Сегодня Кузов дежурил в ночь. Морг был полупустой. Новых поступлений давно не было. К нескольким жмурикам прибавились привезенные вечером два пенсионера, которых застрелили в Красном Бубне.

В это время года было мало трупов. Кузов давно отметил периоды, когда трупов мало, когда много, когда какого народа больше мрет. Например, зимой поступали, в основном, пьяницы и бомжи. Весной – пенсионеры, от авитаминоза, астматики и самоубийцы. Летом – сердечники, от жары. В конце августа, как сейчас, наступало некоторое затишье, мертвяков было не много. Особенные же наплывы жмуриков приходились на всенародные праздники. Тут уже нельзя было делить их на сердечников и пенсионеров, потому что все бухали, дрались, замерзали, падали, попадали под машины, захлебывались собственной блевотиной. Как говорил напарник Кузова Альберт: Хоп-хоп-хоп! Заноси готовенького!

Сергей открыл стеклянный шкафчик, достал пузырек со спиртом, налил полстакана, выпил, закусил бутербродом с салом и луком. Если пить в меру, то всё будет нормально. Кузов налил еще немного и посмотрел на себя в зеркало. В зеркале стоял со стаканом в руке зрелый мужчина с умным лицом. Из-под вязаной шапочки выбивались черные с проседью кудри. Прямой, как у орла, нос, широкие скулы, украинские усы, раздвоенный мужественный подбородок. Под правым глазом синяк. Синяк Кузов получил случайно от пьяного милиционера. Милиционер набухался, они с Кузовом разговаривали в пивной по душам. А потом, ни с того ни с сего, милиционер врезал Сергею в глаз. Кузов от милиционера этого не ожидал. Хотел дать сдачи, но неохота было связываться. Ну их в жопу! Мусора всегда отмажут, скажут, что это Кузов первый начал, и ничего не докажешь.

– Ну, Сергей Александрович, будем здоровы, – Кузов чокнулся с собой в зеркале, отставил мизинец и, не спеша, с достоинством, выпил. Появилась потребность поговорить. – Пойду посмотрю на новеньких.

Он шел мимо полупустых стеллажей и думал, что от мертвяка уж точно в глаз не получишь.

Новенькие лежали на соседних столах.

Кузов приподнял простыню и удивился. Под простыней лежал молодой человек лет тридцати пяти. Странно… Сергей поднял другую простыню. Странно… Женщина на столе тоже была молодая. Странно… Кузов точно помнил, что по документам доставили пенсионеров. Кузов проработал в морге долго и всегда смотрел документы. И на память он не жаловался.

Сергей откинул обе простыни и обошел покойников, чтобы посмотреть с другой стороны. С другой стороны покойники выглядели так же молодо. А баба вообще была, как конфетка.

Есть такие любители, которые трахаются с трупами. Некрофилы. Вот и у них в морге когда-то работал извращенец, которого застукали на месте преступления, когда он засовывал свой конец одной жертве дорожно-транспортного происшествия с оторванной головой. Ему самому за это санитары чуть башку не оторвали. Кузов не понимал таких симпатий к трупам. Хотя за свою жизнь повидал достаточно голых женских тел…

Но сейчас он вдруг почувствовал возбуждение. Особа на столе выглядела, как живая. Кузов опустил голову и увидел, что его штаны оттопырились.

– Но, но! Куда прешь?!

Чтобы успокоиться, Сергей решил сходить посмотреть еще раз документы.

Документы лежали на столе в папке. Кузов еще не успел их убрать. Вот и хорошо.

Он открыл шкаф, налил немного спирта, выпил, доел бутерброд с салом, сел за стол, открыл папку, пробежал глазами по строчкам и сказал сам себе:

– Всё правильно… Пенсионеры…

Лампочка под потолком замигала и погасла.

Кузов выругался и полез в стол, где у него была керосиновая лампа.

Достал ее, зажег, поставил на стол и снова углубился в чтение…

Дегенгард Георгий Адамович, 1935 года рождения, русский. Причина смерти: огнестрельное ранение… Дегенгард Раиса Павловна, 1936 года рождения, русская. Причина смерти: огнестрельное ранение…

– Не может быть! – сказал Сергей вслух. – Не может быть, что им столько лет!

Он решил взглянуть на покойных еще раз. Взял лампу и пошел в тусклом свете керосина, стараясь не задевать полки.

На полпути Кузов услышал низкий протяжный гул, идущий будто из-под земли. Внутри у Сергея всё съежилось. Гул внезапно прекратился. Кузов прислушался. Этот звук казался тревожным, он был похож на начало землетрясения. Именно с такого звука начинались землетрясения в Туркмении, где Сергей служил в армии… Но здесь же не Туркмения! Что-то ему не доводилось слышать, чтобы в Тамбовской области трясло. Бывало, что земля содрогалась при взлете реактивных истребителей с военного аэродрома, но это был совсем другой звук…

Кузов еще постоял, прислушиваясь. Гул не повторился.

– Ну и хрен с ним, – он не любил долго думать над тем, чему нет объяснений, и пошел дальше.

Подошел к столу, сбросил простыню, поднес поближе лампу и нагнулся. В колеблющемся свете он увидел прекрасную белую кожу на молодом лице красавицы. Раиса Павловна показалась Кузову еще прекраснее, чем в прошлый раз, и он опять почувствовал, как спереди у него всё оттопыривается.

Кузов поставил лампу на стол и почесал яйца. Он начал понимать извращенцев, которые залазили на трупов… Она была такая… Ох… Он ничего не мог поделать… Один раз – не некрофил… Рука сама потянулась к ремню… Рука дрожала от возбуждения и внутренней борьбы… Внутри Кузова шла борьба между звериным инстинктом бессознательного и этическими нормами человеческого общежития… Человеческое общежитие не допускало сношений с трупами… А звериным инстинктам всё равно… Брюки упали к ногам… Сергей снял ботинки, наступая одним на другой… Брюки мешали этому… Нужно было сначала ботинки снять… Путаясь в штанинах, Кузов скинул с себя всё… Наступил носками на холодный кафельный пол… Она прекрасна… Он остановился перед столом… Надувшийся конец покачивался, как дирижабль в небе Ленинграда… Он занес ногу над столом, чтобы лечь на Раису Павловну…

И тут она распахнула глаза и схватила Кузова за конец…

Сергей отскочил назад, но женщина так крепко держала его, что отскочить особенно не удалось.

– Куда ты, красавчик?! – спросила она низким грудным голосом.

Кузов почему-то не испугался… Почему-то ему показалось вполне естественным такое поведение… Он вспомнил про летаргический сон, когда люди просыпаются в моргах и гробах…

– Так ты живая? – спросил он сиплым голосом.

– Ну… если тебе так больше нравится, я могу притвориться мертвой…

– Нет… не надо…

– Тогда залезай ко мне на стол, – женщина подергала Сергею.

– Лезу… – Кузов схватился руками за две металлические ручки по краю стола, уперся пяткой в крышку и подтянулся.

Он лег на нее и почувствовал, что женщина слишком холодная для ожившей. Но тоже не очень удивился.

– Замерзла? – спросил он.

– Ага…

– Я тебя сейчас согрею…

– Давай, согрей меня, красавчик… – женщина раздвинула ноги и задала Кузову нужный курс.

Кузов, как ледокол «Ленин», начал раздвигать ледяные покровы…

Кузов услышал, что на соседнем столе что-то зашуршало. Он посмотрел вбок и увидел, как покойный муж откинул простыню, повернул голову в их сторону и открыл глаза.