Их оболочка больше напоминала жёсткую мембрану, чем хрупкую скорлупу, и пришлось немного повозиться, прежде чем они вскрыли их. Шэнн закрыл глаза, стараясь не думать о том, что поглощает, и высосал свою долю до дна. По крайней мере полужидкое содержимое не предприняло попыток выбраться наружу, как он опасался. Подбодрённые неожиданной удачей, они полезли дальше. Дно расщелины поднималось вверх неровными ступенями, уводя их прочь от воды. Наконец они добрались до самого конца. Шэнн протиснулся на удобный камень.

— Мы не одни! — позвал он Торвальда.

Офицер полез следом, забираясь на камень, откуда их взгляду открылась совершенно захватывающая картина.

Пологий берег под скалами покрывал такой же мягкий песок, как в пещере зелёного тумана. Перед ними — Шэнн не сомневался в этом — лежал берег Западного океана. С обоих сторон, уходя далеко в воду, берег ограждал каменный забор из таких же отшлифованных чёрных колонн, как тот колодец с лестницей, через который они бежали. Это могло быть только работой разума.

И на песке внизу они увидели действующих лиц: одна из ведьм, сверкая под солнцем драгоценными украшениями, пятилась из моря на берег, высоко подняв грудь, разведя в стороны руки ладонями кверху, словно молилась. А за её спиной в воде двигалось ещё какое–то существо. Поза ведьмы наталкивала на мысль, что она каким–то непонятным способом выманивает то существо из моря за собой. На берегу её ждали две других ведьмы, пристально следившие за её действиями, как школьницы за учительницей.

— Вайверны!

Шэнн вопросительно посмотрел на своего спутника. Торвальд шёпотом объяснил:

— Это древняя земная легенда. Так называли крылатых драконов на гербах воинов. У них, правда, вместо ног должен быть змеиный хвост, но голова… Это точно вайверны!

Вайверны. Шэнну понравилось это слово, оно как раз подходило для этих ведьм с планеты Колдун. А вайверн на берегу продолжала пятиться, выманивая из воды — теперь он показался над поверхностью — вилохвоста, такого же, как выбросило на берег материка штормом, и который потом умер на глазах у землян. Тварь выбралась из моря, поблескивая панцирем под солнцем, глаза страшилища были прикованы к раскинутым рукам вайверн.

Та остановилась, когда её пленник — Шэнн не сомневался в том, что вилохвост либо пленник, либо просто жертва — полностью выбрался на берег. Затем она молниеносно опустила руки.

Вилохвост мгновенно ожил. Щёлкнули зубастые челюсти. Разъярённый зверь превратился в живое воплощение злости. При всём при том он оказался ещё и достаточно разумным, чтобы эта ярость стала на самом деле смертельной. Но хрупкие вайверны смело стояли перед ним, такие беззащитные и слабые.

Они даже не пытались бежать. Это показалось Шэнну самоубийственным — вилохвост бросился на врагов, вздымая короткими ножками фонтаны песка.

Вайверн, которая выманила его на берег, даже не двинулась с места. Но одна из её спутниц вскинула руки, словно приказывая чудовищу остановиться. Двумя пальцами она сжимала диск; Торвальд схватил Шэнна за локоть:

— Видишь? Точно такой же, как и мой!

Они прятались слишком далеко, чтобы разглядеть, так ли это, но размер и цвет были такими же. Вайверн раскачивала рукой с диском туда–сюда, равномерно, как маятником. Вилохвост остановился, его голова — сначала медленно, потом быстрее — тоже стала раскачиваться согласно ритму руки вайверн. Морская тварь попала под полный контроль молодой вайверн, как до этого двигалась под контролем её старшей подруги.

То, что случилось потом, было чистой случайностью. Как и её сестра–ведьма, молодая вайверн начала пятиться по берегу, приманивая к себе морскую тварь. Они подошли почти к самому подножию скалы, с которой наблюдали земляне. И туг песок подвёл ведьму — она споткнулась и упала на спину, а костяной диск выпал у неё из рук.

Очарованный зверь мгновенно дёрнул головой и сожрал ещё подскакивавший на песке диск. А затем вилохвост встал в стойку, которая напомнила Шэнну росомах, готовых к прыжку. Безоружная вайверн выглядела лёгкой жертвой, а её подруги остались слишком далеко, чтобы помешать.

