— Как думаешь, Нурп? Придет сегодня Фарол?

— Может, и придет, а, может, и — нет. Если не придет, придется здесь заночевать и завтра его тут высиживать.

— Да, делать не…

Договорить я не успел. Еще недавно спокойно жевавший мастер, швырнул мне в лицо картошиной. Почти два месяца тренировок не прошли даром — я резко дернул голову в сторону, уводя ее с линии полета корнеплода.

— Отродье демонов! — раздался бешеный крик у меня за спиной. — Кто это там у нас такой снайпер!?

Я обернулся: к нашему столу подходили трое здоровых мужиков с разбойничьими физиономиями. Один из них вытирал какой-то тряпкой себе затылок. Подойдя, мужик схватил Нурпа за грудки с криком:

— Ты че, дед, творишь!? Детство в жопе заиграло!? Так я сейчас тебе так надаю по ней, что сидеть не сможешь.

Посмотрев, как наливается яростью глаз мастера, я решил прекратить спор мирным путем. Не хотелось вот так, в первый же день наживать себе врагов.

— Ребята, — проговорил я милым голоском, — вышло небольшое недоразумение. Мы признаем свою вину и готовы за неудобство поставить вам по кружке пива с рыбой в знак примирения. Надеюсь, этого будет достаточно для сатисфакции.

— Пиво, говоришь, — ушибленный перевел взгляд на меня и отпустил Нурпа. — Пиво это хорошо.

— Эй, халдей! — крикнул я, пока обиженные не передумали. — Принеси этим уважаемым господам пива и рыбы за наш счет.

— Сию минуту будет исполнено, — отрапортовал шустрый парнишка.

— Я смотрю, вы ребята умеете договариваться — заржал мужик, и вместе со всей компанией они отвалили за свой столик.

— В рыло ему надо было дать, а не договариваться, — шепнул мне мастер через пару минут после инцидента. — Такие, если почуют слабину, не отстанут.

— Может ты и прав, Нурп, — но нам еще тут неизвестно сколько сидеть, ждать.

— В том-то и дело, что если б начистили им хари, то уже никто бы нас не задирал, а то каждый будет подходить в надежде на халявную выпивку.

Мастер будто в воду смотрел. Через полчаса выпивка у наших «друзей» закончилась, и они снова направились к нашему столику.

— Мы тут с ребятами покумекали малость, — начал все тот же мужик, видимо он являлся заводилой этой шайки, — и решили, что выпитого нами пива недостаточно для сатизв… для сатиксф… в общем, ставь нам еще бухла.

Тут я пожалел, что в городе нельзя ходить с оружием — вряд ли б кто-нибудь стал цепляться к вооруженным мужчинам. Мечи пришлось оставить в обозе, а арбалет спрятать под плащ. Даже если его обнаружат, нам будет грозить только «штраф» в пользу доблестной стражи, а с арбалетом все-таки как-то спокойнее. Хорошо хоть ножи носить разрешалось, а то бы вообще себя голым чувствовал.

— Я думал, мы с вами решили наше маленькое недоразумение, — ответил я.

— Когда мы решим его, буду решать я! — рявкнул мне в лицо заводила.

— Ты меня понял, тухлый пескарь!? — продолжил он, схватив меня за грудки.

— Эй! Пришлый! — обратился ко мне мастер. — Думаю пора заканчивать этот фарс.

— Ты там чего-то вякнул, одноглазый!? — перевел задира свое внимания на мастера. — Ща и ты огребешь, старый пень.

Одним движением стряхнув с себя руки хама, я толкнул его в грудь.

— Слыш, ты! Конь педальный! Ты на кого хавальник раззявил? Ты че тут понты колотишь? Тя мама в детстве вежливости не учила чтоль? Подбери сопли и греби отсюдова, пока я тебе зубы в шахматном порядке не сделал. — Выдал я в лицо, удивленно вытаращившее на меня глаза. И чтоб окончательно убедить нахала, что его здесь больше видеть не хотят, я завершил свою тираду отборнейшим матом, среди которого из цензурной речи встречались только предлоги.

— Че ты сказал!? — отошел от шока заводила.

— Так мало того что ты тупой, ты еще и глухой. Я сказал, собирай своих соплежуев и валите отсюда, пока я добрый.

