Гидайя сразу не ответила.

«Торвальд под надёжной охраной, — она сделала паузу, потом добавила: — Хотя мне самой интересно теперь узнать, насколько она надёжна. Ну, хорошо, ты можешь отправиться к нему. Если понадобится, я скажу тем, кто воспротивится этому, что ты присоединяешься к нему, поскольку так принято в вашем мире».

— Как хочешь, — Чарис подозревала, что Гидайя предложит это в качестве подачки анти–инопланетной группе. Но она очень сильно сомневалась, что вайверн верит в способности Чарис использовать Силу.

«Идём!»

Во всяком случае, Торвальд не был заточён в каком–то сне–небытии, как Лэнти. Чарис стояла в самой обыкновенной комнате–спальне в Цитадели, которую отличало лишь отсутствие окон. На груде покрывал, тяжело дыша, лежал мужчина. Он повернул голову, что–то пробормотал, однако она не смогла разобрать слов.

— Торвальд! Рагнар Торвальд!

Однако бронзово–жёлтая голова не отрывалась от покрывал, а глаза остались закрытыми. Чарис подошла к нему и опустилась рядом на колени.

— Торвальд!

Он снова что–то пробормотал. Пальцы сложились в кулак, и мужчина довольно больно ударил её по предплечью. Сон! Естественного характера? Или это какая–то фантазия, насланная вайвернами? Но теперь она должна разбудить его.

— Торвальд! — возвысила девушка голос и, обхватив его за плечи, принялась резко трясти.

Он снова ударил Чарис, отбросив её к стене, потом встал, глаза его наконец открылись, хотя взгляд у него был, как у безумца. Но едва заметив девушку, разведчик весь напрягся.

— Ты реальна… как мне кажется!

Горячности в этом утверждении было больше, чем уверенности.

— Меня зовут Чарис Нордхольм, — девушка прислонилась к стене, потирая руку. — И я на самом деле реальна. Это не сон.

Да, не сон, но существовала ещё одна сложная проблема: отыщутся ли в конце концов у Торвальда ответы на её вопросы? Она могла лишь надеяться на это.

Он был очень высоким, этот офицер Службы Разведки, возвышаясь над Чарис, сидевшей, скрестив ноги, на покрывалах; нетерпеливо расхаживая взад–вперёд по комнате, время от времени он выпаливал вопросы или заставлял ее повторять какую–то часть своего рассказа.

— Да, это очень похоже на методы работы Компаний, — наконец заключил он. — Что означает, что они должны быть очень уверены в своих силах и считают, что прикрыты со всех сторон, — казалось, что он больше говорил с самим собой, чем с девушкой. — Сделка… они каким–то образом заключили сделку.

Чарис догадалась, что это означает.

— Ты думаешь, они договорились, что некто закроет глаза на их действия?

Торвальд бросил на неё резкий взгляд, почти неприязненный, как решила Чарис. Однако кивнул в ответ и с яростью бросил:

— Но это не наши ребята!

— И они не смогут договориться с Патрулём, не так ли? Не смогут, если только удастся отправить в космос сообщение.

Торвальд хмуро улыбнулся.

— Вряд ли. Единственное устройство связи находится на базе, а из твоих слов следует, что сейчас она в их руках.

— На планету сел Патрульный корабль. На нём тоже должен быть коммуникатор, — указала девушка.

Торвальд принялся теребить рукой подбородок, уставясь пустым взором на белую стену комнаты.

— Да, этот Патрульный корабль…

— И они даже не охраняли вертолёт.

— Значит, не ожидали никаких затруднений. Вероятно, считали, что захватили весь персонал базы. Но больше они так не думают.

Да, это был разумный аргумент. Теперь, когда девушка уже не сомневалась, что пираты захватили Лэнти, когда она увела вертолёт, они уж точно будут настороже. Если Патрульный корабль до этого и не охранялся, то теперь, несомненно, за ним будет вестись тщательное наблюдение.

— Что мы можем предпринять?

— Нам придётся учитывать то обстоятельство, что они схватили Лэнти.

«Либо же, — добавила про себя Чарис, — что он мёртв».

— И они знают, что с ним был по крайней мере один человек, который–то и угнал вертолёт. Они могут просканировать его мозг, поскольку он не защищен от этого.

