— Семеныч, — сказал Середе Кондратий, лишь только они избавились от погони и ушли на достаточное расстояние, чтобы ее больше не опасаться. — А, что это Березина не видно? Он, что на голову больной? Там же этих… ну, этих…их… как их… врагов навалом?

— Так он нас остался прикрывать, Кондраша, — вздохнул Середа. — Чтобы мы с тобой, паря, наши с тобой заслуженные награды получили за удачно проведенную операцию.

Кондратий почесал затылок.

— Так его там сомнут в момент, Семеныч! Их же тьма невиданная!

Середа закинул руки за голову, удобно устроясь в противоперегрузочном кресле.

— Такова наша работа, парень. И ты это не забывай. Иногда приходится жертвовать собой во имя своих или чужих товарищей.

— Ни фига себе, Семеныч! — Оторопел Кондратий. — Да на хрен нам эти награды, если наш генерал погибает! Мы че, чумные с тобой, Семеныч?! А ну разворачивай свою коломбину и рвем прямо к Березину. Он там уже запарился, небось.

— Вот и я думаю, Кондраша, не пора ли нарушить некоторые приказы, отданные скоропалительно и поспешно начальством, — сказал майор и положил руку на штурвал. — Поворачивай, дружище, — кивнул он «Скользкому». — Ты слышал, что сказал Кондратий.

— Да не глухой я, — проревело в динамиках. — Я и сам уже думал чей-то вы боевого командира в беде бросаете ради каких-то побрякушек на грудь.

И разведчики почувствовали — корабль ложился в крен.

Лишь только «Грозовая Туча» оторвалась от земли, Танька, Загибин и полковник Коляня ни, с того ни с сего, увидели в линзах иллюминаторов огромный сиреневый шар, висящий в усыпанной звездами пустоте.

— Драгомея, — представил планету Коляня. — Прошу любить и жаловать.

— Что, уже? — удивилась Танька. — Очень уж быстро.

— Чудеса науки, — прокомментировал полковник и покосился на Загибина.

Но Загибин даже не смотрел на Попова, сосредоточив все внимание на сиреневой планете. — Одевайся, — приказал Таньке Коляня.

— Так я вроде одета, — похабно улыбнулась Танька.

— Примерь это, — полковник распахнул створки, вделанного в стену, шкафа и Безбашенная увидела висящие там рыцарские латы. — Ну, может быть, и не совсем рыцарские, а больше напоминающие современный, космический бронекостюм, но, тем не менее, очень уж похоже все это было на те средневековые доспехи, что Танька как-то видела в музее на экскурсии, когда еще училась в третьем классе общеобразовательной средней школы. — Твой размер. Успели сделать, пока мы ехали на ракетодром. — Некоторое время Танька разглядывала бронелаты, потом подошла и положила на них руку. Металл был теплым на ощупь. — Бронепластик. Выдерживает прямое попадание снаряда из гранатомета.

— Не хило, — оценила Танька и принялась напяливать броню. — Что я должна делать? В нем. — Поинтересовалась девушка, лишь только дело было сделано и она предстала пред ясны очи Загибина и Попова в новом одеянии.

— Твоя миссия — водрузить земной флаг на здании драгомейского правительства. — Коляня потер руки. — Не скрою задание трудное и опасное, но и — почетное. Выполнишь, войдешь в земную историю.

— Только и всего? — подбоченилась Танька и броня чуть слышно скрежетнула на ней. — Давайте флаг. Я пошла. Укажите только точный адрес.

— Погоди, Таня, мы еще не сели, — урезонил девушку Попов.

И, набрав координаты необходимой географической точки на компьютере, он нажал на «Enter». Телепортационная сила тут же бросила корабль вперед и вниз.

И Танька, как стояла подбоченясь, так и оказалась на Драгомее. Вместе с кораблем, конечно, а так же — Загибиным и Поповым.

— Вот так номер, — выглянула она в иллюминатор.

— Видишь вон тот комплекс зданий? — указал Коляня на кучу-малу ультрасовременных построек. — На самом высоком нужно водрузить эту штуку. Плевое дело, если бы комплекс зданий не охранялся. Но, к сожалению, он охраняется. Поэтому мы на «Туче» завяжем бой, а ты — действуй. Будем прикрывать с воздуха. Все понятно?

— Да, вроде бы, — смыкнула плечами Танька и доспехи слабо громыхнули. — Давайте тряпку.