Наконец до мужика дошло, что ему хотят объяснить. Его удар был настолько же прост и предсказуем, как и он сам. Я легко его блокировал и нанес ответный — лбом в переносицу. Мужик сделал пару шагов назад и сел на стол, зажимая лицо руками. Увидев как бьют их товарища, остальные двое хамов налетели на меня. Точнее один только попытался налететь. Стул, который сломал об его спину мастер, остановил его благородный порыв заступиться за честь друга. Второй, таки, успел меня двинуть в челюсть, но тут же получил железной кружкой по голове. И, квакнув, повалился под стол.

— Ах ты, гад! — главный зачинщик с удивлением смотрел на свои окровавленные руки.

Из обоих ноздрей у него текла кровь. Дослушивать, что он намеревался сказать дальше, я не стал. Боковой удар ноги в висок надолго отправил в нокаут ведущее хамло.

Тут я оглядел зал таверны. Все с интересом смотрели на произошедшее, но никто никаких действий не предпринимал, видимо потасовка тут была обычным делом. Из-за стойки вышел трактирщик и, подойдя к нам, сказал:

— По правилам нашего заведения вам придется оплатить поломанную мебель и посуду. — При этих словах, он указал рукой на деревянные обломки и погнутую кружку.

— А чего это мы должны платить? Они же первые начали, — возмутился я такой несправедливости.

— Не важно, кто начал, важно, что мебель сломали вы, вам и оплачивать.

Оглянувшись, я увидел пару молодцев с железными дубинками и спорить не стал.

— Ладно, запишите это на наш счет.

Решив возместить свои незапланированные затраты, мы с мастером быстренько срезали кошельки у бессознательно лежавших гопников. После этого поверженных быстренько выкинули на улицу, и все снова занялись своими делами — продолжили накачиваться алкоголем.

Я тоже себе заказал еще пива. Разбитая скула сильно ныла, надо было притупить чувство боли до темноты. Благо до захода оставалось не более часа.

Шел уже второй час ночи, а Фарола все не было. Природа и выпитое пиво взяли свое, я пошел на двор. Люди в этом мире не отличались особой чистоплотность и делали свои дела, не отходя далеко от крыльца. Мне же, как человеку, выросшему немного в других условиях, это претило, и я решил прогуляться к речке. Благо трактир стоял прямо на берегу Престола — так здесь называли главную реку страны.

Своих недавних знакомых я почувствовал, отойдя от крыльца метров на десять. Это меня навело на очень интересную мысль, и я пошел в самые темные кусты, растущие у самой реки. Встав там, начал делать свое дело, как услышал хруст снега за спиной, и мне в почку уперся кинжал.

— Вот мы и снова встретились, тухлый пескарь, — раздался знакомый голос сзади.

Этому тупому быдлу было невдомек, что он подошел ко мне лишь потому, что я ему позволил. Нож, приставленный к почке, не мог причинить мне вреда — ему никогда не проткнуть нагрудник. Он сейчас чувствовал себя хозяином положения, упивался властью. Он еще не знал, что он всего лишь дичь, попавшаяся на приманку. Просканировав пространство, я убедился, что кроме его дружков, вставших у меня по бокам в районе двадцати метров никого нет.

— Ты не представляешь, как я рад нашей встрече, — ответил я ему, резко развернувшись, и воткнув кинжал ему в печень.

Его клинок даже не скребанул по нагруднику — настолько резкий и стремительный был разворот. Бандюган начал заваливаться, не издав даже стона. Но упасть ему я не дал — швырнул его на второго, нападающего с дубинкой, тем самым дезориентировав его на пару секунд. Этих секунд мне хватило, чтоб перехватить выпад третьего бандита и ударом в сердце отправить его в нижний мир. Развернувшись к последнему врагу, проговорил: «Сегодня ты мой ужин» и выпустил на волю жажду.

Откинув от себя обескровленное тело с аккуратным разрезом на горле, посмотрел на дело рук своих, точнее на дело моего ножа. Не успел прийти в город, а уже три трупа. Интересно, мой приход в новое место всегда будет начинаться с убийств? В любом случае жажду надо было как-то утолять, и данные личности, думаю, не самый худший вариант. Искать их наверняка никто не станет. Поэтому, заметая следы, решил просто скинуть тела в прорубь и этим ограничиться. Течение тут довольно быстрое, тела должно унести под лед и вряд ли их уже кто-нибудь найдет. Закидав кровавые разводы снежком, направился обратно в таверну.