Чарис вдруг заметила, что руки её трясутся. Внутри она почувствовала холодную тошноту. Торвальд был объективен, однако девушка обнаружила, что не может придерживаться его точки зрения, особенно, когда человек, о котором они говорили, не просто какое–то имя, а живая личность, и в какой–то степени, Чарис не могла даже самой себе признаться в этом, он стал для неё ближе всех, кого она знала прежде. Чарис не замечала, что офицер Службы Разведки остановился, пока он не опустился рядом с ней, взяв её руки.

— Мы должны взглянуть правде в глаза, — спокойно сказал он.

Чарис кивнула, выпрямив спину и приподняв голову.

— Я понимаю. Но я улетела… оставив его одного…

— И это было единственное, что ты могла сделать. Он знал это. И, кроме того, вот ещё что. Эти мужчины–вайверны… на них что–то напало там, в кустах… ты думаешь, это была Тоги?

— Как раз перед этим я учуяла запах росомахи. И один из вайвернов был убит или сильно ранен.

— А тогда они могут даже решить, что там было больше, чем два человека. И утроят бдительность. Животные работают под руководством опытных наставников — это всем известно. И, вдобавок, всем известна фанатичная преданность зверей. Лэнти работал с росомахами уже целых два года. Люди, захватившие базу, могут поместить его в транс, чтобы с его помощью получить контроль над животными.

«В самом ли деле он верит в это? — подумала Чарис. — Или же это просто слабая попытка снять с неё чувство вины?

— Этот ограничитель… — Торвальд снова поднялся на ноги и принялся расхаживать по комнате. — С ним бандитам вполне по силам захватить и саму крепость! И как долго осталось ждать начала нападения? А если вертолёт оборудован следящим устройством, то они уже узнали…

— Место, куда напасть! — закончила Чарис за него, лишь теперь осознав, к каким последствиям могут привести её глупые действия.

— У тебя не было выбора, — Торвальд поторопился ободрить девушку. — Было очень важно предупредить вайверн. И по–другому ты не могла преодолеть этот барьер.

— Да, но у меня есть способ вернуться туда, — Чарис размышляла. Безумный, сумасшедший план, но он мог сработать. Торвальд внимательно посмотрел на девушку.

Шиха! Чарис мысленно вернулась к своей первой ночи на Колдуне, к женщине–торговке, которая утратила душевное равновесие в результате контакта с ведьмами.

— Эти захватчики знают, что Джэган доставил меня сюда, — начата Чарис. — А также, что я покидала факторию, находясь под контролем вайверн. У них даже могут быть ленты с записями, которые я сделала, пытаясь связаться с вашей базой. Но возможно, им неизвестно, что это именно я захватила вертолёт. А если даже и известно… как много вообще они знают о Силе? Они знают, что вайверны используют её для подавления и управления своими мужчинами. Поэтому, может быть, они подумают, что во время захвата вертолёта моё сознание находилось под контролем вайверн.

И вот моё предложение: нельзя ли попробовать внушить им, что я сбежала от вайверн и отправилась к базе, потому что считала, что окажусь там в безопасности. Я могу вести себя так же безумно, как Шиха.

— А если они решат проверить тебя с помощью сканера? — резко бросил Торвальд. — Или если им уже известно от Лэнти о твоей способности владеть Силой?

— Тогда им не придётся даже сканировать меня. Они захотят демонстрации Силы, — возразила Чарис. — Они не могут слишком много знать о ней, не так ли? Что вы сообщали в своих отчётах? Вероятно, из–за этого–то они и появились здесь.

— Отчёты? А что мы вообще должны были сообщать в них, помимо обычной рутины? У нас были инструкции постараться как можно быстрее наладить контакты с этими ведьмами. После того, как они помогли нам уничтожить базу Трогов на планете — что всецело их заслуга, — они вовсе не горели желанием сближаться с нами. Стремление к общению должно было исходить с их стороны, контакт — это вещь довольно хрупкая. Мне ничего не известно об этом ограничителе. Но ни одной инопланетной Компании не под силу наладить такой прибор на основании только тех сведений, что мы сообщали в наших рапортах: мы сами почти ничего не знали. Если только эта машина — не модификация какого–то устройства, и они привезли его с собой для экспериментальной проверки, и это у них получилось — очень даже неплохо!