— Ничего подобного, — возмутился Джон. — Я точно знаю, где она.

Джек и Чарльз недоверчиво переглянулись, когда до них дошел смысл его слов.

«Воображаемая Географика» находилась именно там, где они ее оставили, приехав в Лондон — рядом с крыльями Лоры Липучки, надежно укрытая учебными материалами в багажнике машины Джона.

Джон провел остаток пути до Авалона, расхаживая на носу и проклиная себя на англо-саксонском. Фавны обменялись взглядами «где-то мы это уже видели» и вернулись к работе. Берт, Джек и Чарльз держали совет у штурвала, обсуждая создавшуюся неловкую ситуацию.

— А нельзя вернуться за ней? — спросил Джек. — Мы потеряем всего несколько часов.

— Часов, которых у нас, боюсь, нет, — покачал головой Берт. — Помните, в данный момент «Индиговый Дракон» — единственный корабль-дракон, которым располагает Серебряный Престол, и единственный способный пересечь Границу.

— Какие неудобства это бы ни создало, нам придется обойтись без оригинала «Географики», и будем надеяться, что не случится ничего такого, ради чего понадобился бы оригинал.

— Оригинал? — воскликнул Чарльз. — Ничего не понимаю.

— Помнишь своего маленького друга Туммлера? — ухмыльнулся Берт. — Так он сдержал свое слово — издал копию «Воображаемой Географики», так что теперь почти у любого жителя Архипелага есть своя. Разумеется, до оригинала ей далеко, но все примечания сделаны на английском и все главные острова в наличии. На безрыбье и такая сгодится.

— Старый добрый Туммлер, — вздохнул Чарльз. — Я часто думал о нем, особенно за завтраком. С тех самых пор я совершенно иначе смотрю на кексы.

Джон наконец перестал метаться и подошел к остальным.

— Столько всего случилось, — как бы извиняясь промямлил он. — Во всей этой суматохе…

— Пять сандвичей с ветчиной, — уничтожил его Джек, — вот и все, что мне есть сказать насчет «всей этой суматохи» и того, что тебе не хватило времени достать «Географику». Главный чертов Хранитель.

— Ну ладно, Джек, — вклинился Чарльз. — Не нужно выражаться.

— Хо, Авалон. — Берт ткнул пальцем вперед. — Мы уже на границе. Давайте-ка сойдем здесь, соберемся с мыслями и решим, что дальше.

Как только корабль пришвартовали к какому-то пятачку на холме, начинавшемся за пляжем, друзья спустились на землю и полной грудью вдохнули морской воздух.

— Очень мило, — резюмировал Чарльз. — Я как будто снова помолодел. Не то чтобы я чувствую себя стариком, нет, но все эти приключения — дело молодых.

— Считаешь? — ухмыльнулся Джек.

— Ты преподаватель колледжа. Это означает, что ты стареешь быстрее с каждым новым семестром.

— Тогда как насчет него? — Джек ткнул пальцем в сторону Джона. — Он-то уже профессор.

— По возрасту собаки, — вмешался Берт. — Профессора стареют по шкале возраста животных.

— Как насчет тебя, старая шляпа? — поинтересовался Чарльз.

— Я нашел легкий выход из ситуации. Я вычислил, что если достарею до конца, то начну все сначала. Так что, по правде говоря, я тут самый молодой.

В первую очередь стоило объявить о себе Стражу Авалона — Зеленому Рыцарю.

— Я не прочь снова увидеть старого служаку, — бодро заявил Чарльз. — Он был весьма любезен, особенно как перестал пытаться нас обезглавить.

— Вам надо кое-что узнать, — начал Берт, когда они поднялись на холм и приблизились к руинам Авалона.

Там, привалившись к одной из рухнувших колонн, сидел сложа руки Зеленый Рыцарь. На звук шагов он повернул голову и недовольно взглянул на гостей. Он казался моложе, чем в прошлый раз, но атрибуты остались прежними: ржавые доспехи, деревянные конечности, побеги, выраставшие, казалось, из каждого сустава и трещины. И, как ни странно, на голове у него был потрепанный цилиндр, а поверх доспехов — плащ.

Джону пришло на ум, что выглядит Рыцарь точно как смесь Железного Дровосека и Страшилы из «Волшебника страны Оз» Фрэнка Баума.

