— О государь! — только и успел сказать я, узрев его в таком виде. Вместо того чтобы как-то ответить мне, он подбежал к своему коню, как человек, объятый ужасом, мгновенно вскочил в седло и ускакал. Опасаясь, что с ним произошло что-то нехорошее, я последовал за ним и вдруг услышал голос:

— Стой, везир, стой!

Повернув голову, я увидел… царя, выбежавшего из дворца. Глаза его сверкали яростью, а в руках была кривая сабля.

— Везир! — воскликнул он. — Мы прогнали царицу и оставили отвратительную женщину, которая колдовством приняла ее облик. Я убил предательницу и должен таким же образом поступить с негодяем, принявшим мое подобие.

Тут он вскочил на своего коня, чтобы преследовать врага, и до сих пор гонится за ним.

Пока Али рассказывал все это царице, Ризваншад скакал за царем Тибета. Тот наконец настиг врага; ранив его в плечо саблей, царь Тибета сбил на землю и спешился сам, чтобы добить его. Но негодяй молил о пощаде, и царь пообещал ему сохранить жизнь при условии, что он расскажет ему, кто он такой и каким образом принял его обличье, а также зачем он это сделал — словом, расскажет о себе все, что царь захочет узнать.

— Государь, — ответил тот, — если вашему величеству будет угодно меня простить, я готов полностью удовлетворить ваше любопытство. А для того, чтобы вы поверили мне, я начну с того, что приму свой естественный облик.

Сказав так, он снял с пальца кольцо и тут же превратился в страшного старика. Царю Тибета, весьма удивленному этим неожиданным перевоплощением, не терпелось услышать его рассказ.

— Государь, — продолжал негодяй, — сейчас вы видите, каков я на самом деле, и, чтобы доставить вам удовольствие, я подробно расскажу вам историю моей жизни.

— Я — сын дамасского ткача, — начал старик, — и зовут меня Мусхил. Отец мой был богат и жаден, и я, его единственный наследник, после его смерти оказался владельцем значительного состояния. По воле рока, вместо того чтобы как можно лучше распорядиться своим имуществом или заняться делами, я предался удовольствиям. Я развлекался с женщинами, но был особенно любезен с одной девицей, чья склонность ко мне была столь же велика. Она была пылка и красива, но слишком увлекалась мошенничеством и плутнями. У нее было столько любовников, сколько дней в году, и каждый считал, что именно ему она отдает предпочтение — так она говорила всем, оставаясь наедине. Обманутый ее приятными посулами, я поверил в то, что все усилия моих соперников напрасны и что я — единственный счастливец. Это безрассудство увеличило мои расходы. Я очень часто навещал Дилнаваз и делал ей такие ценные подарки, что через четыре года разорился совсем. Мои соперники также пытались с помощью даров сохранить ее привязанность, и за короткое время она разбогатела на подношениях своих любовников.

Когда я все растратил, то стал думать, что отныне лишусь ее общества, как это всегда бывает с женщинами такого сорта, но она, хотя и была на удивление корыстной и кокетливой, сказала мне:

— Ты, верно, думаешь, что теперь я отрекусь от тебя? Нет и нет! Пусть ты больше не даришь мне ничего, но я люблю тебя больше всех. Раз ты разорился первым, то и я в свою очередь проявлю в отношении тебя благородство. Надеюсь, что ты разделишь со мною все, что я получаю от твоих соперников, — так я отплачу тебе за то, что ты на меня истратил.

Она дала мне много золота и серебра, и я счел себя более богатым, чем до того. Она полностью доверилась мне, и мы прожили так с нею много лет. Незаметно возраст стал сказываться на Дилнаваз, и она лишилась всех своих любовников. Это ее очень печалило, она была просто безутешна из-за того, что все ее покинули.

— Что мне делать? — говорила она. — Либо мне нужно кончить свои дни, либо идти в пустыню Фаран и отыскать мудрую Бедру — это самая сведущая волшебница во всей Азии. Вся природа подвластна ее колдовству. Я знаю, где она живет. Может быть, она даст мне какое-нибудь снадобье, чтобы мужчины любили меня и в старости.

— Если ты не против, — сказал я, — позволь мне быть твоим спутником.

Она согласилась. Мы взяли дорожные припасы, кое-какие подарки для Бедры и направились в пустыню.

Мы шли два дня, когда наконец Дилнаваз указала мне на далекую гору и сказала:

— У подножия этой горы и живет волшебница.

