— О, — сказала Таня, — а как же раскопки на многих выжженных мирах? Разве я тебе не говорила про них?

— Выжженные миры? — насторожился Тим.

— Так мы называем миры, на которых когда-то, в доисторические времена, были развитые цивилизации. Тогда, когда большинство рас Содружество еще прыгало с ветки на ветку, поедало ил или рыло ртом кротовьи норы. Их начали находить во множестве чуть ли не с самого начала эпохи космоплавания. Было понятно, что их уничтожило войной или катаклизмом, но непонятно, каким, — Таня помялась. — Были ученые, которые считали, что именно предки землян уничтожили эти цивилизации. Это пока мы точно не выяснили возраст вашей планеты.

— Ну спасибо, — сказал Тим.

— Всегда пожалуйста.

— Теперь вы думаете, что эти миры были уничтожены дотушами? — поинтересовался Тим.

Он почувствовал, как против его воли в душе начинает подниматься к дотушам сочувствие. В чем он участвует — в действительной попытке предотвратить инопланетное вторжение, или в гигантском упражнении в предрассудках в межгалактических масштабах? Уж не готовит ли Содружество попросту что-то вроде Варфоломеевской ночи или очередного «избиения евреев»?

Тогда еще надо подумать, где тут место человечеству.

— Да, — сказала Таня, — мы так думаем. Мы считаем, что в записи на этих кораблях описывается уничтожение одной такой планеты. Дотуш называет ее Карра-ли, а в наших реестрах она значит под номером Чи-ней-023.

— Но точно вы не уверены?

— Увы, нет. Точных звездных координат он не указывает, только поэтическое описание.

Поэтическое описание! У Тима в голове эхом откликнулся тоскливый, полный муки и любви голос, который пел ему по вечерам. Таня могла сколько угодно говорить ему, что дотуши размножаются убийством; Тим никак не мог забыть эту искреннюю страсть, эту жажду, это боль разбитого сердца.

А раса, способная на любовь, не может не быть способна на сострадание. Где состраданием — там и способность договориться.

Впрочем, Тим еще был далек от того, чтобы делать поспешные выводы. Как минимум, нужно было подождать полной расшифровки и перевода.

Прошло несколько дней, и Алекс думать забыл о внезапных перепадах настроения Коры. Он добросовестно перерыл базу аудиосигналов, нашел некоторые новые общие слова и придумал несколько специфических, для обозначения подводной жизни Тусканора. Однако когда он предложил Коре их изучить, та отнеслась к этому довольно равнодушно.

Несколько раз в ее обществе у Алекса возникало странное чувство, что-то навроде щекотки в глубине души, если так можно выразиться. И одновременно — будто кто-то пытается его окликнуть — постоянно, на самой грани слышимости.

Все это встревожило Алекса, но обращаться к Ледневу он не спешил. Доктор был известным формалистом; найдя у Алекса какие-либо признаки психического неблагополучия (один и тот же повторяющийся кошмар чего стоил!), он мог, еще чего доброго, отстранить Алекса от работы.

Во что бы это вылилось в реальности, Алекс не представлял. Отправлять Кору на Землю было тяжело и дорого; не даром же тормозили перевозку пары для нее, хотя и Алекс, и Бреннон, его помощник на Земле, уже обили по этому поводу все пороги.

Скорее всего, это будет значить, что на Землю отправят одного Алекса, а обязанность приглядывать за Корой возложат на дельфиньих тренеров, Эрику и Шону. Алекс очень их обеих недолюбливал. Эрика когда-то работала дрессировщиком в парке морских развлечений, что говорило не в ее пользу. А Шона вообще-то даже профессионалом не была — обычный дип-сотрудник, выпускница МИМО, которую Шона натаскала на работу с дельфинами уже на месте. Зелень. Короче говоря, Алекс им не доверял.

Забот у него хватало: Хонда пыталась извлечь максимум возможного в смысле дипломатического капитала из произошедшего с ними инцидента. Алекс ее горячо в этом поддерживал: прежде ему казалось, что Хонда из тех, которые пищат о превосходстве инопланетной культуры, принижая все земное. Но оказалось, что нет, она и за интересы людей может постоять! И довольно активно.

