Их реальная функция состояла в том, чтобы обеспечить надежность регулярных кораблей Народного Флота, с которыми они были размещены (и именно поэтому большинство из них было уничтожено в действии, когда корабли регулярного Флота дезертировали в столь массовом порядке в сторону контрреволюционеров), и этим был поставлен акцент на огневой мощи и размерах. А это означало, конечно, что очень немногие военные корабли Госбезопасности были простыми легкими крейсерами и эсминцами.

Он действительно предпочел бы внутренние продвижения, чтобы обеспечить командиров для всех эсминцев, которые "Рабсила" предоставила Народному Флоту в Изгнании, но было гораздо более важно обеспечить прочный хевенитский личный состав его тяжелых единиц в первую очередь, и вдобавок многие "Неутомимые" в его смешанных силах съели квалифицированных офицеров с угрожающей скоростью. На самом деле, он был вынужден продвинуть немало рядового персонала до офицерского звания только, чтобы сделать так много.

Предоставление такого же надежного офицерского личного состава для эсминцев было невозможно, поэтому у него не было иного выбора, кроме как полагаться на нескольких наемников (не было никакого смысла использовать любой другой термин, чтобы описать их), которыми "Рабсила" снабдила его. Он выбрал своих девятерых хевенитских шкиперов на эсминцы, столь многих для прочного вида, как возможно, но хотя он и не обсуждал это ни с кем за пределами своего собственного штаба и флаг-капитана, у него были серьезные сомнения относительно того, сколь многие из этих кораблей НФИ собирался удержать под своей рукой после операции "Феррет".

Было гораздо больше шансов на то, по его мнению, что легкие единицы офицеров-наемников собирались таинственно исчезнуть — с или без одобрения своих капитанов — и создать пиратский бизнес для себя, тем более что наемники хотели бы отмежеваться как можно тщательнее от тех, кто был ответственен за операцию "Феррет". Хотя существовало не очень много того, что он мог поделать с этим, и если это случится, это случится.

Не так, чтобы эти корабли собирались быть огромной потерей для его тяжелой боевой мощи, хотя он будет глубоко сожалеть о потере платформ для коммерческого рейдерства, что они представляли как только было время до начала фактической, поддерживаемой операции против контрреволюционного режима.

"Но это в будущем, — напомнил он себе мрачно. — Сначала мы должны этим… другим то, что мы должны сделать".

Он вновь взглянул на Мэддока, мышцы челюсти слегка сжались при мысли о том, что он собирается сделать, затем повернулся к Хартман.

— Пусть Ивонн отправит сообщение, Миллисент, — сказал он.

* * *

— Общее сообщение для всех подразделений с флагмана, гражданин коммандер, — сказал гражданин лейтенант Адольф Лафонтен.

Арсе?н Боттеро поднял глаза, подняв одну руку, чтобы приостановить свой трехсторонний разговор с гражданкой лейтенант-коммандером Рейчел Бартуме? старпомом "Пролески", и гражданином лейтенантом Джорджем Бэконом, ее тактическим офицером.

— Отправьте его на основной дисплей, Адольф, — отдал приказ Боттеро, и смотрел, как появилось изображение с суровым лицом Адриана Лаффа.

— Через несколько секунд, мы будем выполнять операцию "Феррет", — сказал коммодор без его обычных формальных (на самом деле, Боттеро обычно думал о них как о "помпезных") вступительных слов. — Я знаю, что все вы готовы к тому, что в ближайшее время от нас потребуется. Я также знаю, что некоторые из нас продолжают испытывать определенные сомнения в этом. Я вам сочувствую, но сейчас время отложить эти оговорки в сторону. Мы стремимся, граждане, не только к этой операции, но в конечном итоге к окончательному освобождению всей Народной Республики. В самом прямом смысле, то, что мы собираемся сделать сегодня было навязано нам невыразимым предательством врагов Народа, из тех, кто предал все, к чему они были приведены присягой, чтобы поддерживать и защищать. Для того чтобы покарать возмездием этих преступников, столь полностью заслуженным ими, мы должны прежде всего обладать сре?дствами, и это является реальной причиной, почему мы сегодня здесь.

Он смотрел на них с дисплеев, разбросанных по всей целевой группе, и его глаза были тверды.

— Мы выполним эту операцию, — сказал он категорически. — Мы выполним наши обязательства по отношению к благотворителям, которые снабдили нас столь многими кораблями, столь многим оружием. А когда мы выполним эту операцию, то это будет первый шаг на пути, который вернет нам один день в самом Новом Париже, в качестве стражей Революции, которой все мы поклялись нашей собственной преданностью и верностью столь много лет назад. Мы выкупим эти клятвы, граждане, и те мерзкие предатели, которые предали все, за достижение чего Народная Республика боролась так долго, еще пожалеют о своих презренных действиях.

Лафф, конец связи.

* * *

Кто-то тактично прочистил горло, и Луис Розак оторвался от разговора за ужином с Эди Хабиб. Очень светловолосая, светлокожая, голубоглазая и необыкновенно молодо выглядящая лейтенант стояла в открытом люке столовой.

— Да, Карен?

— Простите, что беспокою вас, сэр, — вежливо сказала лейтенант Карен Георгос, — но мы только что получили срочное сообщение с "Ната Тернера". Он сообщает о прибытии неизвестных сил, направляющихся внутрь системы на приблизительном подходе к Факелу, на ноль-семь-четыре-три, местных. Они сделали свой переход только световую секунду назад у гиперграницы на пятистах км/с. Скорость ускорения три-точка-восемь-три-девять км/с в квадрате.

БИЦ "Тернера" идентифицировал бандитов как четыре линейных крейсера класса "Полководец", десять линейных крейсеров класса "Неутомимый", восемь тяжелых крейсеров класса "Марс", восемь легких крейсеров и шестнадцать эсминцев. Пять легких крейсеров кажутся "Бриджпортами", и "Тернер" называет все эсминцы "Жнецами".

Карен Георгос была самым молодым штабистом Розака, но она была удивительно уравновешенна, несмотря на ее молодость, и ее голос был очень спокойным, когда она передавала свой доклад.

Розак взглянул на хронограф, смонтированный на переборке. Был поздний вечер, по судовому времени (которое, по древней традиции, было сохранено установленным на среднем времени по Гринвичу на борту всех подразделений Флота Солнечной Лиги), но на одном из его нескольких дисплеев было установлено планетарное время Факела, и его ум проделал вычисления автоматически.

Если бандиты сделали их альфа-перехода в 7:43 по местному, то сейчас они были в нормальном пространстве в течение почти четырех минут. Они все еще были в минуте или меньше от гиперграницы — никто не хотел выйти слишком близко к гипергранице, особенно когда эта граница лежала внутри гравитационной волны, как система Факел, каковое делало обстоятельства еще более сложными, чем обычно для астрогатора.

Он протянул руку, чтобы активировать терминал, встроенный в его обеденный стол, но…