Всегдашнее существование в церкви заклинательных молитв против бесноватых составляет новое доказательство действительного существования бесноватых; оно доказывает, что церковь и ее служители всегда признавали действительность бесноватости, так как они всегда употребляли против нее эти молитвы. Даже иудейские заклинатели злых духов именем Христовым исцеляли бесноватых [310]; они верили также, что Иисус Христос может давать это исцеление. Они также произносили иногда имя Соломона и употребляли заклинания, установленные будто бы этим царем, равно как разные коренья и травы; но все это производило только нечто подобное тому, что совершает искусный врач, вылечивая инохондриков, помешанных и людей воображающих, будто они одержимы злым духом, или что совершает мудрый духовный отец, успокаивая и приводя в нормальнее состояние терзаемые совестью, глубоко потрясенные сознанием своей греховности и мучимые страхом адских мучений души.

Бесноватые же, которые были исцеляемы Иисусом Христом и христианами, были действительно одержимые злым духом, которые могли быть исцеляемы только силой Божественной, именем Иисуса Христа, силой заклинаний. Сын одного иудейского священника Скевы [311] захотел изгнать демона из одного бесноватого именем Иисуса Христа, проповеданного Павлом; бесноватый бросился на него, говоря, что он знает Христа и Павла, а его не боится, и иудей едва не был задушен злым духом. Нужно строго отличать действительных бесноватых от мнимых, равно как и действительных врачей бесноватости от и обманщиков. Возможны и бывают и такие бесноватые, которые только притворяются бесноватыми, для того чтобы, таким образом, возбуждать к себе сострадание и получать подаяния. Возможны и бывают и такие заклинатели, которые только злоупотребляют именем Христовым, с целью обмана; возможны и бывают и такие обманщики, которые подговаривают других притвориться бесноватыми с тою целью, чтобы посредством мнимого исцеления их приобрест себе славу. (См. кн. «О явлении духов. Тайны загробного мира», А. Калмета, пер. с нем., 1877 г.).

а) Двадцать шесть лет тому назад, в селе Нововасильевске, Вердянского уезда, Таврической губернии, жила Екатерина Лаврентьевна Мазаева, – моя бабушка, родная мать моей матери, сообщает некто Г. Мамонтов.

Мне очень часто случалось бывать у ней, а иногда гостить по неделе и долее. Бабушка имела у себя служанку Дуню. Эта Дуня и есть героиня моего рассказа.

Дуня была одержима злым духом. Я называю его злым духом, как все очевидцы называли кого-то постороннего, пребывающего в Дуне, так как голос был слышен помимо ее воли; она не открывала рта, незаметно было ни движения лица, ни гортани, голос выходил как бы из внутренних частей ее организма, и выговор был мордовский, между тем как Дуня говорила чисто русским языком. Злой дух именовал себя «Свирид Степанович» и любил разговаривать со всеми. Свирид Степанович требовал от Дуни, чтобы она его кормила тем, что ему нравится, но Дуня отличалась честностью и никогда, не спросившись моей бабушки, ничего не брала и постоянно отказывала Свириду Степановичу. Тогда он начинал волноваться, Дуня падала, корчась в сильных судорогах, кричала, охала.

Присутствующие при этом спрашивают: «что ты, Дуня? Что с тобой?»

«Я не Дуня, я Свирид Степанович».

Я сам спрашивал его: «кто ты такой, Свирид Степанович?» он отвечал: «я из мордвин [312], шел я в Киев молиться и поссорился с моим товарищем по путешествию. При этом, не имея воды для питья, я рассердился на свою жизнь и покончил с собою – повесился на сосне. После смерти мне много лет пришлось скитаться; меня ни в какое общество «духов» не приняли, и вот один благодетель посадил меня в Дуню, а она меня обижает, не дает мне того, что мне хочется; ей бабушка не запрещает кормить меня тем, что мне нравится, а она стыдится брать. Так вот я ей задам!» (Передаю, как он говорил). Затем начинались корчи, крик, стоны.

