Неожиданно один из рохов проснулся, внимательно посмотрел на прижавшегося к земле человека. Тревожный крик животного мгновенно поднял бы на ноги весь лагерь, но паук не издал ни звука. Принюхавшись, он уловил запах тюрёки — успокаивающей травки, которой кайхан предусмотрительно натёрся. Рох пощёлкал жвалами и улёгся на землю, более не обращая никакого внимания на незваного гостя.

До палатки осталось не больше десятка метров, и Суграмаш вытащил стилет. Сначала он убьет шестерых спящих, затем проникнет за прозрачный занавес, надавит на сонную артерию женщине в палатке и унесет её в темноту.

Внезапно один из воинов проснулся и резко встал. Убийца замер — человек не мог ни услышать, ни увидеть его, но мужчина напряжённо всматривался в темноту, прямо в то место, где затаился кайхан.

Суграмаш впился взглядом в лицо молодого воина, странно, но это был не кзест. Черты его лица выдавали принадлежность к незнакомой Суграмашу расе. Парень не собирался укладываться, он обнажил меч и разбудил двоих воинов.

— Что случилось, Яндар? — сонно проворчал один из них.

— Проверьте лагерь, здесь какое-то животное! — бросил мужчина и направился прямо к убийце.

Заковыристо матерясь, кзесты поднялись и поплелись в разные стороны лагеря.

Оставаться не имело смысла, ещё несколько мгновений, и его заметят. Кайхан скользнул прочь из лагеря.

Оказавшись у своих рохов Суграмаш задумался. Похоже, молодой воин обладал необычайно острым чувством восприятия опасности, и именно намерения убийцы заставили парня проснуться. Суграмаш пожал плечами, что ж, если не выходит получить женщину малой ценой, значит, караванщики заплатят большую — своей кровью. Кайхан забрался на паука, и направился в прайву. Он будет ждать их там.

Суграмаш насчитал в караване тридцать человек. Женщина ехала в центре отряда в просторном паланкине, на спине красно-серого роха. Рядом с ней постоянно находились несколько воинов и мужчина в дорогих заммирских одеяниях — видимо наниматель кзестов. Пауки бодро шагали по выложенному плоским камнем тракту, по обе стороны которого выстроилась стена густого лиственного леса. Осень, царящая в прайве, обрывала с ветвей красно-жёлтую листву и щедро устилала ей обочину дороги. Запах прелой травы витал в воздухе, забивая собой все остальные ароматы. Вездесущие вороны копошились на обочине, оглашая воздух гортанным карканьем.

Кайхан уже бывал однажды в этом междумирье. Оно находилось чуть в стороне от оживлённых торговых маршрутов, и путники редко посещали его.

Отряд проследовал мимо, но Суграмаш не сдвинулся с места. Он ждал.

Наконец из-за поворота дороги появилось двое всадников, прикрывающих караван с тыла. На груди одного из них висел массивный рог в медной оправе, если воин успеет дунуть в него, сигнал тревоги будет слышен далеко вокруг.

Убийца позволил кзестам миновать дерево, за которым он прятался и хищной тенью метнулся следом. Стилет блеснул в его руке. С разбегу он запрыгнул на мохнатого роха первого бойца. Лёгким движением дёрнул человека за подбородок вверх и полоснул острым, как бритва лезвием по горлу. Второй воин не успел понять, что произошло. Кайхан оказался рядом и острие кинжала вошло в межключичную впадину караванщика, остановив рвущийся из лёгких крик.

Суграмаш соскользнул на землю и взял пауков за поводья, отвел их с дороги, привязал в редколесье. Люди так и остались лежать на спинах своих пауков, остекленевшими глазами созерцая пространство.

Кайхан углубился в лес, он знал, что тракт делает длинную петлю, и караван сейчас как раз находится на ней. Убийце нужно пройти всего лишь пару километров по бурелому, и он окажется перед отрядом. Его пауки с поклажей были надёжно укрыты далеко впереди у дороги, как раз там, где они ему понадобятся.

Суграмаш опередил кзестов на добрых полчаса. Он взобрался на гигантский валун, пристроившийся на возвышенности в сотне шагов от тракта, и распластался на нём как ящерица. Лук и колчан со стрелами лежали здесь же на камне, загодя приготовленные.

