, которыми исправляется сердце человека, а не просто нагие видимые дела. При оскудении же делания заповедей приемлется смирение, растворенное покаянием; и наоборот, как показано у Исаака Сирина (Слово 34-е, с. 168).

Наступающий пост старайтесь проводить рассудительно, соображаясь с телесными силами. По нездоровью и в 69-м апостольском правиле разрешается елей в среду и пяток, и даже некоторым на Страстной седмице, с покаянием и самоукорением, памятуя мудрое изречение святых отцов, что мы не телоубийцы, а страстоубийцы. Святой Исаак Сирин пишет об одном старце, который вкушал пищу через два дня. Если же приходилось ему побеседовать с приходящими час или два, тогда он уже не мог вкушать пищу обычно, а принуждаем был сокращать срок времени, и вкушал более обычной порции. Вам должно помнить, что вы хозяйка дома, окруженная детьми; к тому же и нездоровье привязывается к вам. Все это показывает, что вам нужно более заботиться о душевных добродетелях; касательно же употребления пищи и других телесных подвигов, у вас должно стоять, впереди всего, благое рассуждение со смирением.

Ежели в душевных недостатках приемлется покаяние, смирением растворенное, то в телесных немощах покаяние и самоукорение еще более имеют место. Святой Лествичник приводит слова: «не постихся: ни бдех, ни на земли возлегах; но смирихся, и спасе мя Господь». Начните, помолившись Богу, вкушать пищу в пост с елеем. Если же нужда потребует, по нездоровью вашему, и большего, то в виде лекарства можете употреблять и большее. Представьте со смирением немощь вашу Господеви, и силен Он устроить все во благое.

Во время приготовления (к Святым Тайнам) нужно несколько дней употреблять пищу без елея, но только советую вам придумывать пищу попитательнее, из сухих плодов и подобного, по желудку вашему, чтобы вы были способны к службам (если это возможно), и присматривать за детьми, и в доме.

Пить или не пить чай до обедни в праздники? В этих случаях всякому должно смотреть на указание своей совести и на свою немощь телесную. И чтобы помирить совесть с немощью, хорошо бывать у ранней обедни и, напившись чаю, можно отправляться и к поздней обедне, смотря по обстоятельствам.

Если же не случится быть у ранней, а немощь пересилит к чаю, то нужно после приносить в этом покаяние, как и во всяком нарушении заповедей Божиих, по немощи. Если мы немощны телом и духом, то более должны держаться смирения и покаяния, не оставляя и того, что по силе своей нести можем. Смущаться во всяком случае вредно. Видя же немощь свою и неисправность, за таких себя и считать должны.

Безмолвие — в числе семи деланий у Петра Дамаскина в «Добротолюбии»; и сказанное в 254-м ответе Варсонофия Великого, чтобы не обращаться свободно с другими, для вас, живущих в миру и семейных, имеет одинаковый смысл и значение. Безмолвие в этом делании названо и беспопечительностью, чтобы не заботиться по человеческим расчетам о чем-либо, а во всем, касательно себя и семейства, возлагаться на Промысл Божий, делая только возможное, по силе своей. Свободно же не обращаться с другими — в славянском переводе читается: иметь бездерзновенность, то есть не мешаться в чужие дела, избегать знакомств и связей без надобности, также неуместных толков и пересудов, говорить кратко и по нужде, и только на вопрос. Но скажу, что делание сие неудобоисполнимо не только для вас, но и для нас. Потому-то блаженный старец наш (отец Макарий) и сам держался пути самоукорения и познания своей немощи, и других тому же научал; так как без смирения и исправные делатели не оправдятся.

Весьма кстати и во время N. пожелал узнать свойства той любви, без которой ни раздаяние всего имения, ни предание тела на сожжение недействительны. Свойства эти изъясняет сам апостол в том же месте, говоря (1 Кор. 13: 4–8): «любы не превозносится, не гордится, не безчинствует, не ищет своих си, не раздражается, не мыслит зла (то есть не помнит зла), не радуется о неправде, радуется же о истине: вся любит (то есть покрывает), всему веру емлет, вся уповает (то есть всегда надеется всего лучшего), вся терпит. Любы николиже отпадает (от Бога и от людей в самых трудных обстоятельствах)». Блажен, кто стяжал такую любовь; а мы, немощные, хотя да стремимся к стяжанию свойств и качеств ее самоукорением, смирением и покаянием. Необходимые сии добродетели притупляют горесть и горечь стеснительных обстоятельств, подавая облегчение и соразмерную отраду душе страждущей, и по силе смиряющейся и кающейся с самоукорением, которое состоит в том, чтобы всегда причиной скорбей и огорчений в стеснительных обстоятельствах поставлять грехи свои и гордость. Видимой гордости в нас как будто незаметно; но обнаружение тонкого самолюбия и честолюбия нередко проявляется в негодовании, раздражительности, в ревности не по разуму, а иногда в некоем завидовании удачам других. Самолюбие и честолюбие, хотя и тонкие, много препятствуют к стяжанию той любви, о которой сказано выше. Не вотще изрек святой Давид (Пс. 24: 18): «виждь смирение мое и труд мой, и остави вся грехи моя». Первая степень к достижению истинной любви есть искание прощения грехов правильными средствами. А святой Лествичник еще смиреннее говорит: «аще и на всю лествицу добродетелей взыдеши, о оставлении согрешений молися».

Смерть всему конец. К этому концу надобно сводить все счеты наши и расчеты. В таком случае, то есть если будем помнить во всяком затруднительном положении о конце этого отчета, то можем избавиться от излишних забот и чрезмерных скорбей, вернее, огорчений душевных. Ежели не будем забывать, что «многими скорбьми подобает нам внити во Царствие Небесное» (Деян. 14: 22) и что «все… хотящии благочестно жити… гоними будут» (2 Тим. 3: 12), то не будем удивляться, почему мы встречаем интриги человеческие от покорных исконному врагу человечества, паче же человеческого спасения; также, почему подвергаемся болезням и другим неудобствам в жизни. Не вотще праведный и многострадальный Иов говорит: «не искушение ли есть житие сие человеку». Да подражаем сему праведнику в вере и терпении, благословляя имя Господне, и памятуя слова апостола: «любящым Бога вся поспешествуют во благое»; и паки: «егоже бо любит Господь, наказует, и прочее; и: понеже страждем… со Христом» (то есть подобно Ему терпим неправедные обвинения и оскорбления), то с Ним и воцаримся (Рим. 8: 17, 28; Евр. 12: 6). Еже буди всем нам получити милостью и человеколюбием Божиим.