Иногда бывали и прорицания; устами Дуни говорилось, что делается на больших расстояниях. Я помню, как однажды, когда Свирид Степанович разбунтовался и раскричался, бабушка подошла и спрашивает: «ты что кричишь, Свирид Степанович? Замолчи!» Он отвечает: «а как мне молчать, когда сегодня умер твой родной брат, который живет в Новоголке, что недалеко от Александрополя за Кавказом, он болел три недели. Во время поездки в Тифлис, простудился и о его смерти сегодня написали вам письмо, которое получите через две недели». И действительно, через две недели бабушка получила письмо, которым сообщили ей о смерти ее родного брата и о том, что, ездивши в Тифлис, он получил простуду, заболел и умер.

Много было подобных случаев, о которых я в настоящее время не могу передать подробно, не помня лиц, кому он говорил. Впоследствии Свирид Степанович не стал рассказывать, говоря, что ему запретил один человек, но кто именно – не объяснил. (См. «Ребус» 1896 г., № 12).

б) Деревня Сырак в кантоне Реальмон была недавно местом проявления некоторых очень интересных явлений, бывших в семействе одного бедного крестьянина. Главное действующее лицо в этой странной истории – молодая двенадцатилетняя девочка, сделавшаяся объектом для проявления невидимой духовной силы. Вот что рассказывали об этом очевидцы, достойные полного доверия.

Явления впервые обнаружились около половины января 1890 г. Однажды, во время обеда молодая девочка, болезненная с самого рождения, обратилась к своим родителям со следующими словами: «видите ли вы этого человека, который хочет сбросить на пол наше блюдо? прикажите пожалуйста ему выйти». Родители, ничего не видевшие, предполагали, конечно, что девочка бредит. С самого этого дня болезнь ее стала усиливаться, и невидимая сила стала терзать ее разными способами. То бедная девочка собиралась вырвать себе глаз (и эта идея оставила ее лишь после того, как она действительно ослепла на этот глаз), то била сама себя; словом, здоровье ее делалось хуже и хуже, по мере того как невидимая сила овладевала ею.

В то же время в стенах, мебели и других предметах, бывших в доме, стали раздаваться различные стуки, в шкафах бутылки и посуда звенели и, казалось, готовы были разлететься вдребезги. Все это привлекло в дом множество любопытных, пожелавших взглянуть на странные, невиданные явления. Один из любопытных, буржуа из соседнего местечка, посетивший недавно парижскую выставку, был свидетелем следующего случая. Девочка, точно очнувшись от летаргии, сказала: «ах, какое длинное путешествие мы сделали. Мы вернулись из Парижа, где посетили башню Эйфеля; как она хороша». И она стала подробно описывать устройство башни и другие предметы, виденные ею в ее воображаемом путешествии. Буржуа был крайне удивлен тем, что девочка, которая, как он знал, никогда не покидала своей деревни, так верно описывает Эйфелеву башню, Париж и другие города, через которые он проезжал. Еще более он удивился и даже испугался, когда она ему сказала: «вчера вы ехали в экипаже, и лошадь чуть вас не опрокинула; мы были недалеко от этого места и сломали тополь, росший там». В самом деле, буржуа накануне ехал в своем экипаже, и лошадь едва не опрокинула его в пропасть, испугавшись падения дерева, сломанного бурею.

6 августа, в день ярмарки в соседнем местечке Гроле, сильным вихрем, поднявшимся около 2 часов пополудни, опрокинуло на ярмарочной площади телегу и разрушило несколько бараков торговцев. В тот же день вечером девочка говорила пришедшим к ней людям: «мы также были на ярмарке, мы опрокинули там телегу и разрушили несколько бараков». Между тем никто не говорил раньше девочке об этом происшествии.

В другой раз, в то время когда она сидела на стуле, вдруг невидимая сила подняла ее к самому потолку и оттуда бросила ее на спинку стула, на котором она держалась некоторое время в горизонтальном положении. В то же время, когда все это происходило, девочка худела все более и более и, наконец, настолько ослабела, что принуждена была все время оставаться в постели. Всякий вечер толпа любопытных осаждала больную, желая удостовериться в необыкновенных явлениях, о которых ходило столько слухов. Особенно удивляло посетителей, что свечи, стоявшие в комнате больной, сами собою тушились и снова зажигались.