8 д е к а б р я 2. Без карандаша Потрогать клавиши и вывести на суд сухой остаток букв, возвышенную сумму — малютки-муравьи безропотно несут священный долг, исправно жмёт на зуммер неназванное... Пробивает час, когда по мановенью пляска гаснет. И новое создание, дичась, как призрак, проступает... Миг – и ясно. 9 д е к а б р я
3. У воды Из такого колодца не выбрать воды. Родниковая древняя сила пересилит усилья нужды и беды — посмотри, коромыслом носила эту воду праматерь... Вода не мутна, лишь не плюй в заповедный колодец. А не то обернёшься (на волос мотай!) кем-нибудь... не собою – сколотишь не по мерке себе табурет и скамью, и ещё кое-что понасущней. Потому понемногу беру и кормлюсь из колодца, спасаясь от суши. 9 д е к а б р я 4. Ненасытно поэт Ненасытно взирает герой за окно – чем теперь поживиться? Ни напрасно тягаться с горой, ни с горой рифмовать – уговор! — он не будет. Гора – не жилица в этом «действии». Мало ль других персонажей?! Посмотрим – увидим. ...Друг за дружкою входят в круги обозренья друзья и враги за окном... Представление – выйдет. 9 д е к а б р я 5. Ткач Соткать материю не просто — не стянуть и не ослабить – жди и действуй ровно. А в ниточках запутаться – тонуть у берега... Услышите: «Да ну, не может быть...» – покажется, сурово. Барахтайся! А выбравшись, на ус мотай и продолжай плести дорожку... Терпение началом всех наук недаром остаётся – как паук укройся в домотканую сторожку. 9, 10 д е к а б р я НЕ СПЛЮ, или ОЖИДАНИЕ Задождило. Я снова без сна. Битый час как волчок на перине. Дождь идёт, но, увы, не весна, даже в голову и не берите. Кто б не знал, как придумать легко себе это. Плохое решенье. Не ходи по кривой далеко — есть поближе прямой перешеек между мною и мною. Дождит. Всё кручусь и кручусь. Ночь мельчает... Засыпаю и слышу: «Дождись...» «Я дождусь» – в полудрёме мечтаю... 9 д е к а б р я «Не поймала. Остались следы...» Слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Поговорка Не поймала. Остались следы. То бинтую, то дую на рану. Неужели и волос слетит с головы? Но вопрос не по рангу. И не знаю той мази рецепт, что поможет и верно утешит. Улетевшее – грозный прицеп к паровозу... Вагончики – те же. Не отловишь назад, не вернёшь слово в клетку, не вычистишь донце. Только новый рубец навернёшь на живое в груди веретёнце... И прощенья прошу, и прощу наперёд, только б стало как в детстве — «к лесу задом...», чтоб видеть прищур визави... И забыть о кокетстве. Не поймала. В прощенье – залог живота. Пред тобою повинно я стою, посыпая золой себе голову... Чудится злой... Не пойду на его половину. 10 д е к а б р я * * * 1 Любовь – не хрестоматия в руках ученика с учителем – о школе пора забыть. Всё заново, и сам. Некстати разбираться в ворохах наук, когда под ложечкою колет и дрожью повело по волосам... Кому теперь повем свою печаль седую? Одна рябина всё ещё горит огнём. Означенный огонь и ветер не задует, и дождик не зальёт... Рябина за окном. И говорит со мной, и ничего не скрыто: любовь живёт в словах, любовь живёт меж слов. И будто ни гугу, ни шёпота, ни крика — весь выучен словарь — святое ремесло. 11 д е к а б р я 2 С повинной головы бери хоть всё – всё крохи. Виновника душа согласна без помет. Предполагает жить, и в перечне сокровищ — прощение одно, и никаких примет сражений... Долгий мир. Не замахнусь на дольше. Прощенье видит свет Фаворский без преград. Прощающий высок. Бесценное на дольки не делится. Цветёт прощеньем вертоград. 11 д е к а б р я 3 В саду моей беды то холодно, то жарко. И саженцы растут, и новые плоды здесь зреют... А в земле то разоренье шарит, то память бередит, и по счетам платить приходится сполна. Таков закон и правда. Но сад цветёт опять, хоть слёзы через край бутылочки твоей... Твоей любви оправа — землица для корней живого черенка. |
