И хотя преследователи ни разу не приблизились к утёсу, долго ещё после их ухода Чарис находилась в полном оцепенении.

— М–и–и–р–р–и–и–и?

Тихий звук с ясно прозвучавшим вопросом. Впервые за всё это время Чарис более внимательно посмотрела на своего спутника–беглеца, встретившись с ним взглядом.

Пушок, покрывавший всё его тело маленькими, но твёрдыми завитками, на ощупь напоминал бархат. Существо имело четыре лапы с когтями, которые сейчас были втянуты и больше не цеплялись за её одежду, и короткий хвост, аккуратно приткнувшийся к задним лапам. Круглая голова заканчивалась тупым рыльцем. И только уши не соответствовали всей фигуре: огромные и широкие, а высоко торчавшие острые кончики увенчивались крохотными кисточками–пучками серого меха. Огромные и удивительно голубые глаза окружал такой же мех.

Эти глаза… Восхищённая Чарис вдруг поняла, что ей трудно отвести взгляд. И хотя она специально не обучалась сопереживать животным, однако аура разума, которая окружала это небольшое взывавшее о помощи созданьице, заставила её признать существование между ними определённого родства: да, несмотря на всё своё очарование, оно было не просто сжавшимся в клубок ласковым существом — в этом девушка не сомневалась, хотя оно не обратилось к ней на галактическом языке. Оно — больше, чем животное, хотя в какой степени, Чарис сейчас не могла определить.

— М–и–и–р–р–и–и–и?

Теперь звук передал не только вопрос, но и нетерпение. Существо слегка сжалось в её руках. Ещё раз светло–жёлтый язычок молниеносно лизнул кожу девушки. Чарис ослабила хватку, испугавшись на мгновение, что оно убежит от неё. Но существо лишь спрыгнуло с колен на неровный камень расщелины и осталось стоять, глядя на лес, где скрылся его враг.

Враг? Разведчик! Чарис почти забыла о нём. Что же помешало ей закричать тогда? Возможно, его появление здесь — ответ на послание с фактории. Но почему же ей не позволили встретиться с ним? Да, не позволили — это было верное слово. И она не могла объяснить этот запрет. Однако Чарис была уверена наверняка, что попытайся она двинуться в направлении леса, на её пути снова окажется непреодолимая невидимая стена.

— М–и–и–р–р–и–и–и?

В новом мяуканьи пушистого существа снова послышался вопрос. Остановившись, оно слегка приподняло правую переднюю лапу и снова перевело взгляд от входа в расщелину на девушку.

Неожиданно Чарис захотелось покинуть эту покрытую мхом землю. Девушку охватило сильное разочарование, её вынуждали бежать от единственной помощи, которая, возможно, ей предлагалась. Вверх по скалам хребта — снова к океану… Она испытывала мучительное желание оказаться вновь рядом с солёными волнами.

— Возвращаемся к океану.

Она произнесла это вслух, словно пушистый спутник мог понять её. Девушка выбралась из расщелины и бросила взгляд вверх на стену, по которой предстояло карабкаться.

— М–и–и–р–р–и–и…

Чарис думала, что животное скроется на мшистом лугу. Однако нет, существо лишь высказало пожелание, чтобы девушка не потеряла его из виду по пути к океану. И Чарис последовала за ним, ободрённая мыслью, что это животное, похоже, решило присоединиться к её компании, пусть даже на короткое время. Возможно, оно было настолько охвачено безудержным страхом перед неведомым врагом в лесу, что не хотело лишиться и той слабой зашиты, которую могла предоставить девушка.

Хотя Чарис была не настолько проворна, как это животное, всё же она ненамного отстала, когда они достигли гребня хребта. Отсюда уже можно было видеть простиравшийся в бесконечность океан и линию серебристого берега. Там царила умиротворённость. Умиротворённость? На мгновение Чарис снова охватили чувства, которые она испытывала в первом сновидении — умиротворённость и удовлетворение. Животное побежало на юг по гребню. С этой точки спуск к океану был слишком крутым, поэтому Чарис вновь последовала за своим проводником.

