Сердце, любящее Бога, укрепляет и волю человека и утешает его на тяжком пути исполнения нравственного долга, побуждает его оказывать добро и ближним, и самим врагам; только любовь способна на удивительные подвиги самоотвержения.

Но человек поврежден грехом, и первый грех главным образом произошел от сердца, прельстившегося красивыми плодами райского древа и возжелавшего восхитить Божеские совершенства. И теперь главный корень греха в сердце. Спаситель сказал: от сердца исходят помышления злая, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, татьбы, лжесвидетельства, хулы (Мф. 15, 19). Оно ищет только удовольствий, не различая удовольствий дозволенных от недозволенных, не различая и средств к удовлетворению жажды наслаждения. Оно главным образом есть источник и тягчайшего из грехов – безбожия. Тяжела и горька сердцу, оскверненному грехами, мысль о Боге, Судии и Мздовоздаятеле; ему хотелось бы осуждать других. Поврежденное сердце не пойдет туда, где говорят о Боге. Оно не любит Бога, а боится Его. Оно старается помрачить и затмить очи ума, ясно видящего Бога, усиливается заглушить голос совести, громко говорящей о Боге, и нередко в том успевает и доводит человека до безумия, как сказал еще святой царь Давид: рече безумен в сердце своем: несть Бог (Пс. 13, 1). Господь долготерпит, ибо настоящая жизнь есть время воспитания и испытания. Он даже желает обратить к Себе неверующее сердце благодеяниями, но оно еще более забывается. Наконец Господь начинает лечить жадное до удовольствий сердце горькими лекарствами, ударит Он по сердцу нечестивого не раз и не два скорбями и бедами, и отчасти справедливо говорится: одна беда не ходит; это значит, что от одного удара ожестевшее сердце не смягчается. Поражаемое сердце начинает озираться: в самом деле, нет ли над ним высшего Существа; обращается к уму, а ум уже давно готов говорить о Боге; в уме часто бывают мысли и познания противоположные, то есть и за известный предмет и против него; так бывает и в отношении к бытию Божию; но мысли, говорящие против бытия Божия, сами по себе слабые, прежде нравились сердцу, и оно их одобряло, охотно слагало вместе, склоняло ум ставить их на первом плане и действовало так незаметно и хитро, что уму казалось, будто он сам дошел до убеждения в небытии Божием. Так бывает нередко между людьми: человек полагает, что он действует по своему уму, по своему убеждению, а, между тем ум его в известном деле направлен был коварно и хитро издали другими. Итак, когда поражаемое бедами сердце захочет узнать от ума самую истину о бытии Божием, тогда в уме наступят те мысли и познания, которые говорят о Боге и которые доселе были в тени, и так как они несравненно сильнее, то ум и сердце узрят Бога, да и совесть заговорит сердцу: все эти беды тебе за то, что ты забыло Бога и грешило против Него, и вот неверовавший человек не приобретая новых познаний в науках не переучиваясь, делается иным верующим в Бога.

Конечно, не всякое сердце вразумляется и бедствиями, но на многих они действуют благотворно; об этом говорят опыты не только со многими лицами, но и с целыми племенами и народами. Во второй половине прошедшего столетия во Франции развилось неверие и распространилось по всей Европе, но вот Господь Бог из той же Франции поднял бурю воинских бедствий, она далеко пронеслась на восток и снова возвратилась туда, где зародилась, причинив множество бед и скорбей народам Европы, но мгла неверия ослабела на довольно долгое время. Итак, по слову премудрого царя Соломона, который ни в чем не отказывал своему сердцу и чрез то причинил много бед своему царству, будем больше всего хранимого хранить наше сердце, ибо из него источники жизни (притч. 4, 23). Да не потекут из него для нас источники смерти. Если мы будем подчинять его желания голосу ума и совести и возгревать в нем пламень любви к Богу, то Бог будет с нами и в нас.