— Не тряпку, во-первых, Таня, а флаг, — многозначительно поднял палец Попов. — Запомнила? Флаг! — и он вручил Таньке какую-то трубу. — Тут в футляре все необходимое. Телескопический флагшток и, собственно, само Знамя. — Попов перекрестил борчиху. — Дорожи им, Танюша! Потеряешь, без обеда оставим.

— Только не это, командир, — взмолилась Танька. — Я все сделаю, как надо!

И, громыхнув дверным засовом, Безбашенная исчезла.

А Попов еще раз перекрестил девушку. Но теперь уже — вслед.

Когда Кондратий с Середой вернулись к Драгомее, генерала Березина они на драгомейской орбите не обнаружили. Не было на орбите и вражеской эскадры.

— Сбили на фиг, Семеныч! — сказал Кондратий, подразумевая, конечно, под сбитым, Березина.

— Что-то я сомневаюсь в этом, Кондраша, — покачал головой Середа. — Не из того теста лепятся земные генералы, чтобы их можно было вот так просто, как клопов, уничтожить, Кондратий.

— Так это ж не просто, Семеныч. Тут их видимо-невидимо было.

— И все ж, Кондратий, не верю я в такие сказки, будто Березина можно сбить за те полчаса, пока мы отсутствовали. Не реально это.

— Ну, не верите, так не верьте, — надулся Кондратий. — Как говорится, баба с возу — кобыле легче.

«Летучка» Риф скользила улицей Хамрамона и вскоре пирегойка заметила знакомую лачугу, где провела детство. Но останавливаться там не стала. Все равно ведь в том крысятнике никто теперь не жил. Названная мать Рифмы, отныне бросившая пить и принявшаяся изучать науки, которыми очень заинтересовалась, обреталась теперь при дворце, получив титул графини, орден материнского мужества, крест Четырех Звезд за спасение жизни особы принадлежащей Королевской семье и — пожизненную пенсию в размере достаточном, чтобы о деньгах больше не думать.

Риф направляла «летучку» в ту сторону, где, как она помнила еще по прежней жизни, дислоцировались военные части фомальдегаусцев. Добираться до тех мест еще было не менее четырех километров. Потому принцесса увеличила скорость и бросила взгляд на небольшие клетки стоящие за ее спиной.

Ддзеги, словно почувствовали чешуйчатников, своих извечных врагов. Цветистые, яркие гребни на их спинах уже стояли торчком. Оба фыркали и скребли коготками по полу клеток, так им не терпелось ринуться в бой.

Перед самым концом 111-й улицы, упершейся в каменный забор воинской части, Риф свернула в узкий переулок, внимательно вглядываясь вперед — не видно ли солдатских патрулей, встреча с которыми была бы крайне нежелательной для нее в данные минуты.

В глубине души Риф уже праздновала победу над фомальдегаусцами, когда услышала за своей спиной двойное чавканье и, оглянувшись, не обнаружила ддзеги. Клетки покоились на месте. А вот биоторпед не было. Вместо них на полу клеток и по прутьям их стекала однородная розоватая кашица, исходящая паром. Таким образом, усилиями снайпера бесценный груз был уничтожен и отныне жизнь самой принцессы подвергалась смертельной опасности.

«Блин! — подумала Риф. — С таким трудом доставила торпеды, а у самой цели враг прокинул меня!»

Было от чего приуныть. Но унывать было некогда. Положив «летучку» в крен, принцесса ушла от третьей пули, предназначавшейся ей, и резко взмыла вверх, перелетая через четырехэтажное здание и укрываясь за ним от снайпера.

Четвертый запоздалый выстрел лишь выбил штукатурку из стены. Но Риф была вне пределов досягаемости стрелка.

Оказавшись за домом, Риф сбросила ногой, теперь пустые, клетки с платформы и, сбавив скорость, стала раздумывать над тем, что ей делать на враждебной планете без торпед. Ведь только с помощью ддзеги и можно победить чешуйчатников.

Ясное дело, за ней теперь начнут охотиться. Но в ее летучке не было кислорода, чтобы убраться поскорее с планеты. Баллоны пусты и заправить их негде. Разве только «одолжив» компрессор у чешуйчатников. «И зачем только я оставила звездолет? — подумала Рифма с запоздалым сожалением. — Сейчас бы он очень и очень пригодился».