Едва попав на Тусканор, Алекс задумался: зачем нужно здесь посольство?

С Земли ему виделось вот что: раз Тусканор — один из главных миров Содружества, то и посольство здесь должно быть крупным. Большие окна, новейшая техника, куча народа… Из всего этого оправдались только большие окна, да и то потому, что они заодно выполняли и функцию дверей.

Да, Тусканор был одним из самых важных миров Содружества, как и по числу разумных, так и по исторической роли. Но тлилили ведь даже с другими представителями Содружества общались не очень охотно, что уж говорить обо всем остальном!

Нет, кое-что говорило само за себя. Во-первых, Хонда штамповала паспорта тлилилей, который за каким-то чертом вздумали посетить человеческое пространство… Точнее, она делала им эти паспорта и выдавала. Было этих тлилилей так мало, что Хонде не требовался даже для этого дела специальный помощник, она справлялась сама.

Еще Хонда развила бурную деятельность среди других посольств на Дипломатическом плоту. Она даже на старости лет вздумала посещать школу, созданную тут несколькими салафодиаками для самых разных народов. Еще она занималась организацией и согласованием экскурсий на острова тлилилей. (Чаще всего на эти экскурсии напрашивались прилетавшие с Земли шишки, туризма почти не было). Наконец она вместе с Ледневым и Шоной мониторила данные из средств массовой информации. которые имелись у тлилилей, и отправляла на Землю эти, с позволения сказать, «разведданные» — много ли полезного наскребешь из открытых источников[6]!

Для этого, кстати говоря, требовались в посольстве дельфины, а теперь и Кора — а вовсе не для демонстрации тлилилям, какими людям могут быть добрыми и заботливыми, как Алексу пытались втереть на Земле. Обман, сплошной обман! Он-то думал, что у него окажется много времени на исследование местной морской фауны за декоративными дежурствами, ан нет. Их с Корой время частенько было занято.

Дело в том, что все передачи тлилилей велись под водой, каналы постоянно менялись; дельфины и касатки находили их и сообщали людям. Считалось, что тлилили понятия не имеют, что людям удалось догадаться об их способах коммуникации, и уж точно ничего не знают о перехвате.

Так это было или нет — черт его знает. Но Алекс резонно счел, что раз человечество не состоит с тлилилями в состоянии войны, то особого вреда не будет, даже если тлилили станут их дезинформировать.

Так или иначе, для всех этих задач вместе взятых посольства не требовалось, хватило бы и консульства. По размеру они, пожалуй, и составляли такое консульство: дельфинеры, Алекс, Леднев, Хонда и повар, он же стюарт Уоллес — вот и весь персонал (Алекс должен был заодно выполнять и функции ветеринара; впрочем, пока его услуги никому не требовались). Однако начальницей здесь сидела Хонда — самый настоящий чрезвычайный и полномочный посол.

Сперва, глядя на Хондовские нарочито простоватые манеры, пренебрежение этикетом и прочие совсем не высокоранговые замашки, Алекс решил: все просто, посольство на Тусканоре — карьерный тупик для нее, понижение, замаскированное под важный и нужный пост. Теперь, правда, он вовсе не был в этом уверен. Хонда блистала, ведя с тлилилями длинные, запутанные переговоры. И добилась кое-каких успехов!

Так, например, им разрешили присутствовать на каком-то относительно важном мероприятии, симпозиуме чего-то там. Не будучи членом Галактического Содружества, Земля принимать полноценное участие не могла, но не вошедшие расы частенько допускались в качестве зрителей. Все — кроме людей. Ну вот теперь и людей допустили, будьте спокойны.

— Вы мне там тоже нужны, — обрадовала Хонда Алекса накануне.

— Сами же вчера напоминали, что у нас норма по перехвату за неделю не выполнена, — довольно кисло произнес Алекс.

— Верно, значит, придется вам сегодня после этого толковища еще поплавать. Или завтра. Но на заседании извольте быть. Это дело традиционно проводится на открытом воздухе, в виду лагуны. Я хочу, чтобы Кора там помелькала. Красоты ради.