Пугало в доспехах что-то жевало, от движения челюстей колыхалась борода из мха. Затем чучело с трудом проглотило кусок и заговорило:

— Надеюсь, вы не рассчитываете, что я буду разводить церемонии. Я могу стоять на страже возле этой кучи хлама и помогать, когда попросят, и бла-бла и бла-бла, но если ждете, что я тут гопака перед вами спляшу, — забудьте.

Чарльз застонал и потер виски.

— Как, разве раньше это был не Шарль Дарнэ[13]? — удивился Джек.

— Раньше — да, но не теперь, — сказал Чарльз, и тут Зеленый Рыцарь узнал его по голосу.

— Эй, — воскликнул он, мигом встав ровно, — вы же не дадите ему побить меня, да?

Джон вздохнул. Теперь стало ясно, кто это такой.

— Вот что Берт пытался нам сказать. Этого Зеленого Рыцаря мы уже встречали.

Это был Мэгвич.

* * *

 — А я-то надеялся, что драконы тебя съели или хотя бы разорвали на кусочки, Мэггот, — взнуздал своего конька Чарльз.

— Я теперь рыцарь, — фыркнул Мэгвич, — так что побольше уважения.

— Если ты рыцарь, то я — Джеффри Чосер, — отрезал Чарльз и повернулся к Берту, брызгая слюной от гнева и удивления: — Мэгвич? Зеленый Рыцарь? Как это вышло, Берт?

— Я хотел объяснить, — затравленно ответил Берт. — Таков закон, часть древнего кодекса, принятого Артуром столетия назад. Драконы решили, что это подходящее наказание для предателя вроде Мэгвича.

— Наказание? — воскликнул Джек. — Да он тут все равно что в отпуске.

— Знаю, знаю, — махнул рукой Берт. — Для него это не честь, это покаяние. Но Мэгвич единственный за более чем двадцать поколений рыцарей, кого этот пост, можно сказать, возвысил.

— Ну, лично я не собираюсь верить ни одному его слову, — уперся Чарльз.

— Вот теперь вы ранили мои чувства, — обиделся Мэгвич. — Если я убийца, вор, трус и предатель, это не означает, что я не могу делать свою работу.

— Господи ты боже мой, — закатил глаза Чарльз. — Хорошо. Как скажете. Только держите его подальше от меня.

Зеленый Рыцарь сделал знак следовать за ним. Джон пошел рядом, а Джек, Берт и Чарльз — позади, держа небольшую дистанцию.

— И каково это — стать деревом? — поинтересовался Джон.

— Не так плохо, как кажется, — ответил Мэгвич. — Хотя ты не поверишь, куда иной раз могут забраться термиты.

— Зря я спросил, — решил Джон.

Знакомая тропинка огибала остров, трава и камни резко выделялись на фоне темных клубящихся туч Границы — настоящей грани Архипелага. В конце тропинки ждала Моргана — ведьмы, известные как Триединая. Иногда они могли предсказать будущее. Иногда не хотели и пытаться. И все же, как сказал Берт, стоило спросить их, поскольку Моргана, вполне возможно, были единственными, кто мог пролить хоть какой-то свет на все происходящее.

Джек подавил дрожь.

— Меня как-то совсем не тянет встретиться с ними снова, — тихонько признался он Чарльзу.

— Я тебя понимаю, — согласился тот. — Эти странные пожилые леди, особенно одна… как бишь ее?

— Кул, — напомнил Мэгвич через плечо. — Могу вам только посочувствовать. Я-то вижу их только если обяжут, что случается нечасто.

— Разве она не заставила тебя тереть ей ноги как-то раз? — вспомнил Джек, спрятав злобную усмешечку.

Мэгвич застонал:

— А почему я, по-вашему, сижу на другой стороне острова?

Они вышли на открытое место, но никого не было видно. Огромный черный котел, который обычно стоял на костре, сейчас покоился на углях, а всякая кухонная утварь была разбросана тут и там в жесткой траве.

Вдали виднелись три полуразвалившихся домика, требовавших серьезного ремонта, вокруг которых валялись самые различные артефакты. И Джон, и Чарльз заметили большой железный котел, украшенный бронзой, с кожаными петлями вместо ручек, закрытый греческим щитом. Оба промолчали.

— Хей-хо, похоже никого нет дома, — обрадовался Мэгвич, покачиваясь на пятках. — Пора идти.