Это было достаточно плохо, но реальной искрой его гнева была косвенная ссылка Бардасано на этих никогда-не-будут-достаточно-проклятых древесных котов со Сфинкса. Для таких небольших, пушистых, внешне привлекательных существ, им в общем удалось совершенно сорвать слишком много тайных операций — как хевенитских, так и мезанских — на протяжении многих лет. Особенно в компании с этой сукой Харрингтон. Если Каша попал в пространство голоса Харрингтон, этот проклятый древесный кот дал бы ей знать, действительно ли он говорил правду.

— Когда этот разговор состоялся, в соответствии с вашими "неподтвержденными данными"?

— Приблизительно через стандартную неделю после того, как Елизавета выпалила свою ноту. Однако, доклад об этом пришел от одного из наших наиболее тщательно защищенных источников, что означает, что была еще бо?льшая задержка, чем обычно в получении его нами. Одна из причин, что он по-прежнему неподтвержден то, что это было только время, чтобы оказаться в регулярном разведывательном тайнике.

— Так что у Харрингтон было время пойти и повторить все, что они сказали ей Елизавете или Грантвиллю даже прежде, чем она направилась в Ловат, без нашего абсолютного знания об этом.

— Да. — Бардасано пожала плечами. — Честно говоря, я не думаю, что есть очень много шансов на то, что Елизавета или Грантвилль купятся на невиновность Хевена, независимо от того, что, возможно, Каша сказал Харрингтон. Все, что он может сказать им, это то, что насколько он знает Хевен не делал этого в конце концов, и даже если они признают, что он говорил ей правду настолько, насколько он знал ее, это не означало бы, что он был прав. Даже если он убедил Харрингтон, что он действительно верит в то, что Хевен этого не делал, это только его личное мнение… и его чертовски трудно доказать без хотя бы некоторых объективных доказательств. Так что я сильно сомневаюсь, что все, что они, возможно, сказали ей, или что она, возможно, повторила кому-либо еще, собирается предотвратить возобновление операций. И, как я уже говорила, теперь, когда кровь начала литься снова, эта война еще раз получила свой собственный импульс, также.

Что беспокоит меня немного больше чем то, что Зилвицкий и Каша, возможно, сказали Харрингтон, честно говоря, это то, что мы не знаем, куда они отправились после того, как оставили ее. Мы всегда знали, что они оба компетентные оперативники, и они показали впечатляющее умение анализировать любую информацию, которую они получают в свои руки. Стоит признать, что это вредило нам больше тактически, чем стратегически до сих пор, и нет никаких доказательств — пока — что они на самом деле начали очищать луковицу. Но если Каша соединит источники Хевена с тем, что Зилвицкий получает от Баллрум, я бы сказала, что они с бо?льшей вероятностью, чем кто-либо другой, начнут собирать беспокойные частички и части вместе. Особенно внимательно они начнут искать в действительности после "Крысиной отравы" и как она могла случиться, если Хевен не делал этого. Работая сами по себе, они не могут положиться на организационную инфраструктуру Гивенс или Траяна, имея доступ к ней, но у них есть изобилие способностей, избыток мотивации и исключительно много источников.

— И последнее, что нам нужно, является то, чтобы эти сумасшедшие Баллрум стали понимать, что мы использовали их большую часть полутора веков, — зарычал Детвейлер.

— Я не знаю, если это абсолютно последнее, что нам нужно, но это определенно было бы в моем списке полудюжины лучшего или около того, что мы бы очень хотели, чтобы не произошло, — сказала Бардасано с кислой улыбкой, и, несмотря на себя, Детвейлер резко усмехнулся.