Отряд разведчиков убийца пропустил. Сейчас его интересовал лидер кзестов. Караван показался на дороге и кайхан поднялся в полный рост, вскинул лук, стрела с клеймом в виде скорпиона отправилась в путь. Суграмаша заметили, но было уже поздно — пожилой воин на крупном буро-зелёном рохе безжизненно распростёрся на широкой спине паука. Его кольчуга была пробита насквозь. Убийца услышал крики людей и жадно втянул носом воздух, предвкушая сражение. От колонны отделились пять воинов, и погнали пауков прямо к нему. Всадники прикрывались круглыми щитами. Один из них выстрелил из короткого, верхового арбалета. Суграмаш ухмыльнулся и играючи отбил болт плечом лука. А потом одну за одной вколотил в воздух пять стрел, контролируя сознанием полёт каждой из них. Все напавшие погибли, их кожаные куртки с наклёпанными поверху металлическими бляхами были пробиты гранёными наконечниками.

Суграмаш рассмеялся, спрыгнул с валуна на мягкую землю и исчез в лесу.

Он не дал людям время прийти в себя и появился вновь, с другой стороны дороги. Стрелы отправились в полёт и жизни четверых воинов оборвались. Убийца показался между деревьев, как он и ожидал, кзесты бросились в погоню. Шестеро — подсчитал кайхан. Шесть человек гонятся сейчас за ним по лесу, стремясь прямо в расставленную западню. Ещё четверо следопытов идут далеко впереди отряда и ровно восемь остались охранять женщину, включая владельца каравана в расшитых жемчужными нитями одеждах.

Караван замер на месте, ожидая, пока из чащи появятся воины. Но никто из них не вернулся.

На дорогу вышел кайхан и пошёл к отряду прямо по тракту, более не скрываясь. Кзесты все как один бросились к нему, но только четверо сумели добежать. Убийца мягко уронил лук на дорогу, выхватил меч и кинжал. Караванщики были отличными бойцами, но они не знали с кем, им пришлось столкнуться на этот раз.

Суграмаш называл эту технику «Инфато хото — Осколки огненной зари». Он придумал её сам, совместив древнюю школу фехтования лабийских монахов и приёмы лесных разбойников Хмеллы.

Клинки убийцы сплели сложный узор финтов и ударов. Подобно жнецу смерти прошёл он сквозь группу воинов, забрав их жизни. Последним кайхан прикончил нанимателя каравана. Теперь между Суграмашем и его целью никого не было.

Убийца запрыгнул на роха и отдёрнул полупрозрачную ткань паланкина. Удар! Кайхан перехватил руку с кинжалом и выдернул фигуру в чачване из её укрытия. Женщина скатилась со спины паука и упала на дорогу. Но тут же поднялась и сорвала с себя паранджу. Перед изумлённым взглядом Суграмаша предстало лицо молодого худощавого кзеста. Его глаза искрились злобой, а губы перекосила гримаса ненависти.

«Пустышка! — понял убийца. — Все эти дни он гнался за фантомом. Женщины нет в караване. Но этот юнец обязан знать, где она!»

Кзест успел вытащить нож, который он прятал за голенищем сапога и приготовился к бою. Схватка заняла секунды: парень оказался обезоружен, и придавлен к земле. Суграмаш подрезал юноше сухожилия на руках и ногах, так, чтобы тот не мог оказать сопротивления. Кайхан действовал быстро и чётко, он знал о пытках всё, что нужно, чтобы получить от человека необходимые ответы.

Светловолосый вытащил из пояса длинную иглу и лёгким, почти нежным движением, воткнул её в нервный узел на шее юноши, аккуратно прикрыл ему ладонью рот, не позволяя крику боли разнестись над трактом.

— Где женщина из племени землян? — проникновенно спросил он и, не дождавшись ответа, погрузил иглу глубже.

Через минуту парень был готов отвечать.

— Наш отряд разделился десять суток назад, владыка Харимаз со своими людьми и женщиной отправились в сторону Ваданги, — глаза юноши выкатились из орбит, он с трудом говорил.

— Куда они пошли? — прошипел убийца.

— Я не знаю, нам было приказано двигаться к Самар-Сейре.

— Кто знает?

— Никто! Владыка Харимаз не стал бы посвящать в свои планы кого-то из нас, — юношу била сильная судорога.