Потом юноша так и не смог понять, почему бросился вниз. У него не было никаких причин помогать этим ведьмам, которые манипулировали им, как куклой, помимо его воли. Однако Шэнн бросился вниз и, спрыгнув на песок, упал на колени.

Морская тварь обернулась, очевидно, раздумывая, кого из жертв сожрать в первую очередь. Шэнн выхватил нож и вскочил, не сводя с чудовища глаз. Какого чёрта его понесло в герои?

— Айяяя! — безрассудная вспышка злобы, и не только на тварь, стоявшую перед ним, но и на вайверн, заставила Шэнна издать этот крик вызова — крик, которым на Свалках Тайр призывали товарищей на помощь в драке с чужаками. Вилохвост уже приготовился было прыгнуть, но этот оглушительный вопль, казалось, озадачил его.

Шэнн отскочил в сторону, сжимая в руке нож. Бронированная тварь была отлично защищена от лобовой атаки, как и та зверюга в раковине, которую он одолел вместе с росомахами. Юноша с тоской подумал о земных хищниках — с Тэгги и его подружкой у него было бы куда больше шансов. Росомахи могли хотя бы отвлечь эту тварь, как в случае с псом Трогов. Эх, если бы они появились здесь!

Глаза страшилища — красные глаза — внимательно следили за каждым его движением, чудовищная голова поворачивалась за юношей. Глаза — наверное, его единственное уязвимое место.

Лапы под панцирем напряглись. Шэнн приготовился отпрыгнуть вбок, подняв нож, чтобы ткнуть в глаз. И краем глаза заметил коричневое тело со знакомой меткой — пятном светлой шерсти в виде буквы V на спине. Шэнн не поверил своим глазам, даже когда рычащий зверь, захлебываясь от ярости, замер рядом с ним. Следом неслась вторая росомаха.

Тэгги издал свой собственный боевой клич и прыгнул. Башка вилохвоста качнулась за росомахой, как перед этим раскачивалась в такт диску в руке вайверн. Тоги бросилась с другой стороны. Они прыгнули на него, как гончие на медведя. Никогда ещё Шэнн не видел, чтобы росомахи так слаженно работали в паре — они словно читали его мысля!

Раздвоенный хвост хлестнул по песку. Бронированное орудие взметнуло в воздух, в лицо человеку, в морды росомахам фонтаны пыли. Шэнн отскочил, прикрывая рукой глаза. Росомахи настороженно закружили вокруг, выжидая момента для излюбленного прыжка на плечи жертвы, обычно заканчивавшегося смертельным ударом в спину. Но закованная в панцирь морда вилохвоста угрожающе двигалась из стороны в сторону, и они отступили. Хвост хлестнул снова, и на этот раз Тэгги не успел увернуться и отлетел на песок.

Тоги взревела, отчаянно бросилась вперёд и повисла на раздвоенном хвосте, прижимая его к земле всем весом своего тела. Морское чудовище попыталось отбросить её. Глаза Шэнна слезились от песка, но он не отрывал взгляда от твари. Вилохвоста целиком захватила борьба, он стремился высвободить своё оружие из зубов росомахи, которая рвала его с такой яростью, что грозное орудие совсем скоро могло превратиться в жалкие ошмётки.

Чудовище свернулось клубком, стараясь достать росомаху лапами или острыми зубами. В отчаянной попытке оно извернуло голову и бронированный воротник, защищавший основание черепа, сдвинулся в сторону, обнажив голое тело.

Шэнн бросился вперёд. Одной рукой он ухватился за край бронированного воротника, чувствуя, как острые края панциря рвут его кожу, и всадил нож глубоко в шею твари, стараясь достать до позвоночника. Лезвие ударилось о кость, вилохвост дёрнул головой, намертво зажав вместе с ножом и руку Шэнна. Юношу сбило с ног и поволокло по земле.

Его кровь смешалась с кровью чудовища. Только Тоги, вцепившаяся в хвост, спасла Шэнна от немедленной смерти. Окостеневшая морда твари взметнулась к небу, острый край воротника врезался в руку Шэнна, и юноша, взвыв от боли, изо всех сил вмазал чудовищу прямо в глаз.

Вилохвост судорожно дёрнулся, опустил голову и тиски на руке Шэнна разжались. Землянин отскочил, еле держась на ногах. Вилохвост отчаянно извивался в облаке песка, но не мог избавиться от глубоко вбитого в шею ножа. Его судорожные попытки только вгоняли нож ещё дальше.