Чрез рассмотрение и исследование предметов видимой природы и сил духа человеческого мы не только убеждаемся в бытии Божием но и познаем свойства Божественного естества. Общие законы тяготения, света и теплоты, действующие во всем мире, гармония и порядок во вселенной говорят о единстве Творца и Промыслителя вселенной. Неисчислимое множество светил небесных, громадностью и отдаленностью от нас поражающих умы естествоиспытателей, свидетельствует о всемогуществе Создателя миров. Мудрое устройство предметов видимого мира, наконец высокий разум данный человеку, громко говорят о высочайшем премудром и всеведущем уме Виновника существ. Всюду распространенная жизнь на земле и в земле, и в воздухе, и в водах, и в малых каплях воды ясно свидетельствует, о благости Творца. Свобода и совесть человека уверяют в том, что Господь Бог есть Существо всесвободное, всесвятое в правосудное. Сердце говорит о Нем как о всесовершенной любви, как о Существе всеблаженном и вседовольном.

Возблагодарим Господа за то, что он сотворил нас по образу Своему, даровал нам силы к познанию Его, соделал царями и иереями природы, чтобы мы от себя и от всех тварей неразумных возносили Ему молитвы, хвалы и славословия, и, уподобляясь Ему добрыми делами, достигали вечной славы на небесах. (См. «Беседы об основн. истин, св. прав, веры», Сергия, архиеп. владим.).

Вопр. Человек размышляя о своем существе, не может ли восходить до веры в Бога?

Отв. Св. Иоанн Златоуст говорит: «Если взгляд на красоту мира возбуждает благомыслящего созерцателя к славословию Творца, тем более разумное это животное, человек, размышляя о своем устройстве, о высокой чести, данной ему, о великих дарах и несказанных благодеяниях может постоянно восхвалять Виновника сих благ и возносить к Господу посильное славословие [59]). Св. Василий Великий говорит: «Точное познание себя самого доставит тебе достаточное руководство и к познанию Бога. Ибо если будешь вникать в себя, то не нужно будет тебе искать Творца из рассматривания устройства вселенные; но в самом себе, как в некоем малом мире, увидишь великую мудрость Создателя твоего. От бестелесности души, которая в тебе, заключай, что Бог бестелесен. Он также неограничен местом: поелику и твой ум не имеет определенного пребывания в каком-нибудь месте, но только по причине соединения с телом заключается в месте. Верь, что Бог невидим зная о душе твоей, что и она невидима для телесных очей, ибо не имеет ни цвета, ни вида, ни телесного какого-нибудь очертания, но познается только из действий. Посему не усиливайся и Бога видеть телесными очами, но, доверяя уму, умственно постигай его [60]).

Вопр. Способен ли человек в сей жизни совершенно познать Бога?

Отв. Св. Василий Великий говорит: «Заметить надобно, что величие Божие и славу, как предмет необъемлемый словом и непостижимый для ума, невозможно представить и изобразить одним речением или мыслию. Богодухновенное писание многими, обращающимися у нас в употреблении словами, едва только для чистых сердцем как сквозь тусклое стекло, гадательно сказывает нечто. Ибо зрение лицом к лицу и совершенное познание обещано достойным в будущем веке. А ныне, Павел ли, Петр ли, хотя истинно видит то, что видит и не обманывается, и не мечтает однако же, видит как сквозь тусклое стекло и гадательно, и принимает ныне с благодарением несколько и отчасти, полного же наслаждения ожидает в будущем веке. И те познания, которые ныне кажутся совершенными, в сравнении с знанием какое откроется достойным в будущем веке, суть так малы и так темны, что более разнятся от светлых познаний будущего века, нежели сколько есть разности видеть чрез тусклое стекло и гадательно, и видеть лицом к лицу, ибо всегда у всех не достает чего-то к совершенству, пока не достигнем совершенного, когда то, что отчасти, прекратится (1 Кор. 13, 10) [61])».