Рвение, с которым Одюбон Баллрум преследовал "Рабсилу" и всех ее работников, было еще одним элементом, хотя и ничего не подозревающим и невольным, в маскировке истинной деятельности и задач Согласования. Тот факт, что по крайней мере некоторые из руководителей "Рабсилы" были членами по крайней мере внешнего круга Согласования означал, что один или два из убийств Баллрум повредило им довольно сильно за эти годы. Большинство из этих убитых мстительными бывшими рабами, однако, были не более чем легко распределяемыми отвлекающими маневрами, отсутствие которых никто из внешнего слоя "луковицы" и не заметил бы, а кровавая война между "корпорацией вне закона" и противодействующими "террористами" помогла сфокусировать внимание на общем хаосе и отвлечь от того, что происходит на самом деле.

Тем не менее, несмотря на пользу, это был также обоюдоострый меч. Так как всей, кроме очень небольшого процента, организации "Рабсила" ничего не было известно о глубоко скрытой цели, вероятность того, что Баллрум осознает ее была небольшой. Но возможность существовала всегда, и никто из тех, кто наблюдал как Баллрум проникает за безопасность "Рабсилы" снова и снова никогда не недооценивал того, насколько опасными люди, вроде Джереми Экса и его смертоносных приспешников, могут оказаться, если они когда-либо выяснят, что действительно происходит, и решат изменить свои критерии выбора цели. Или, если они реализуют… некоторые другие вещи относительно Баллрум и кто мог бы приглядывать внутри их деятельности. А если Зилвицкий и Каша на самом деле двигались к получению фактов вместе…

— Насколько вероятно, как вы думаете, то, что оба они могут вытянуть достаточно вместе, идя на компромисс вещей на данном этапе? — наконец спросил он.

— Я сомневаюсь, что кто-нибудь, возможно, ответил бы на этот вопрос. Не как-то осмысленно, во всяком случае, — призналась Бардасано. — Хотя, возможность всегда существует, Альбрехт. Мы похоронили факты так глубоко, как смогли, мы собрали прикрывающие организации и фасады, и мы сделали все возможное, чтобы построить в несколько слоев отвлекающие маневры. Но суть в том, что мы всегда опирались наиболее значительно на то, что "каждый знает", что такое "Рабсила" и чего она хочет. Я должна сказать, что шансы против даже значительны, чтобы Зилвицкий и Каша выяснили что то, что "все знают" является полной выдумкой, особенно после того как мы имели столь долгое время, чтобы расставить все по местам. Это вполне возможно, однако, и я думаю, как уже сказала, что если кто-то и может это сделать, то, скорее всего, эти двое.

— И мы не знаем, где они находятся в данный момент?

— Это большая галактика, указала Бардасано. — Мы знаем, где они были две стандартные недели назад. Я могу мобилизовать наши активы, чтобы найти их, и мы, безусловно, можем использовать все наши источники в "Рабсиле" для этого, не возбуждая особых подозрений. Но вы знаете так же, как и я, что это действительно сводится к ожиданию на месте, пока они не появятся в нашем поле зрения.

Детвейлер вновь поморщился. К сожалению, она была права, и он знал это.

— Ладно, — сказал он, — я хочу, чтобы они были найдены. Я признаю ограниченность, с которой мы сталкиваемся, но найдите их так быстро, как вы можете. Когда вы сделаете это, устраните их.

— Это легче сказать, чем сделать. То же нападение "Рабсилы" на особняк Монтень это демонстрирует.

— Это была "Рабсила", а не мы, — парировал Детвейлер, и настала очередь Бардасано кивнуть.

Одна из проблем с использованием "Рабсилы" в качестве маски была в том, что у слишком многих руководителей "Рабсилы" было не больше идей, чем у остальной части галактики, что кто-нибудь их использует. А это означало, что было также необходимо освободить этим же руководителям поводья для того, чтобы держать их в неведении относительно этой неудобной маленькой правды… каковое могло приводить к операциям, вроде того фиаско в Чикаго или нападения на особняк Кэтрин Монтень на Мантикоре. К счастью, даже операции, которые были полностью провальными с точки зрения "Рабсилы", редко непосредственно посягали на цели Согласования. А случайные катастрофы "Рабсилы" помогли сделать вклад в галактику в целом относительно понятия мезанской неуклюжести.