Они спустились на серебристую полосу пляжа по тропе, которую вскоре обнаружил её спутник. Но когда Чарис свернула на юг, зверёк принялся тереться об её ноги, издавая при этом нетерпеливые крики, очевидно, призывая её задержаться. Наконец девушка опустилась на песок и, сидя лицом к океану, огляделась. Поразительно — она находилась в той самой бухточке, что и в своём первом сне.

— М–и–и–р–р–и–и–и?

Её снова коснулся кончик язычка — маленькое тёплое тельце ободряюще прижалось к девушке, и её охватило знакомое чувство удовлетворения: всё идет хорошо… Только откуда шло это ощущение: от спутника или откуда–то из глубин её существа? Чарис пока не понимала.

Существа появились из океана. В них не ощущалось никакой опасности, как в той твари с раздвоенным хвостом. Чарис глубоко вздохнула от изумления и восхищения, как бы приветствуя их. Она почувствовала, как внутри неё разливаются волны удовольствия. Когда они выбрались на берег, с них стекала вода. Существа остановились и посмотрели на девушку.

Их было двое, и тела их ярко сверкали в лучах солнца. Ростом пониже Чарис, они ступали с таким изяществом, которого, как понимала девушка, ей никогда не достичь. Каждое движение, сознательное или интуитивное, было как бы частью очень древнего и прекрасного танца. Нити драгоценностей с шей спиралью спускались на грудь, талию, бёдра, опутывая тонкие ноги и руки. Огромные глаза с вертикальными щёлками зелёных зрачков не мигая уставились на неё. Нет, их ящероподобные головы вовсе не вызывали отвращение — хоть они и другие, но не казались уродинами, и действительно по–своему были прекрасны. С их куполообразных, украшенных драгоценными камнями лбов спускались на спину две полоски — по каждой на одно плечо — широкие, словно распростёртые крылышки, V–образной формы, нежно–зелёного цвета, возможно, лишь чуть–чуть светлее, чем океан, из которого они только что вышли.

На них не было никакой одежды, если не считать пояса, с которого свисали какие–то маленькие инструменты и пара мешочков. Но их чешуйчатые шкуры издали создавали впечатление дорогих халатов.

— М–и–и–р–р–и–и–и!

Прижавшееся к ней пушистое тельце шевельнулось. Чарис не сомневалась: прозвучало выражение радости. Но этого и не требовалось: девушка не испытывала никакого страха перед морскими созданиями — по всей видимости, это и были вайверны, хозяева — или, вернее, хозяйки — Колдуна.

Они подошли, и Чарис встала с пушистым существом в руках.

— Вы… — начала она на Бэйсике, но четырёхпалая рука, протянутая вперёд, коснулась лба девушки меж глаз. И девушка ощутила не холодное прикосновение плоти рептилии: пальцы были такими же тёплыми, как и у представителей расы Чарис.

Никаких слов — на неё обрушился поток мыслей, ощущений, которые инопланетный мозг Чарис обратил в речь:

«Приветствуем тебя, Сестра».

Это провозглашение родства не удивило Чарис. Да, их тела сильно отличаются друг от друга, но поток мыслей из разума в разум нёс доброту. Именно этого она сейчас и желала — и пусть это продлится вечно.

— Приветствую вас, — девушка обнаружила, что легче говорить, чем думать. — Я пришла…

«Ты пришла — и это хорошо. Путешествие было утомительным, но теперь будет легче».

В поле зрения Чарис показалась вторая рука вайверн. На чешуйчатой ладони лежал белый костяной диск. И едва увидев его, девушка поняла, что не в силах отвести от него взгляд. Это вызвало секундное замешательство, а затем…

Не осталось ни берега, не шепчущих океанских волн. Она была в комнате с гладкими стенами, которые слабо переливались, словно покрытые морскими раковинами. В окне на одной из стен виделись океан и небо. На полу — толстый коврик, на нём аккуратно сложенное покрывало из пушистых перьев.

«Усталому путнику — отдых».

Чарис была одна, если не считать пушистого зверька в её объятиях. Но это предложение, а может, и приказ, прозвучало так чётко, словно было произнесено вслух. Девушка опустилась на ковёр и легла, укрыв пушистым покрывалом своё ноющее, покрытое синяками тело, и сразу погрузилась в иное временно–пространственное измерение…