Мы двинулись вперед и, подойдя поближе к горе, увидели просторную пещеру, откуда навстречу нам вылетела тысяча грозных птиц, скорее, это были крылатые чудовища, наполнившие воздух страшными криками. Когда мы приблизились ко входу в пещеру, то при тусклом свете железной лампы разглядели маленькую старушку, сидевшую на широком камне. Это и была Бедра. На коленях она держала большую книгу. Бедра читала ее перед золотой печью, в которой стоял серебряный горшок, наполненный черной землей. В горшке кипела земля, хотя огонь под ним разведен не был. Мы вошли в пещеру и отдали Бедре подарки, засвидетельствовав ей свое глубокое почтение. Дилнаваз повела такую речь:

— Приветствую тебя, о Бедра, волшебница, которой дана великая власть. Я пришла умолять тебя о помощи. Мне нет надобности рассказывать о моем деле: ты и так знаешь его.

— Знаю, — ответила Бедра.

Затем она сходила за двумя склянками и, вынеся их из пещеры, поставила на землю. В каждую из них она бросила по золотому кольцу и, открыв книгу, прочла несколько заклинаний. Пока она все это делала, мы увидели, что из одной склянки вырвалось пламя, а из другой повалил черный дым; дым заклубился в воздухе, и раздался удар грома. Когда же все смолкло, из склянок перестали исторгаться огонь и дым, и больше ничего из них не выходило, Бедра вынула кольца и надела одно из них на палец Дилнаваз со словами:

— Ступай, женщина, развесели свое сердце! Покуда это кольцо, что я даю тебе, находится на твоем пальце, ты можешь принять облик любой женщины, на какую только захочешь походить. Стоит тебе только пожелать предстать в образе той или иной женщины или девушки — и в то же самое мгновение ты станешь так на нее похожа, что едва ли будет возможно отличить одну от другой. Тебе же, Мусхил, я даю другое кольцо, которое обладает такими же свойствами.

И, произнеся это, она надела на мой палец второе кольцо.

Мы поблагодарили волшебницу и тронулись в обратный путь. Прибыв в Дамаск, мы решили испробовать кольца. Сначала мы захотели походить на людей, нам знакомых, и нашли друг друга во всем похожими на них. Дилнаваз вскоре стала принимать обличье самых первых красавиц города, чтобы встречаться со своими любовниками. Я тоже использовал свое кольцо для забавы, а иногда для того, чтобы что-нибудь украсть: тотчас менял внешность, делаясь похожим на какого-нибудь богача. Долгое время мы с ней таким образом жили в Дамаске, потом оставили Египет и, наконец, прибыли в страну найманов. Здесь мы узнали, что на трон взошла молодая царица и что от ее имени страной управлял Али ибн Хайтан. Нам стало также известно, что его единовластие вызывает недовольство населения, которое хотело бы видеть на троне царя Муваффака, убитого, как предполагали, в Моголистане.

— Вот, — сказала Дилнаваз, — прекрасная возможность добыть корону. Тебе нужно принять облик Муваффака!

Я подумал: «Это — нетрудная задача». И после того, как я разузнал обо всех подробностях, касавшихся Муваффака, я пожелал стать на него похожим. Сначала я показался в этом виде его друзьям, и они приняли меня с восторгом. Я сообщил им свой замысел; они обещали свою помощь. Вскоре все в этом царстве вооружились. Население Албазина открыло мне ворота своего города, провозгласило меня царем найманов и присягнуло мне на верность. Для того чтобы во всем обезопасить себя, я решил устранить молодую царицу и везира, принеся их в жертву своему честолюбию. Но Али спас жизнь и себе и царице, ловко и незаметно бежав из Албазина.

Но недолго я был на троне полным хозяином, а Дилнаваз считали царицей. Все дни мы проводили в удовольствиях. И вот мы узнали через ваших послов, что вы женились на царице найманов и собираетесь объявить мне войну, если я тотчас же не отдам вам корону, которую захватил хитростью. На ваше требование я ответил высокомерием, сделав вид, что пренебрегаю вашей угрозой, но в душе я был очень напуган. Я тут же посоветовался с Дилнаваз, как нам поступить наиболее благоразумно. Мы решили, что вы намного превосходите нас своей мощью и что нам надо отказаться от трона и отомстить вам и царице найманов за себя. План был такой — я на несколько дней притворился больным, а затем — умершим. После того как состоялись мои похороны, Дилнаваз пришла ночью и открыла гробницу, где я лежал. В своем естественном виде мы выехали из Албазина и направились в Тибет, где наблюдали за прибытием послов, сообщивших о смерти царя Муваффака и уверивших царицу найманов в том, что ее признали законной государыней. Получив это известие, вы распустили войско и решили поручить управление найманами везиру Али. Тогда я с Дилнаваз однажды вечером пробрался во дворец под видом царицыного евнуха и молодой рабыни. Мы проникли в ваши покои, когда вы находились в постели, а царица читала в своей комнате Коран. В тот момент, когда царица встала, чтобы направиться к вам, я принял личину ужасного призрака. Она закричала, и я исчез. Нет нужды утомлять ваше величество рассказом о последующих событиях и о том, как сегодня я принял ваше подобие.